Круговорот благих намерений

Жанна вспомнила, что полгода назад, когда ее назначили начальницей, ей вручили саблю из хрусталя, наполненную каким‑то, как выразились дарители, супердорогим коньяком. Жанна, не употреблявшая крепкие спиртные напитки, закинула в машину неактуальный подарок и благополучно о нем забыла.

– Не трогайте там ничего! – прикрикнула Жанна и зачем‑то тоже полезла в багажник.

Видимо, это и стало причиной того, что машина, не поставленная на ручник, начала медленно катится по склону дороги, ведущей на паркинг спорткомплекса. Дальше был удар в стену паркинга, скрежет капота, и незнакомый мужчина оказался в неприличной близости от Жанны.

– Это всё из‑за вас и вашего глупого любопытства, – произнесла она уже не так раздражённо.

– Не наговаривайте на меня. – Он нагло смотрел на Жанну и улыбался. – Это всё от вашей глупости. Как можно не поставить машину на ручник зимой, когда все тротуары как стекло, да еще и перед спуском в паркинг? А‑а, точно, – он кривлялся, пытаясь задеть ее, – когда ты девушка, то вполне можно.

Пусть и хамские, его слова почему‑то перестали раздражать, Жанна счастливо улыбнулась, словно бы он ей сделал изысканный комплимент, а не язвительно уколол. Незнакомец же, не замечая глупого замечания Жанны, очень быстро выбрался из машины и исчез, даже не предложив помочь с машиной.

После этого происшествия Жанна зачастила в этот спортклуб, пытаясь застать незнакомца, и все‑таки вычислила дни и часы, когда он в компании своих друзей играет в футбол.

Как только она замечала понравившегося ей мужчину, то тут же пыталась заигрывать и стрелять глазками. Но, к ее разочарованию, все усилия казались тщетными – незнакомец даже избегал Жанну, делая вид, что он видит ее в первый раз.

Всё изменилось десять дней назад. Объект тайного обожания вдруг сам подошел и, видимо, не желая терять времени на реверансы, пригласил в спорт‑бар. Ухаживания были какими‑то стремительными и скомканными, но она продолжала пребывать в розовых очках и ничего плохого не замечала.

Спорт‑бар? Ну и что, это тоже своего рода ресторан. На свиданиях он не расстается с телефоном. Но ведь человек работает! И так далее… Женщины вообще чемпионки по оправданию мужчин, в этом им нет равных. Фраза мужика из анекдота: «Милая, ну ты же у меня умная, придумай что‑нибудь», когда он возвращается пьяный и весь в помаде, скорее всего, не была придумана, а взята из жизни.

Сейчас же, наблюдая рядом злого и растерянного Руслана, Жанна вспомнила его нежелание зайти к ней на чашечку кофе, которое казалось подозрительным. Мысль, что каким бы ни был порядочным мужчина, если он влюблен, то априори должен был воспользоваться приглашением, монотонно уже разбивала остатки розового стекла. Сейчас Жанне казалось, что всё их знакомство было подчинено только одной теме – встрече Нового года. Первое, что он спросил, когда всё же обратил на Жанну внимание: «Давай вместе встречать Новый год?» Об этом же они говорили на первом, на втором и на третьем свиданиях, которые уместились в совокупности в три часа.

Когда темнота на улице уже стала непроглядной, а ели почему‑то вызывали не новогоднее настроение, а ужас, в конце узкой дороги показался свет. Он был настолько долгожданным и радостным, что Жанна громко выдохнула и даже немного разжала кулаки.

– Прошу тебя, – истолковав ее вздох по‑своему, сказал Руслан, – больше молчи, меньше говори и сойдешь за умную.

Он и раньше с ней разговаривал в таком тоне, но Жанне казалось это даже милым, сейчас же «сойдешь за умную» страшно резануло слух. А ведь он даже не знает, где и кем Жанна работает, за все десять дней знакомства он не нашел ни времени, ни причины поинтересоваться ее жизнью. Раньше она думала, что он влюблен и поэтому ему всё равно, чем занимается его девушка, но сейчас Жанна отчетливо поняла, что ему попросту на нее плевать. Тогда зачем она здесь?

Страх сдавил горло, и Жанна вдруг почувствовала себя рождественским гусем, которого купили, кормили и ухаживали только для того, чтоб запечь и съесть в сочельник.

Они подъехали к огромному светящемуся разными огнями дому и свернули к стоянке, на которой уже стояли три автомобиля.

– Так, первое: папа Петя – мой приемный отец. У него куча тараканов в голове и правил, потому не старайся понравиться, просто молчи. Еще будут два брата, они тоже приёмные – Тарик и Модест. Будь осторожна, у Тарика на лице огромный шрам от ожога, не смотри на него пристально и не спрашивай, откуда и почему он не делает операцию, он очень психует от таких вопросов. Модест у нас самый младший, ему тридцать шесть, и он красавчик. Даже не вздумай заигрывать с ним, опозоришь меня. – Он сказал это совершенно спокойно, без тени ревности. – Еще есть сводная сестра Олеся. Но самое главное – здесь будет моя бывшая жена, язва редкостная. Вот с ней можешь не церемониться, отвечай резко и по полной программе, я даю тебе карт‑бланш. Увидишь ярко‑рыжие волосы и злющие глаза – знай, это она, не ошибешься. – Тут Руслан вздохнул. – Хотя с этой бесполезно состязаться в злословии, как питон проглотит и не заметишь. Короче, просто молчи и не позорь меня.

От такой новости у Жанны сердце замерло. «Как жена? Зачем жена? Я не хочу никакую жену». Жанне очень захотелось к подругам, в старую съемную квартиру с шампанским, елкой и президентом в телевизоре. Чтобы сгоревшее желание в бокале и караоке с надрывом. Она даже стала оглядываться по сторонам. Но ее глупый выбор обуви ставил на желании сбежать огромный крест. Сыграло злую шутку мамино наставление – будь всегда женственной.

В своих туфельках на высоких каблуках, на которые она решилась исключительно ради Руслана, Жанна почувствовала себя очень глупо и уязвимо. А ведь дома у зеркала блестящее синее платье, тонкие капроновые колготки и туфли, так удачно подчеркивающие ее ножки, казались ей пределом красоты. Она даже решила не надевать сапоги, рассудив, что до дачи Руслана, на которую он ее пригласил, она потерпит, в конце концов, красота требует жертв, да и путешествие предполагалось на автомобиле, поэтому между красотой и комфортом Жанна выбрала первое.

Сказав всё, что считал нужным, Руслан, не дожидаясь ее реакции, молча пошел к дому. Жанна же, мелкими шажками направляясь к ярко украшенному входу, чувствовала себя курицей, случайно попавшей в королевский дворец. Пуховик, пусть сам по себе и неплохой, надетый на вечернее платье, только добавлял ситуации комичности.

Руслан обернулся и оглядел Жанну с ног до головы.

– Ты что, одеться нормально не могла? – сказал он в сердцах и махнул на нее рукой. – Надеюсь, всё сработает, – пробормотал он себе под нос и двинулся к огромному входу с колоннами и статуями, даже не предложив руку скользящей в своих туфельках девушке.

«Домой», – решила Жанна. На трассе она видела остановку, можно попробовать до нее дойти. Еще не так поздно и, возможно, даже удастся поймать попутку или вызвать такси. Хотя кого она обманывает? Какая попутка тридцать первого декабря в семь вечера? Да и такси сюда, скорее всего, не поедет, а она в туфлях и в шёлковом платье. Пока Жанна стояла и размышляла, сбежать или нет, в кармане куртки пикнул мобильник.

«Жанна, привет! – писала подруга Сонечка. – Мы с Марьяной очень переживаем за тебя. Ты поехала со своим маньяком или все‑таки одумалась? Мы всегда готовы приехать к тебе отмечать Новый год. Ты только позвони Марьяне и попроси прощения за свое недостойное поведение, но не говори, что это я тебя надоумила. Она очень сердится на тебя».

Жанна, еще минуту назад решившая в туфлях бежать отсюда на все четыре стороны, решительно произнесла вслух: «Не дождетесь», – и, чеканя шаг, зашагала к двери, за которой уже скрылся Руслан.