Лунная дева и твари Чёрного леса

– Может и не верится, но так оно и есть, если верить тем, кто рассказывает. Да, ладно тебе. Перестань такой кислой быть. Давай ещё выпьем и веселиться. – закричала Ясыня. И будто на её зов откуда‑то из толпы явился молодой парень. В его руках была огромная бутылка и деревянная кружка. Услыхав Ясыню, он быстро сменил имеющиеся у него планы и подойдя к беседующим, без лишних разговоров, наполнил кружку и протянул её Лине.

– Пей, веселись и не думай о плохом. Ты же на празднике! – засмеялась женщина.

Приняв напиток, девушка сделала несколько глотков и поперхнулось. Это было не вино, а нечто более крепкое. Обжигая горло, отвратительная на вкус жидкость разлилась по всему телу и подобно острому шилу ударило в мозг. Вокруг всё стало каким‑то неестественно ярким, светлым и родным.

Лина зажмурилась и потрясла головой. Присутствующие будто изменились. У кого‑то были огромные ворсистые крылья, кто‑то сбросил сапоги и отплясывал на огромных когтистых лапах. Кто‑то и вовсе не был похож на человека. Например, один из танцующих больше напоминал обтянутого кожей, неестественно нарушающего пропорции человеческого тела, скелет. К тому же, у этого человека‑скелета была лишняя пара рук. Хотя, возможно у Лины просто двоилось в глазах.

Ясыня затерялась где‑то в толпе, а Лину закружил в танце какой‑то коренастый старикашка. Потом она пила и вела беседы о жизни на Луне с тем, кто представился ей Многоликим. Правда, Лина так и не смогла понять, был это молодой парень или старик. Он будто постоянно менял свой облик, вплоть до того, что даже представал перед девушкой в виде волка, ребёнка и изрядно грудастой женщины.

Лина танцевала с каким‑то парнем, у которого зияли пустые глазницы. Это должно было напугать, но напротив, с ним было очень весело. А после был некий красавец, которого можно описать как античного героя из древних сказок, некогда существующей где‑то на Земле в стране именуемой Грецией. Высокий, мускулистый, с волевым подбородком и, полностью голый.

 

Изрядно опьяневшая и измученная танцами Лина должна была чувствовать себя разбитой. Но, напротив, ей хотелось продолжения праздника. Она буквально повисла на шее своего нового знакомого, имя которого она и не думала спрашивать, и то и дела просила его плеснуть ей ещё вина, или чего покрепче.

В какой‑то момент девушка поняла, что толпа заметно поредела. Кто‑то ещё танцевал, кто‑то вкушал угощение, вальяжно развалившись на шкурах, кто‑то спал.

– А куда все делись? – ухмыляясь, заплетающимся языком спросила античного героя Лина.

– Праздник продолжается. Многие уже пошли делиться силой. – тихо ответил герой, поцеловав Лину в шею, от чего по её телу побежали мурашки.

– Делиться силой? – переспросила заплетающимся языком девушка.

– Ну да. Ты пойдёшь? Я собираюсь.

– Пойду конечно! Силой делиться надо обязательно! – гордо вскинув голову заявила Лина. – Только давай ещё выпьем!

Античный герой огляделся по сторонам и увидав небольшой кувшин, обрадовался. Он налил содержимое в маленькую берестяную стопочку и протянул её девушке.

– Это точно тебе понравится. И сил прибавит на всю ночь.

Не раздумывая Лина выхватила стопку и что‑то пробормотав, что объём явно несерьёзный, залпом опрокинула содержимое себе в рот. Странный вкус, от части знакомый, от части совершенно новый, разлился по вкусовым сосочкам языка девушки. Выпитое каким‑то лёгким холодком опустилось по пищеводу и будто взорвалось внутри девушки ярким фейерверком, заставив её вздрогнуть. Затем, подобно маленькой змейке, что‑то начало барахтаться где‑то внутри, щекотать и пробираться вверх, к мозгу. А после горячей волной разлилось по всему телу.

Ноги Лины подкосились. Она обхватила крепкую шею своего античного героя и не задумываясь поцеловала его, в тот же миг испытав оргазм. Столь сильный, столь яркий, что эффект от кристалла мог показаться жалкой подделкой.

– Идём? – улыбнулся античный герой, как только Лина оторвалась от его губ.

– Конечно! Пошли! – с каким‑то чрезмерным героизмом заявила девушка. – Куда идём?

 

Античный герой подхватил девушку на руки и прошагав мимо костров, переступая через шкуры, на которых развалились отдыхающие, принёс её на дальний край поляны, где был установлен огромный шатёр.

Внутри было жарко, всё заволакивали клубы пара. Играла тихая музыка и происходила какая‑то возня. Лине показалось, что в клубах пара настоящая толпа. Толи танцуют, толи во что‑то играют. Слышался смех, стоны, возгласы.

Античный герой опустил девушку на мягкую шкуру и, поцеловав её в губы, принялся раздевать. Где‑то глубоко внутри Лина понимала, что должна испытать смущение, но захмелевшая, она будто сказала себе, что ничего плохого в этом нет. К тому же, внутри шатра было достаточно жарко, а те немногие, кого можно было разглядеть в густых клубах пара, были обнажены. А значит, это в порядке вещей.

Лина чувствовала нежные прикосновения своего спутника, горячие поцелуи. Чувствовала весь вес его тела на себе, чувствовала его в себе.

Пребывая в полудрёме, одурманенная выпитым, она будто проваливалась на короткие мгновения в сон, закрывая глаза и наслаждаясь этими новыми ощущениями. Кто‑то подносил ей очередной кубок или кружку, девушка вновь выпивала и таяла от наслаждения, от прикосновения сильных рук. Ей казалось, что её ласкают не две, а с десяток рук. Её тело целуют не одни, а десятки горячих губ.

Иногда она открывала глаза и сквозь пелену дурмана видела лица тех, кто ласкал её горячее тело. Молодые и старые, красивые и не очень, люди и те, кто вовсе не походил на людей. И всех их она ощущала рядом с собой, на себе, в себе.

Лина потеряла счёт времени. Она просто отдалась медленному течению этой реки, которая несла её в неизвестность.

Кто‑то резко схватил её и потащил. Будто вырвав из объятий другого и нахально прижав к себе.

– Очередной любовник. – томно подумала Лина. Сейчас и он примется целовать её и ласкать, потом окажется в ней, и они сольются в единый организм, синхронизируют биение своих сердец и дыхание, как это уже было с несколькими, а возможно с несколькими десятками других.

Девушка приоткрыла глаза, чтоб увидать очередное лицо и сразу не смогла понять, пугает её увиденное или радует. К себе, крепко обхватив одной рукой, её прижимал Домн. Во второй руке он держал толстую зелёную свечу, которая горела нарушающим все законы физики пламенем.

Лина смеялась и пыталась обнимать и целовать Домна, но тот тихо вывел её из шатра и осторожно повёл по поляне, стараясь не уронить свечу и не столкнуться с теми, кто во хмели блуждал от одного кувшина к другому.