Капкан

– Нужно ведь было забрать то, что принадлежит мне? – спрашиваю, прикусив нижнюю губу. – Приятного вечера, Роланд, – подмигнув, разворачиваюсь и ухожу, оставляя за собой приятный шлейф мускуса и кедра.

 

Глава 16

 

Подойдя ко входу в клуб, я замечаю Крис, которая ловит такси. Не успев отдышаться и прийти в себя после произошедшего, я ускоряю шаг и подхожу к ней. Увидев её заплаканное лицо, я удивляюсь. Ещё двадцать минут назад она смеялась рядом со мной.

– Что случилось? – спрашиваю её.

– Я еду в отель! Не хочу здесь больше находиться!

Перед нами останавливается такси, и я сажусь в него вместе с ней. Не хочу оставлять её в таком состоянии одну.

До самого отеля мы едем не проронив ни слова. Но как только оказываемся за дверьми нашего номера, Крис начинает рыдать, не сдерживая себя. Слёзы девушки оказываются для меня большим шоком, и я не нахожу ничего более утешительного, чем обнять её.

Она начинает плакать ещё сильнее, стискивая зубы, крича сквозь них. Истерика в чистом виде. Пройденный рубеж терпения. Знакомое мне чувство. Искренне хочется поддержать её, найти хотя бы одно подходящее слово, чтобы успокоить. Но я знаю, что это невозможно. Слёзы – это не признак слабости. Скорее, признак морального истощения, когда тебя выжали настолько, что больше нет сил держать всё в себе.

Спустя несколько минут, почувствовав, что она начинает успокаиваться, усаживаю её на кресло, а сама наливаю ей стакан холодной воды.

– Спасибо, – поднимает взгляд и слегка улыбается. – Правда, спасибо, что рядом.

Улыбаюсь в ответ и протягиваю воду.

– Если захочешь поговорить, я обязательно выслушаю и постараюсь понять.

Мы молча проходим на террасу. Достаём сигареты из общей пачки и закуриваем. Вечерний бриз и лёгкие волны становятся прекрасным успокоительным средством.

– Меня звали Христина, мы познакомились с ним у него в клубе, – неожиданно начинает она своё откровение. – Я приглянулась ему, он – мне, и всё очень быстро завертелось. Свидания, подарки, отменный секс. Что ещё от мужика надо? – смеётся, но по голосу слышно, что воспоминания наводят на неё грусть. – Где‑то через месяц я уже работала на братство и получала баснословные суммы, учитывая, что раньше зарабатывала от силы по десять тысяч в месяц. Знал бы он тогда, чем обернутся для меня большие деньги… Они, как оказалось, несут с собой ещё больше проблем, чем их отсутствие. Травка сменилась на кокс, зависимость от них стала неуправляемой.

С ужасом смотрю на неё, а она лишь поджимает губы.

– Да, наркотики погубили не только моё тело и здоровье, но и мою душу. Демид стал подозревать меня, начал следить и однажды узнал всю правду. Я думала он вышвырнет меня из братства. Зачем им наркоманка? Но вместо этого они отправили меня лечиться, полностью оплачивая все счета. Демид нашёл лучшую клинику за границей, приезжал ко мне, навещал. Ну как я могла не влюбиться в него? Как могла не полюбить его, когда он единственный на всём белом свете, кому было не плевать на меня? – замечаю, как начинают дрожать её губы, и она быстро делает очередную затяжку. – Через год я вышла. Вернулась в братство, мы съехались с Демидом и стали жить вместе, – улыбается, взглядом утыкаясь в небо. – Он сделал мне предложение, представляешь? Я была тогда самой счастливой. Полгода всё шло прекрасно. Много дел, поиски дома, в которое собирались переехать после свадьбы. Я всегда мечтала надеть белое пышное платье. Побыть принцессой хотя бы раз в жизни, как бы глупо это сейчас ни прозвучало. За это время я даже сигарету в рот не брала. Понимала, что есть ради кого быть лучшей своей версией.

Она замолкает. Уходит в свои мысли, а глаза снова наполняются слезами.

– Крис, ты можешь потом рассказать, давай пойди поспи, отдохни, – взволнованно смотрю на неё, понимая, что эти воспоминания причиняют ей сильную боль.

– Нет, Медея, – поворачивает голову в мою сторону. – Эта история начинает душить меня. Я хочу хотя бы раз ею с кем‑то поделиться. Может быть, станет легче.

С пониманием киваю. У всех есть такая история, которую прячешь глубоко в себе, забиваешь её новыми историями, жизнями, лишь бы заглушить самое главное – то, что тебя никогда не сможет больше покинуть, хоть ты душу дьяволу продай.

– За счастье всегда приходится платить. Моё оказалось дорогим. Однажды на пороге нашей квартиры появилась моя мама. Человек, который вышвырнул меня в пятнадцать лет за дверь на воспитание улицами. Видите ли, мешала её пьянкам. Как она меня нашла, я до сих пор не знаю, но она нашла. А я была так рада её видеть, подумала, это подарок мне свыше и мы сможем с ней наладить отношения. Но… её мотивы были не настолько чисты, как мои. Женщине просто необходимы были деньги, и она их с меня грамотно сотрясала несколько месяцев. Потом она украла половину отложенных денег, которые собирались на дом, и исчезла. Мне было тяжело перенести этот удар, но я справлялась, пока однажды мне не позвонили и не сказали, что умер мой лучший друг, который был мне отцом и матерью на улицах, который пригрел и научил выживать. Это сломало меня. Демида не было в городе, а мне был необходим воздух и алкоголь. Пошла в бар, встретила там бывшего, который однажды и подсадил меня на травку. И всё снова, как на повторе, Медея… Не помню, как в моих руках оказался героин. Не помню, как меня вновь затянуло в пучину этого дерьма, но я снова оказалась именно в нём. Мне было слишком плохо в здравом уме, слишком! После кражи Демид открыл офшорный счёт и положил все деньги туда, наличных почти не было. Дел тоже не было, точнее, мне их не давали, замечая моё состояние. Я не могла зарабатывать денег, а то, что давал Демид, было чертовски мало. Я начала продавать одежду, украшения, подаренные любимым человеком, стала исчезать из дому, избегать встреч с Демидом, боясь, что он обо всём догадается и бросит меня. Думала, что время придёт и я сумею сама слезть с иглы. Я сбежала из дому, начала жить у знакомых наркоманов, даже не думая о состоянии родного человека. Мне было плевать тогда, я думала только о том, как бы добыть ещё дозу. И вот однажды, когда денег не осталось, я продала самое дорогое, что было на моей руке, – бриллиантовое кольцо Демида. Мне кажется, вместе с ним я продала и наши отношения. Вскоре Демид нашёл меня, понял обо всём без слов. Забрал домой, а когда узнал, что я продала всё, что было так важно для нас двоих, плюнул мне в лицо и вышвырнул за дверь. Прям как мама когда‑то, но только в этот раз заслуженно.

Делает глоток воды и смотрит на меня. Я сижу и не шевелюсь, шокированно слушая её историю. Мне больно слышать всё, что она говорит, ведь я прикипела и к ней, и к Демиду.