Коллапс системы

Я сделал график с расчетами скорости агробота по сравнению с моей, а также скоростью и мощностью пусковой установки и отправил его ГИКу, чтобы больше не задавал вопросов. Вот тут мне как раз пригодился бы Третий для подстраховки, но он уже прибыл к главной колонии вместе с Кариме, и отвлечь его означало бы отменить ее важную встречу, и, честно говоря, я не видел ни одной причины, кроме самых идиотских, по каким я не справился бы самостоятельно. И у меня уже созрел новый дрянной план. Образовательный модуль маячка услужливо объяснил, что пусковую установку можно включить дистанционно через защищенное соединение.

Этот план выглядел еще глупее, но оценка угроз оказалась получше: так осколки, разлетающиеся при взрыве, окажутся дальше от попавших в ловушку людей.

Я шагнул на поле с зелеными растениями выше моей головы. От ветра похожие на семена маленькие коробочки стучали друг о друга. Растения поднимались прямо из земли, а не с низких полок, поэтому пробираться по полю было легче. Ветерок заглушал шорох растений о скафандр. Земля была влажной и пахла как внутри выставочного биома, запах проникал даже через шлем скафандра. Да, он был на мне, хотя мы и находились в воздушном пузыре, поэтому вроде был без надобности. Вряд ли он защитит меня от инопланетного заражения, просто в нем гораздо уютнее.

Из‑за движения воздуха растения колыхались, скрывая мои передвижения. Дрон‑разведчик № 1 передавал видеосъемку с высоты, и я точно знал, что меня непросто заметить. Когда я подошел к краю поля, обзор все еще закрывали несколько плотных рядов стеблей, но видео и сканы дрона‑разведчика № 1 показали, что между мной и тем местом, где агробот терпеливо поджидает добычу у корпуса маршрутизатора, оставалось около тридцати метров открытого песка. Я проверил маячок в пусковой установке и убедился, что два других готовы к дистанционному подрыву.

И бросился вперед.

Первый заряд я установил на дистанции в пятнадцать метров, а второй – еще через пять. Нет, маячки не взорвались при ударе о землю, я проверил. Я остановился и крикнул:

– Эй! Сюда!

Конечно, я мог бы придумать что‑нибудь более остроумное, как в сериале, но агробот, которым управляют с помощью кода, передающегося по локальной сети, понимает лишь ограниченный набор голосовых команд, поэтому сарказм не произведет на него впечатления и не испугает.

Он не отреагировал, насколько я мог судить по визуальным данным. На две‑три секунды мне показалось, что он не обратит на меня внимания. А это явно был бы не самый худший исход, учитывая, что мне придется подойти к нему вплотную и всадить маячок прямо в корпус.

Но тут он высунул лапы из дверного проема и дернул ими в мою сторону. Ну ладно, это тоже не самое худшее, что могло бы случиться, но уже стоит довольно высоко в списке неприятностей.

Ботам вроде этого нет нужды разворачиваться, в их корпусе нет сенсоров или отверстий, чтобы направить на раздражитель, который они хотят убить. Агробот просто вылез из здания и прыгнул. Я хочу сказать, что все произошло очень быстро.

Но я тоже не промах и в этот момент уже отступал. По пути к полю я просматривал видеопоток от дрона‑разведчика № 1 и видел, как первые три лапы агробота коснулись земли в двух метрах от первого маячка. Скорость бота я оценил приблизительно (он и впрямь очень проворен) и не мог сделать точный расчет, но, похоже, не ошибся. Я подорвал первый маячок.

Говнюк подпрыгнул. Его сеть не работала, и он не мог услышать мою команду на детонацию. Как и не мог обработать визуальные данные о моих действиях и интерпретировать их как ловушку. Но, видимо, инопланетное заражение улучшило его способность к обработке данных. Он поднялся в воздух на десять метров, чуть не врезавшись в дрона‑разведчика № 1, едва успевшего отскочить, и потерял только кончики двух лап. А я‑то рассчитывал, что взрыв серьезно его покалечит. Стало очевидно, что он нацелился на меня, а я уже не успею удрать.

И тут одновременно произошло два события: 1) Я упал на землю и перекатился на живот, нацелив пусковую установку с последним маячком на предположительную траекторию движения агробота; и 2) Я запинговал сигнал от другого автостража.

Я сразу подумал: «Что за хрень, откуда здесь взялся Третий?» Но только без возмущения, а с облегчением. Стыдно будет, если меня спасет Третий, ну ладно, не впервой. И тут же пришла вторая мысль: «Это не может быть Третий». Я ведь проверял его координаты всего 5,4 минуты назад, и он никак не успел бы сюда добраться.

Вот дерьмо, это «Бариш‑Эстранца».

Вот почему встреча Кариме так важна, что ее нельзя было отложить и пришлось взять с собой Третьего, вот почему ГИК не мог использовать вооруженный зонд, или вооружить шаттл, или сделать что‑нибудь еще в том же духе, тем самым выдав, что он не просто университетский корабль, исследующий дальний космос.

Через четыре стандартных корпоративных суточных цикла, после того как на наши поиски с Сохранения отправился истребитель во главе с доктором Мензах, прибыл еще один исследовательский корабль «Бариш‑Эстранцы» с новым экипажем и по крайней мере тремя автостражами. С тех пор «Бариш‑Эстранца» стала действовать гораздо активнее, посылая на планету группы для «оценки» ситуации и бесед с колонистами. Легального способа этому помешать не существовало, а убить их всех было проблематично, хотя, естественно, ГИК много раз рассматривал все возможности.

Агробот прыгнул на меня, и я уже собирался нажать кнопку детонации. Затем откуда‑то справа в центр корпуса бота прилетела быстрая россыпь крупных снарядов из ракетницы. Как раз туда, где находился его процессор.

Бот заскрипел. Брызнули металлические осколки, отлетела пара конечностей. Когда туловище бота оторвалось и врезалось в землю, я отпрыгнул в сторону. Ого, вот так спасение. Спасибо, автостраж «Бариш‑Эстранцы», хотя человека, скорее всего, погребло бы под обломками. Как это вообще понимать?

«Всего на 0,2 градуса левее, и это было бы убийство», – сказал ГИК, просматривая мои визуальные данные.

Возник серьезный вопрос: а тот автостраж знал, что я тоже автостраж?

Ответ: очень надеюсь, что нет.

«О том, что они не должны знать, говорите по сети, – сказал я по защищенному каналу отряда. – Их автостраж может услышать голосовые сообщения».

Дрон‑разведчик № 1 уже перешел в скрытый режим, а дрону‑разведчику № 2 я велел двигаться к ближайшему шаттлу – тому, который высадил людей на плато у маршрутизатора. Шаттл ГИКа, на котором приземлился я, находился чуть дальше, за полем, вне радиуса действия датчиков агробота. На всякий случай у меня в кармане скафандра лежал запасной дрон в спящем режиме. Пусковую установку я бросил там, куда уже не мог дотянуться.

Я задействовал все нужные коды, чтобы перемещаться как человек, первую версию кода я существенно улучшил. Моя сеть, сеть отряда и соединение с ГИКом были под надежным замком, хотя автостраж с работающим модулем контроля все равно не может по собственной воле искать и взламывать системы, в отличие от меня. Для этого он должен получить приказ, а большинство владельцев боятся такого как огня. Но этот автостраж, назовем его Б‑Э автостраж № 1, находился всего в четырех метрах и мог просто посмотреть на меня, узнать и доложить обо всем.

Мне оставалось лишь одно: запутать его. Я перекатился, застонал как человек (возможно, не самая лучшая идея, звучало до безобразия фальшиво) и сделал нарезку из нескольких сцен «Лунного заповедника», где телохранительница главного юриста колонии поднимается, получив ранение. ГИК говорил по каналу группы с Айрис. Она высунулась из здания и выкрикнула: