Квента. Трилогия
Странно, но я начинаю успокаиваться. Шар медленно плывет вниз, а я наблюдаю за другими людьми. Мой шар находится на самом краю этой воздушно‑мыльной процессии, поэтому мне удается разглядеть немногих. Мужчина лет пятидесяти в черных брюках и белой майке, волосы практически полностью седые, а вообще он выглядит так, словно его оторвали от сборов на работу, он даже до конца одеться не успел. Рядом с ним шар с подростком, парню лет четырнадцать, рыжие волосы, шорты и футболка зеленого цвета. Большего не могу рассмотреть, так как он, не прекращая плавает по кругу в своём шаре, периодически отталкивается рукой от мыльного пузыря и плывет дальше. На небольшом отдалении от рыжего подростка находится парень примерно тридцати лет, он сосредоточенно смотрит вниз, но словно почувствовав, что я наблюдаю за ним, поднимает голову и с вызовом вздергивает подбородок. Отвожу от него глаза – конфликты мне не нужны. А по его взору могу стопроцентно сказать, парню не по нраву мои подглядывания. Смотрю на соседку, девушка по‑прежнему плачет, постоянно бросая на меня взгляд. Может она действительно меня знает? Ловлю её взгляд и машу рукой:
– Ты меня знаешь? – спрашиваю я.
Девушка хмурит брови. Она не поняла. Указываю пальцем на неё и четко губами произношу: «Ты», переворачиваю палец на себя: «Меня», рисую в воздухе вопрос: «Знаешь»?
Она отрицательно качает головой. Черт! Вот и я не знаю. Пытаюсь рассмотреть своё отражение в шаре, это пустая трата времени. В нем ничего не отражается. Но более странное то, что я до сих пор не дышу.
Шары опускаются всё ниже и ниже. Теперь появляется возможность рассмотреть черноту. Не такая уж она и черная. Всё пространство снизу одного цвета, как мокрый асфальт – темный и слегка переливающийся. Это земля? Очень похоже на землю после пожара. Уже могу рассмотреть деревья – это небольшой лес. Он находится немного в отдалении, но деревья большие и того же цвета, что и всё вокруг. Что‑то похожее на реку протекает прямо по центру того, что мне удается рассмотреть. Но вода не прозрачная как должно быть, кажется, что по руслу реки бежит нефть. До земли остается десять метров не больше. Тело сковывает. Я уже привыкла к шару, но сейчас что‑то произойдет. Это чувство новой тревоги появилось мгновенно, словно кто‑то нажал на рычаг и прибавил мне немного проблем в виде ожидания неизбежного.
Отрываю взгляд от земли и бросаю его в сторону, на остальных. Я не одна чувствую, что сейчас что‑то случится. Опустив головы вниз, все напряженно ждут момента соприкосновения шара и странной земли.
Но его не происходит. В двух метрах над землей шары лопаются, и мы выпадаем из них.
Сдавленный крик вырывается из меня. Я его слышу! Улыбка. Удар. Вдох. До безумия больной и долгий вдох, раздирающий легкие. Лежу на боку. Чертовски сильно болит плечо, на которое я приземлилась. Принимаю сидячее положение. Голова немного кружится, подношу ладони к лицу и растираю его.
Стараюсь отдышаться. Боже, как же приятно просто дышать.
В десяти метрах от меня бежит темная река. Встаю на ноги и тут же валюсь назад. Они не слушаются меня. Я как новорожденный жеребенок. Но я должна увидеть своё отражение. Может тогда вспомню, кто я? На четвереньках ползу к реке. Руки утопают в очень мелких темных бусинках, которые скатываются с кожи словно ртуть. Я бы сравнила это с песком на пляже – очень сухая рассыпчатая черная земля.
Доползаю до жидкости, которая тихим потоком уносится прочь. Вдох. Сейчас я увижу себя. На мгновение меня отвлекает крик мужчины:
– Какого хрена?! Вы вообще кто такие?!
Хотела бы я знать. Возвращаюсь к своей миссии, на секунду прикрыв глаза нависаю над водой. Открываю веки – ничего. Я не отражаюсь. Подношу руки к лицу, они немного дрожат. Трогаю себя: глаза, рот, нос, губы, уши, действительно каре.
Кто я? Облизываю пересохшие губы и снова пытаюсь подняться на ноги. Удается с первой попытки, но всё тело дрожит, а шаги получаются неуверенными. Люди вокруг меня тоже пытаются вставать, кто‑то сыплет матом, кто‑то плачет. Нахожу глазами девушку из соседнего шара и медленно иду к ней.
– Эй. – зову её, и она поднимает на меня голубые глаза. – Ты как?
– Нормально. – с сомнением отвечает девушка, сидя на странном песке. – Где мы?
– Не представляю.
Она протягивает руку и представляется:
– Лойс Оллфорд.
С сомнением смотрю на её ладонь и не знаю, что ответить. Я не помню своего имени – это чертовски неприятно. Всё же принимаю её руку и слегка сжимаю.
– Извини, но я тебе не скажу, как меня зовут.
– Почему?
– Я не помню своё имя.
Голубые глаза смотрят на меня с жалостью. Не надо на меня так смотреть, это не я будучи в шаре рыдала как истеричка. Девушка отводит взгляд и пытается подняться на ноги.
– Давай помогу. – говорю, подаю руку со странным тату, и она тут же принимает мою помощь.
И вот мы стоим на странном берегу странной реки в странном месте.
Замечательно. Лучше не придумаешь.
Отчетливо понимаю – это не сон. Я всё чувствую, а во сне такого не бывает. Беспокойство наступает на пятки. Сейчас люди начнут приходить в себя и посыплются вопросы и взаимные упреки. А я не смогу ответить на самые банальные вопросы. Всем страшно, и каждый начнет искать виновного в своих бедах. Люди всегда так делают. Последнее чего я хочу, оказаться в эпицентре бушующей толпы. Почему я знаю весь этот психо‑бред, но не помню себя?
Смотрю в сторону деревьев и говорю:
– Надо уходить.
– Что? Куда? – не понимая, спрашивает Лойс, оглядываясь по сторонам.
– Я не знаю. Но мы находимся на открытой местности, в неизвестном месте с незнакомыми людьми. Мне будет спокойнее, если вокруг не будет столько народу.
Сказав всё это направляюсь в сторону леса.
– Можно я с тобой? – спрашивает девушка.
Останавливаюсь. Она хоть что‑то помнит о себе. Могу попытаться узнать, как она попала в это место и может вспомню что‑то о себе. Это эгоизм.
– Идем. – отвечаю я.
Босые ноги утопают в песке, это порядком замедляет движение. Но несмотря на всё, нам удается уйти метров на двадцать в сторону леса, когда громкий мужской голос кричит:
– Куда это вы собрались?!
Хватаю Лойс за руку и говорю:
– Не оборачивайся.
– Почему?
Голос мужчины ближе и громче:
