Катарские летописи. Книга первая
Дракон схватил её в лапу и спустился на несколько уровней ниже, на гору золота и драгоценных камней. Он восхитился её красотой.
– Ты моё украшение. Только откормлю тебя немного. – Прогремел он, позвякивая клинком варвара о клыки.
– Позволь я помогу хозяин? – Тихо спросила Литаэль.
Дракон открыл пасть и эльфийка вытащила меч из нёба ящера.
– Отныне ты живёшь со мной и не в чём не будешь нуждаться. Ты очень красивая. Ты моя.
– Да хозяин.
– Так чего бы тебе хотелось? У тебя будет всё!
Глава 5. Как быстро всё меняется
Инга, женщина Рогнара, была одной из тех, кто сумел выбраться из пещеры гномов. И единственной из варваров тундры. Её братья и сёстры сгорели в драконьем пламени или пошли ему на корм. Она бежала в тундру в сопровождение еще семерых варваров пустоши. Люди выжили и спешили к детям, что ждали домой, отцов и матерей, победителей и героев.
Увы. Когда варвары вернулись. Все восемь человек. Началось время плача и траура. Слёз по самаду.
Двое мужчин и шестеро женщин, все взрослые варвары, что остались в живых, после битвы с драконом. И их задачей теперь было воспитать, прокормить и обучить, весь двухтысячный самад, маленьких детей.
Хенрик, взял на себя функции вождя племени. Пару дней объясняли детям, что их родители в лучшем мире, дожидаются когда они к ним героически присоединятся. Наладили быт в племени. Дети теперь носили воду, рыбачили, охотились на мелких животных.
Хотя они делали, тоже, что и раньше, но старшие собратья, своими подсказками, доводили до совершенства их работу. Сами же, взрослые варвары оказались в затруднительной ситуации. Все, кроме Инги, желали вернуться на пустоши, а не оставаться здесь в таком составе.
В отличии от пришедших, со своими уставами, Инга жила в среде моногамии. Глядя за беспорядочными сношениями собратьев с пустоши, она поняла, что для детей самада, более не будет морали.
Инга всё чаще уединялась для молитв к всаднику света, о возвращение Рогнара. Но его всё не было.
На Хасате была единая идея о создании жизни.
«За Катарой постоянно наблюдает всадник света. Весь день он высматривает молящих о помощи. А ночью сражается с тёмным драконом. От крови всадника света, что проливается на катару, рождаются добрые существа, а от крови тёмного дракона, рождаются злые».
Варвары редко молились, но последнее время, Инга стала постоянно призывать к всаднику света и просить его о помощи.
Пока это было безуспешно. Закончив очередную молитву, Инга встала с колен и обернувшись, уткнулась лицом в грудь Хенрика. Ульрик стоял за ним.
– Почему ты не спишь с нами? – Напористо прямо спросил самопровозглашенный вождь, лысый и весь покрытый шрамами.
– У нас так не принято. – Инга отошла на шаг, но Ульрик зашёл ей за спину.
– А есть общую пищу с нами принято? – Зашипел позади он и схватил руки воительнице.
Хенрик ударил её кулаком в нос и Ульрик, отпустив руки, нанёс ей удар в затылок.
Инга упала. Разлилась лужа крови из разбитого носа.
Двое мужчин, перевернули её и начали снимать её кожаный доспех.
Когда Хенрик лёг на Ингу, та схватила в руку, первый попавшийся сучок и воткнула его в шею насильнику, разорвав ему артерию. Ульрик бросился бить и топтать воительницу ногами. Но она, стоически перенося удары, откатилась. Одним прыжком встала на ноги и вытащила меч из ножен, всегда висящих на бедре. Хенрик издал последний вздох и умер.
Ульрик нанёс вертикальный удар боевой косой, что успел снять с застёжки на спине. Инга ушла в право и прямым ударом выбросила меч в соперника. Пронзённый Ульрик рухнул рядом с Хенриком. Воительница вытащила своё оружие из груди мертвого и огляделась. Её окружили пятеро женщин пустоши с оружием в руках. Раздался визг пращи, резкая, острая боль, перехватившая дыхание и Инга покатилась с бугра, от удара камня в живот. Воительницы погнались следом. Инга поднялась и спотыкаясь побежала.
Женщины не отставали, погоня сопровождалась бросками из пращей и метанием копий.
«Где ты мой Рогнар? Где же ты? Если империя пленила тебя, то и моё место рядом с тобой!» лихорадочно думала Инга и не смотря, на то, что впереди были дикие кущи, она вбежала в них без сомнений и страха.
Погоня прекратилась.
– И что дальше? – Спросила одна из преследовавших.
– Пусть подохнет там! А мы вернёмся в пустоши и отдадим детей самада дракону. Нас примут. – Улыбнулась другая.
Литаэль сидела на золотом троне, облачённая в прозрачную вуаль. В короне и вся обвешенная украшениями, она читала книгу заклинаний. Трон стоял на золотых монетах и драгоценных камнях. Во круг возвышались каменные столбы, к которым, на кольца и цепи были пристёгнуты представители разных рас Катары.
По заказу Литаэль, дракон Мирог, преподносил в дар своей любимой эльфийки, мастеров разных дел и умений. Здесь были маги перекрёстных направлений, войны, барды, охотники на нечисть. Находился даже один вампир, которого Мирог схватил в тёмных кущах. Естественно, все мастера были изрядно слабы и напуганы, но даже не смотря на это, делились знаниями с Литаэль, только в присутствии самого Мирога. Да бы избежать убийства возлюбленной жемчужины своих сокровищ.
Литаэль, что то пробурчала и щёлкнув пальцами, в ладони у неё заплясали языки пламени.
– Ты быстро учишься. – Заметил ослабший маг стихий.
– Молчи, а то отдам Мирогу – Ехидно улыбаясь и рассматривая плоды своего волшебства, спокойно сказала Литаэль.
Маг умолк и в очередной раз безуспешно попытался дотянуться до чаши с водой.
Литаэль и правда старалась усвоить, как можно больше всего. Мирог наслаждался и обращался с ней как с женщиной, а не трофеем. И эльфийка это приняла и даже начала получать удовольствие, от всего, что давал ей дракон. Раз в пять дней, она устраивала пиршества. Мирог доставлял пойманных красавиц и цирковых танцоров. Барды играли и пели. Литаэль в такие дни, курила травы и жутко напивалась спиртным разных народов. Хмель, мёд, виноград, настои цветов, лунный нектар. В каждый пятый день, эльфийка смеялась и танцевала. Бывало, даже сама исполняла, какие либо песни.
В остальные дни, Литаэль усердно училась.
Инга брела по тёмным кущам. На землю под листву кущ, не попадал и лучик света. Она замёрзла. И хотя настал сезон дождей, воздух здесь был сухим. Даже как то через чур.
