Кукушонок

– Да, но… – Йоста замялся, – это не Торнбьёрн…

– Всем доброе утро! – послышался задорный женский голос. – Ну вот, кажется, мы на месте. – Женщина помахала им рукой. – Меня зовут Фариде Мирза. Теперь я вместо Торнбьёрна Рууда.

– Вместо… Торнбьёрна? – удивился Патрик. И тут же вспомнил, что разговор об этом действительно был.

– Торнбьёрн ушел на пенсию по выслуге, – объяснил Йоста и успокаивающе положил руку на плечо Патрика.

Тот стиснул зубы.

– Так что у нас с местом преступления? – снова заговорила Фариде. – Насколько его можно считать нетронутым, я имею в виду?

Она строго посмотрела на Патрика, и тот невольно выпрямился. Вне сомнения, у этой женщины сильная энергетика.

– Его обнаружила уборщица сегодня утром. По ее словам, она вошла в дверь и тут же выбежала, не притронувшись к телу. Был дежурный врач, который констатировал смерть.

– Хорошо. А вы?

Она подозрительно оглядывала Патрика и Йосту. За спиной Фариде два криминалиста в полном вооружении ждали сигнала к началу работы.

– Я прошел, но не больше чем на шаг от двери, – ответил Патрик. – А Йоста стоял снаружи.

– Отлично; значит, не все так плохо. – Фариде шагнула через порог галереи и обернулась к Патрику: – В следующий раз не входите вообще.

– Хорошо, – смутился он, почувствовав себя нашалившим школьником.

– Так‑то… – восхищенно прошептал Йоста вслед решительной Фариде.

Патрик неопределенно хмыкнул. Он скучал по Торбьёрну. Ну почему мир так непредсказуемо изменчив?

К месту преступления приближался судмедэксперт.

 

* * *

 

Таблетка самарина громко зашипела, погружаясь в воду. Может, и не так громко на самом деле, но в раскалывающейся голове Эрики это было подобно Ниагарскому водопаду. Самарину предшествовали альведон и ипрен, но, как видно, они еще не успели вступить в бой. Боже мой, это в самом деле невыносимо… Даже если вина вчера было многовато, пару лет назад Эрика не ощутила бы ничего, кроме легкой пульсации в лобной части. Зато теперь в голове играл симфонический оркестр. Особенно усердствовали ударные.

Она положила самарин на место. При этом из шкафчика над кухонной вытяжкой выпала другая упаковка, на которую Эрика уставилась с угрюмым видом. Это лекарство она получила от свекрови Кристины, после многочисленных жалоб на странные ощущения в теле, которые проявились, можно сказать, внезапно. Если не за одну ночь, то, по крайней мере, за несколько дней, что, по‑видимому, тоже было своего рода нормой.

Пременопауза. Одно это слово заставило Эрику содрогнуться от отвращения. Так или иначе, такой диагноз поставил ей «Гугл», и Кристина с ним согласилась, после чего снабдила Эрику набором натуральных средств, якобы облегчающих дискомфорт в этом состоянии.

Эрика и сама не понимала, почему ей так неприятно думать об этом. В конце концов, не такие уж они с Патриком старые. Или все‑таки… Когда же это произошло и жизнь покатилась под гору? Менструации перестали быть регулярными, Эрика часто потела и не узнавала своего вечно разгоряченного тела. Что‑то стало по‑другому, она сама не могла уловить суть изменений.

У мужчин все проще. Они преодолевают этот рубеж без гормональных изменений, беспокоясь разве что о редеющей шевелюре да лишних килограммах на талии. Но с некоторых пор Эрика стала замечать, как Патрик все больше укореняется в своих привычках, воспринимая изменения как нечто невозможное. Что это, как не признак старости?

Она убрала упаковку таблеток, обещавших гармонию в интимной жизни, обратно в шкаф. Боль в голове не прошла, но притупилась. Эрика налила себе полный стакан воды и сделала глоток, хотя не чувствовала жажды. Баланс жидкости должен быть восстановлен. Тем более что она собиралась сделать большую чашку обезвоживающего кофе, с тем чтобы посидеть с ней на веранде.

Часы без детей – подарок судьбы, который нужно использовать по максимуму. Эрика много раз слышала, что возраст «до пяти» – золотое время, которое быстро и безвозвратно уходит и потому нужно успеть насладиться им, но никак не могла согласиться с этим. Она любила своих мальчиков до смерти, но – боже мой! – как же ей хотелось, чтобы этот беспокойный период поскорей закончился…

На застекленной веранде было холодно. Эрика включила обогреватель и завернулась в толстое одеяло, прежде чем опуститься в плетеное кресло. Только сейчас она решилась подумать о том, что могло произойти в галерее. Патрик прислал короткое сообщение: «Рольф убит. Не знаю, когда буду дома». Конечно, делиться подобной информацией с женой против всех полицейских правил, но Патрик давно смотрел на Эрику как на дополнительный ресурс расследования и поэтому без опаски вводил ее в курс дела.

Она подскочила от неожиданности, когда в дверь позвонили. Сбросила одеяло и пошла открывать. На пороге стояла раскрасневшаяся Луиза.

– Даже не спрашиваю, не хочешь ли ты сегодня прогуляться. Наверное, вам с Патриком нужно отоспаться после вчерашнего. Но… ты уже на ногах! Угостишь кофе?

– Входи. – Эрика отступила в сторону, пропуская Луизу. – В котором часу ты сегодня встала?

Луиза повесила в прихожей спортивную куртку.

– Рано. Я ведь вчера не могла позволить себе дуть вино ведрами, как некоторые. Вот и выбралась сегодня прогуляться часок. Так здорово! Если совсем повезет, родители успеют позавтракать до моего возвращения. Представь только, сегодня я прошла целую милю!

Ответить на это Эрика могла только неопределенным мычанием. Тошнота подступила к горлу при одной мысли об утреннем моционе.

– У тебя нос зеленый, – заметила Луиза. – Похмелье? Кстати, где Патрик?

Луиза оглядела гостиную и кухню. Эрика поняла, что подруга проходила мимо отеля до того, как обнаружили тело. Можно ли ей об этом рассказать? Хотя Луиза все равно обо всем узнает, как только вернется в отель.

Эрика не спеша наполнила свою чашку и подала Луизе ее черный. Сама она никогда не понимала, как можно пить кофе без хорошей порции жирного молока.

– Пойдем посидим на веранде.

– Сегодня плохой обзор, – сказала Луиза, вглядываясь в оконное стекло. – Обычно с веранды видно море, но только не при таком тумане, который все сгущается.

– Да, погода не радует.

Эрика потягивала кофе и думала о том, как преподнести Луизе последние новости. Она не знала, насколько хорошо та была знакома с Рольфом Стенкло, но Луиза близка к Элизабет и Хеннингу и работает с Хеннингом, а тот, в свою очередь, связан с клубом «Бланш». С учетом этого, у Луизы тоже должно быть много общего с Рольфом.

– Ты не ответила, где Патрик, – повторила Луиза, давая тем самым повод к началу трудного разговора.