Курсант поневоле
Курсанты тут же напряглись и стали испуганно посматривать то на мага, в руке которого сформировалось голубоватое марево заклинания, то на егерей со злобными выражениями лиц и дубинками в руках.
«Вообще весело становится. Может, тут и за низкую исполнительность бить принято? Если так, то кадровый голод корпуса становится понятен. Кому хочется терпеть лишние унижения? Хотя есть вероятность, что мои выводы поспешны. Всё‑таки слишком мало данных для анализа, – подумал я и, приглядевшись к сержантам, заметил кое‑что интересное. – Ого! А у них‑то ни колец, ни шевронов. Они егеря? Или просто переодетые в их форму вояки?»
– Вы, курсант, перед тем как задать вопрос, забыли добавить «Ваше благородие», – привлекая к себе внимание, заметил презрительно скривившийся Решёткин, а затем, осмотрев всех бешеным взглядом, закончил: – Я не только старший по званию, но ещё и аристократ! Если хоть одна мразь позволит себе обращаться ко мне без уважения… Изувечу! Всем понятно?!
«Горячий парень, – пронеслось в голове. – И самомнение у него явно на высоте. Только вот слишком уж сильно рожа кирпича просит. Бросить, что ли?»
– Я не слышу! – рявкнул недовольный барон. – Вам всё понятно?!
– Так точно! – нестройно и вразнобой ответили мужчины, многие из которых когда‑то явно прошли срочную службу.
– Ещё раз! – громко крикнул лейтенант. – Всем понятно?!
– Так точно! – уже более слаженно рявкнул строй, и на лице молодчика появилось довольное выражение.
– Хорошо, – кивнул он и указал рукой на двоих мужиков: – Ты и ты. Поднимите эту шваль и тащите вместе со всеми.
– Слушаюсь! – не очень‑то довольным тоном ответили мужики.
– Семёнов! – продолжил отдавать указания барон. – Веди их наверх. Пусть оставят вещи у тумбочки и рассаживаются в комнате информирования.
– Слушаюсь, Ваше благородие! – отозвался один из сержантов и принялся командовать.
Поднявшись на третий этаж по довольно широкой лестнице, мы оказались во вместительной казарме примерно на две сотни человек. Прямо напротив входа, приложив правую руку к головному убору, стоял застёгнутый на все пуговицы дневальный. Рядом с ним находились тумбочка и дверь, ведущая в санитарный узел.
«Бытовка, две канцелярии, комната информирования и восемь кубриков, – быстро оценил я обстановку, – а также ряды двухъярусных кроватей и поставленных друг на друга тумбочек. Ремонт, конечно, неплохой. Даже, можно сказать, добротный, но на хрена мне такое счастье? Ходить в наряды, мыть полы, тратить время на бесполезную ерунду? Что я, сам не подготовлю своё тело без этого всего? Ладно. Сначала послушаю, о чём лейтенант расскажет, а потом буду делать ноги».
– Сумки сюда! – скомандовал сержант, и я поспешил поставить чемодан с деньгами в самый угол пустующего пространства.
«Если кто‑то и решит пошарить по сумкам, то выберет те из них, которые лежат поближе».
Под возгласы ранее прибывших курсантов о прибытии нового мяса я вошёл в комнату информирования и занял место почти в самом конце довольно просторного помещения.
Здесь в два ряда стояли длинные столы с четырёхместными скамьями, присутствовало место для руководителя и небольшая трибуна, а на противоположной стене висел широкоформатный телевизор.
Благодаря присутствию сержантов, никто ко мне пока цепляться не решился, однако я поймал на себе несколько враждебных и обещающих неприятности взглядов. Мужики с моего автобуса явно решили посчитаться со мной чуть позже.
После того как все наконец расселись, в помещение вошёл лейтенант, и команда «Встать! Смирно!» заставила всех подняться на ноги.
– Вольно! Садись! – ответил командир.
«Грёбаная армейская муштра! – вновь с недовольством подумал я, занимая своё место. – Нужно отсюда бежать и решать, как возвращать долг, повешенный на Гордея. У меня есть как минимум два месяца до официального старта обучения. Может, чего и придумаю».
Дождавшись, когда все сядут, барон неторопливо выложил на стол из кожаной папки несколько стопок с документами и стал медленно расхаживать из стороны в сторону.
Выдержав паузу и окинув комнату далёким от радости взглядом, он начал говорить:
– Ну что же, господа курсанты, поздравляю вас с прибытием в центр подготовки имперского корпуса егерей и зачислением в тридцать четвёртую роту обслуживания.
По помещению пролетел какой‑то невнятно‑недовольный, гул и на ноги вскочил парень чуть старше Гордея.
– Ваше благородие! Позвольте уточнить? – бодро сказал он. – Здесь какая‑то ошибка, я прибыл для службы в учебном подразделении! Чтобы стать…
– Я разве разрешал вам говорить? – громко перебил парня вновь разозлившийся аристократ и ударом магического кулака отправил его в недалёкий полёт, заставивший, впрочем, всех тут же заткнуться.
«Как‑то резко этот барон действует. Словно не будущий командир подразделения, а какой‑то бессмертный идиот. Интересно, а он пули в спину на стрельбах не боится? Или всё дело в молодой крови и болезненном чувстве собственного достоинства?» – подумал я с интересом.
Удостоверившись, что дисциплина восстановлена, лейтенант перевёл взгляд на своих помощников.
– Господа сержанты! Если мне придётся ещё раз восстанавливать дисциплину, то заклинание словите уже вы! Всё понятно?!
– Так точно! – слаженно гаркнули курсанты.
– Хорошо, – кивнул Решёткин и обратился к ближайшему из младших командиров: – Сержант Семёнов, доведите до этого мяса последовательность действий при обращении к старшему по званию?
– Слушаюсь, Ваше благородие! – вытянулся мужчина. – Во‑первых, курсанту необходимо было закрыть рот и внимательно слушать доводимую информацию, чтобы затем не задавать ненужных вопросов. Во‑вторых, если он окажется достаточно глуп и что‑то не поймёт, то ему нужно встать, представиться и спросить разрешения задать вопрос. К примеру: «Ваше благородие, курсант такой‑то. Разрешите обратиться». И, наконец, если ему побудет дозволено, задать свой вопрос.
– Всем всё понятно?! – спросил лейтенант, вновь обведя взглядом присутствующих и, остановив его на поднявшемся парне, потирающем грудь, добавил: – Присаживайтесь.
Посчитав, что необходимое эмоциональное состояние коллектива достигнуто, барон ткнул в двух ближайших мужиков, одному протянул стопку листов, второму – пенал с ручками, который перед этим достал из принесённой папки.
– Раздать каждому! – велел он двоим и продолжил говорить: – Сейчас вам выдадут бланки дополнительного соглашения к заключённому в вербовочном пункте договору. Вам необходимо будет с ним ознакомиться, заполнить пустое пространство фамилией и инициалами, поставить сегодняшнюю дату, расписаться и вернуть мне.
