Лишний материк Книга третья. Домой по своей воле

– Впрочем, это не моё дело, моё дело выполнить просьбу господина и не обмануть, то есть дать больше чем любой торговец в этом городе. И что же у тебя за деньги, крупные, как ты сказал?

Может, он и правду говорит, что честный такой, может, врёт – это пока неважно. Деньги нужны, а после, когда станет известным «курс валют», в случае обмана можно будет и разобраться. Собственно, меняла такой поворот должен бы предусматривать при любой «крыше». Любые крыши могут прохудиться, не так?

– Да так, ерунда, – скромно признался Артём. – Золотые монеты. Три.

На эти круглые деньги стали похожи глаза хозяина. Но сдержался.

– О подобных вещах разговоры у порога не ведутся, – кивнул он в сторону открытой двери в домик. И засёк недоверчивый взгляд клиента. – Но, может, господин чего‑то опасается? С таким амулетом, как у господина, опасаться нужно именно его, не так ли?

Ничего себе прикол! Классный перстень у менялы, если определил не только наличие серого диска – хорошо ещё, что скрип не нацепил – но и его возможности. Во Фланконе и тираны такого не могли. Что ж, хорошо хоть то, что подобная информация появляется сразу. А чем грозят способности местных амулетов, это видно будет в дальнейшем, пока же необходимо просто все свои маскировать более тщательно. Молча поднялся, прошёл в открытую дверь и через небольшую тесную прихожую попал во вполне приличный рабочий кабинет делового человека. Рабочий стол с неизвестными приборами и журналами, полдюжины сейфов, вмонтированных в стены, три кресла – ничего лишнего.

– Прошу, – указал хозяин на одно из кресел у стола. – Меня, кстати, зовут Биршоф. Оценщик Биршоф, если угодно. Подробности моего статуса и силы тебе не должны быть интересны, и это взаимно. Главное – дело. Итак, слушаю.

Артём молча выложил перед Биршофом три монеты Фланкона, на реверсе которых, естественно, изображён один из давних императоров этого государства. Чем уж физиономии императоров трёх империй на монетах отличались друг от друга, Артём не понимал, но верил, что любой пришелец легко их распознает. Насчёт местных не уверен, но вот именно этот картеец – не обычный абориген, он оценщик, что и подтвердилось.

Биршоф, не торопясь, и будто даже бережно подвинул монеты к себе поближе, провёл над ними ладонью с перстнями на пальцах. Взял одну в руки, поднёс к глазам, рассмотрел со всех сторон.

– Полностью убеждён, что это имперкарит, – вздохнул он, скрывая волнение. – И также уверен, что таких ещё не видел. Это точно не монета наших переселенцев из Поднебесной, как они называют свою империю. И не из другой империи она, как её… Дартия, что ли, неважно, – оттуда тоже монеты ходят, хоть и очень редки они. А такой… нет, пока не было. Думаю, нет смысла спрашивать, откуда она у обычного горожанина? Неохота неправду выслушивать.

– Возможно, – согласился Артём. – Тем более, что и правда может ложью показаться, а проверить не получится.

– Отчего же, получилось бы, да только даже для меня слишком дороги такие амулеты. Да и мне ведь без разницы, откуда у клиентов деньги, я не обязан знать их происхождение и в чём‑то подозревать владельцев. Так что к делу. Курс нашего карита к имперкариту, как тебе наверняка известно, два к одному, соответственно за каждую монету полагается сто галов или пять тысяч медяков. Итого, или три сотни галов, или пятнадцать тысяч меди, или смешанный вариант. Решать тебе. Да, ты ведь у меня впервые, мне положены два процента от сделки, то есть шесть галов. Есть возражения?

– Нет, – мотнул головой ошарашенный мягкими условиями клиент. – Разумеется, вариант будет смешанный, скорей всего, на два с половиной имперкарита – серебро, остальное медью. За вычетом твоих процентов, естественно. Но… как я эту медь потащу, не приложу ума.

– Ум, обычно, прикладывается ещё перед посещением этого заведения, – усмехнулся Биршоф. – Но могу дать бесплатный совет: возьми только сотню медяков, этого достаточно по мелочам, серебро у любого торговца разменяешь. Для такого бугая это ж разве вес? И да, поскольку твои монеты пока что огромная редкость, никаких процентов оставлять себе не стану.

На чём и завершили сделку с благодарностью от Артёма и заверениями от менялы, что такого клиента он готов принять в любое время дня и ночи.

 

Слежку за собой Артём обнаружил сразу – уж чувствовать направленное на него внимание, даже тщательно скрываемое, он умел давно. Двое обычных прохожих то приближались к нему, то отдалялись, меняли друг друга. Да и пусть. В том, что меняла грабить его не собирался, он был уверен. А вот узнать в конце концов, откуда берутся новые имперкариты, для Биршофа должно быть очень полезно. Но обломится, переживёт. Может, получит ещё несколько штук, если вести себя будет правильно и скромно. Со стороны обычных горожан никакого любопытства по собственному поводу не ощутил. Значит, нормальная у него маскировка, которую уже можно и снимать. Зашёл в первую попавшуюся лавку с одеждой, подобрал подходящее, за ширмой переоделся. Там же убрал с чужих глаз долой выданный добрым оценщиком тяжеленный кожаный кошель. Может, кто и опасается его амулета или физического вида, но наверняка отыщутся любители уменьшить его груз. Бороду и усы пока оставил, наблюдатели‑то всё равно поймут, что это их подопечный, но отсутствие украшений на лице будет подозрительным: не в цирюльню заходил. Теперь нужно обдумать, что делать дальше, какие первоочередные задачи поставить перед собой в городе. А думать лучше всего у себя на базе в окружении тех, кто размышлениям очень способствует – давно в том убедился. По пути к городским воротам внимательно присматривался к прохожим. Уже и не очень удивился, что буквально все местные имели в организме естественные накопители энергии. Судя по поведению менялы, не исключено, что и пользоваться этой энергией умели. В какой степени – нужно проверять. А почему бы и нет? Известно, что на родной Земле каждый мог бы стать магом, если бы внешняя энергия существовала. Узлы‑то нужные у всех имелись, только копить им нечего. А тут – пожалуйста, прилетел материк Гамбит, поделился силой со всей планетой – пользуйтесь. Вот на той же Рании оказались люди, которые обнаружили в себе такие возможности. Обнаружили и испугались своей необычности. А здесь, стало быть, иной расклад, может, той же силы больше вокруг, может, пользоваться ей стали намного раньше ранийцев, может… Да всё может быть! Но само наличие силы у населения требует способов внедрения иных, чем на Гамбите. Ах, всё впереди…

Всё‑таки, не заметив агрессивных действий от наблюдателей, решил, пока не стемнело, побродить по городу, в основном, чтобы прислушаться к разговорам обывателей. Рынки, лавки, разного пошиба забегаловки, да просто улицы – где люди не обмениваются новостями? Или мнениями по поводу погоды и политики властей. Наверное, по традиции всех миров, чем дальше от центра города, то есть наличия этих властей, тем мнения откровенней – меньше опасений, что тебя услышит тот, кому слышать не следует. И самому вступать в разговоры совершенно не обязательно, лишь слушай да запоминай всякую всячину. Не считая «всячины», из обрывков тех же разговоров и споров подвыпивших посетителей пары‑тройки трактиров, куда он успел зайти, Артём уяснил, что город Рамон и княжество, соответственно, Рамонское, является пограничным. Хотя с кем граничит, не понял. Но ясно, что границы требуют охраны, потому что пираты и соседи вовсе страх потеряли что на море, что на суше. Уже несколько мелких поселений у князя оттяпали, и то ли ещё будет, потому что князь Крежан вроде как тоже страха не имеет и про охрану своих границ забыл напрочь – эту ситуацию горожане обрисовывали другими, вовсе уж нецензурными выражениями. Вместо того, чтобы заниматься безопасностью княжества этот князь уже пару лет занимается охотами, развратом и грабежом собственных подданных. «Эвон, до чего город довёл – сплошные руины, а на рынках торгуют только чужаки, своим‑то и продавать стало нечего, кроме рухляди. А король да великий князь Гран будто и не знают ни о чём, либо сквозь пальцы смотрят на выходки Крежана, либо вовсе глаза закрыли!» И, судя по состоянию улиц и зданий, хулители князя Крежана не далеки от истины. Насколько полезна это обрывочная информация, Артём не знал, но в том, что она пригодится – уверен.