Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам, ч. 1–2

– Эй, мальчик, – ответила Ариадна. – Я не хочу повторять одно и то же по сто раз. Скажу только: я сама в шоке от того, что могу. Еще пару дней назад я была обычной девушкой. Но потом меня убили, и, чтобы не умереть, я заключила сделку с колдуном. Полагаю, мои новые навыки – это часть условий. Не помню сути сделки, но драться до сего дня я не умела.

– Душу продают демонам, – сказал Тай. – Колдуны разве что могут быть посредниками, но тогда они должны заключить договор.

– Значит, он либо забрал договор, потому что я ничего не помню, либо он был демоном.

– Не воспринимай ее слова всерьез, – сказал Ка. – Эта шпионка врет.

– И что ты предлагаешь делать? – произнес наконец Оливер. Девушка перевела на него взгляд. Какой Оливер все‑таки спокойный и красивый… Явно старше Ариадны, но молодой, уверенный в себе. Ярко‑синие глаза… Красивые дети у нее с ним получатся. – Ты хочешь убить девчонку? Тогда мы не узнаем правды. Пытать? А кто этим займется? Способен ли кто‑нибудь из нас на пытку женщины?

– Теперь она знает, что не способен, – улыбнулся Ка. Такой притворщик.

– Как всё серьезно, я посмотрю, – сказала Ариадна. – У вас какая‑то банда или что? Я просто не знаю. И шпион из меня вышел плохенький. Ведь я ничего о вас не выяснила, ребят. Но я могу быть полезной. Признаюсь честно, я решила обворовать вас, потому что мне нечего делать. А теперь, как видите, я умею сражаться, втираться в доверие – нужна только практика. Возьмите меня в свой отряд. Мне уже самой интересно, что вы там мутите.

– Что ж, а это мысль, – проговорил Оливер.

– Ты шутишь? – вскрикнул Ка. Подросток посмотрел на Ариадну, мышцы на его лице вздрогнули, и он отвернулся.

– У нас нет другого выбора, – сказал Оливер. – Убить ее нам нельзя, пытать тоже. Возьмем с собой, запрем в клетке и не будем кормить. Тогда, может, заговорит.

– А при встрече ты казался таким милашкой. Что ж, любимый, делай, как знаешь. Я вся твоя на веки вечные!

 

 

История одного чудовища

 

I

 

Он сидел в черном кресле, обернутый в белое полотенце. С темных волос, отросших почти до плеч, стекала вода и капала в лужу на ромбичной плитке. Было часа четыре дня, сквозь занавешенные окна пробивался темно‑бардовый свет. Парень всё рассматривал свои руки. На правом плече его виднелась отметина от стрелы; тут же начиналась татуировка – красный дракон обхватывал руку; чуть ниже драконье тело пересекали пять широких полос – шрам от когтей; и наконец почти у самой ладони было родимое пятно, украшенное белыми пятиконечными татуировками, – получалось созвездие звездного кота. И подобные рубцы, ожоги, рисунки находились по всему его телу.

Парень уже мерз, хотя не замечал этого. Ему было как‑то не по себе. Она вела себя необычно. В пепельнице лежали три окурка. Рука тянулась к четвертой сигарете, но он уже не хотел курить.

Резко распахнулась дверь. Парень вздрогнул и поднял зеленые глаза на вошедшего. В комнату влетела маленькая и бойкая хозяйка дома и, шурша пышной бардовой юбкой, быстро пошла к шкафу. Гость в кресле улыбнулся подруге.

– Посмотрите‑ка – уже надымил! Хочешь и меня убить? И ты вечно будешь сидеть в полотенце или, может, оденешься? – сказала дама, не взглянув на него. Голова чуть приподнята, светло‑серые глаза смотрят свысока, каштановые волосы собраны в кубышку и украшены цветами. Парень ухмыльнулся и снова перевел взгляд на свои руки.

– Подожди, мышка, – ответил он, – дай мне привыкнуть к себе. – Гость стал перебирать пальцами, словно проверяя, на самом ли деле может двигать ими. – Я уже не помню, сколько времени находился в шкуре зверя.

– Ха, ха. Нашел, на что надавить! Бедный Хаокин, не мог превратиться в человека. Думаю, общество немногое бы потеряло, если б ты остался той рысью.

– Звездным котом, – поправил парень, будто заинтересованный в своих пальцах больше, чем в беседе, затем резко спохватился: – Для чего тебе кухня и библиотека посреди гостиной? – Он взял двумя пальцами сигарету и поднес ее к губам. На бумажном кончике вспыхнула искра, и табак загорелся. Улыбка растеклась на лице парня, он добавил: – Все‑таки круто брать предметы руками.

– Круто разрывать зубами тушу убитого зверя, – ответила хозяйка дома и блеснула появившимися клыками. – А это новый дизайн.

– Не скажи. Может, у вас, оборотней, это такая фишка и вы обожаете гнаться с высунутым языком за зайчатами, но я бы предпочел жаркое. Я так давно не ел по‑нормальному! Кстати, я бы и сейчас не отказался. И да, странный дизайн.

– Кухня перед тобой. Давай. Жарь своих кроликов. И нормальный дизайн. Просто ты ничего не понимаешь.

– Какая ты злая, Мелисса. Товарищи, между прочим, не должны бросать друг друга в трудных ситуациях.

– Забавный ты, Хаокин. Товарищи… Мне вот интересно, все твои товарищи – женщины?

– Практически. Хотя… Просто обычно моя дружба с мужчинами кончается синяками, кровью и переломами. Не везет мне дружить с парнями почему‑то.

– Может, потому что ты бабник, обманщик, предатель и вообще просто мерзкий тип?

– По‑твоему, девушки только с такими дружат?

– По‑моему, тебе нужно одеться.

Хаокин встал с кресла, подошел к бурлящей кастрюльке, засунул в нее палец, облизал, сплюнул.

– Да куда ты так торопишься? – спросил гость.

– У меня, в отличие от некоторых, есть обязанности. Я не только развлекаюсь.

– Я тоже. У меня своя миссия. – Он улыбнулся.

– Не знаю, о какой миссии ты говоришь, но твое имя в последнее время у всех на слуху. Тебя ненавидит.

– Хм… Это не новость. Но, справедливости ради, мне никогда не нравилась популярность.

Мелисса подошла к Хаокину вплотную. Он попятился, чтобы не упасть.

– Не так близко, мышка. Мне может показаться, что ты ко мне пристаешь, – сказал Хаокин.

– Ведь неспроста о тебе заговорили именно сейчас, – продолжила гнуть свою линию Мелисса. Хаокин закатил глаза.

– А что сейчас происходит? – тут же беззаботно спросил он и выбрался из ее тисков.

– Сам знаешь. Через год будет парад планет…

– А‑а‑а… – перебил ее Хаокин. – Неужели? Парад планет? Я и забыл.

– Прекрати паясничать! Он случается раз в тысячелетие. Это событие космического масштаба. И человек, который сможет загадать желание…

– …меняющее законы вселенной? – иронично добавил Хаокин.