Месяц за Рубиконом

– Психи. Красивые умные психи. Знают кучу земных языков, восхищаются музыкой. Сами, кстати, чудесно поют и играют, у них инструменты вроде свирелей. И в любой момент готовы кого‑нибудь прикончить… Нам туда, Макс. К маленькому зданию, которое почти целое, только без крыши. Там Продавец.

Когда он показал, я увидел и здание. Высокие стены, хорошо сохранившиеся с трех сторон. Четвертая отсутствовала. Может, ее и не было никогда.

Внутри стояли стражи и закутанная в одеяния крупная неуклюжая фигура.

 

* * *

 

Здесь не было привычных мне Комков, бесформенных помещений, упавших на Землю с неба. Видимо, даже Продавцы старались «не обострять». Стеклянный куб синтезатора, в котором Продавцы могли создать любой предмет, стоял совершенно открыто, в углу между двух хорошо сохранившихся стен. Рядом кушетка, несколько ящиков – что в них, кристаллы? Был и прилавок, но тоже символический, не перегораживающий руины полностью.

А еще я заметил что‑то вроде тускло светящейся полосы, опоясывающей здание в паре метров от стен. Светились камни и трава.

– Что это? – шепотом спросил я Ану, когда мы подошли.

– Периметр безопасности Продавца. В его пределах любое нападение карается смертью. Лавли долго экспериментировали и убедились в этом.

– Ты говорил, одного все‑таки убили…

– О да, это отдельная история… С тех пор Продавцы не ставят свои точки возле склонов, с которых может сойти гигантский оползень.

Стражи, сидевшие на земле, при нашем приближении встали. Две стражи, одна старшая стража – немалая сила, учитывая, что они были экипированы так же основательно, как Ана. Оружие висело у них на поясах, за спиной, на груди. Старшая стража держала в руке рипер. Видимо, он и впрямь был здесь популярным оружием.

– Привет, девочки! – крикнул Ана.

– Здравствуй, Счастливчик, – сдержанно ответила старшая стража. – С кем ты?

– Макс, мой подопечный.

– Интересный профиль, – старшая стража вышла навстречу, но при этом остановилась у периметра безопасности.

– Учетчик, – небрежно сказал Ана. – Обычная тренировочная миссия. Пусть посмотрит, как мы служим.

Старшая стража протянула руку и коснулась меня. Пальцы ее были жесткими и горячими. Я подумал, что в длинных фалангах скрывается коготь с нейротоксином. Миг – и он выстрелит наружу, впрыскивая яд, разлагающий нейроны.

– Учетчик? – спросила старшая стража.

– Да, да! Учетчик! – с напором сказал Ана.

– Пусть так… – произнесла старшая стража. – Я могу потрогать твое лицо, Макс?

Она была самая обычная старшая стража. Таких почти не отличишь друг от друга. Но… почему‑то я понял, что она девушка. Нет, девочка. Лет одиннадцати при Изменении, и еще два года как после…

– Конечно, – сказал я.

Старшая стража коснулась моей щеки. Помолчала, глядя в глаза. Сказала:

– У меня на Земле старший брат. Он человек. Похож на тебя.

– У меня на Земле родители, – ответил я. – И… девушка.

Старшая стража кивнула, осторожно убрала руку.

– Ты не похож на учетчика… но пусть.

Я осторожно прошел за периметр. Стражи разговор не заводили. Все‑таки какая‑то негласная субординация у них была.

– Мы пойдем на базу через десять земных минут, – сказала старшая стража, подходя к Ане. – Советую возвращаться с нами. Твой… учетчик… немного странно выглядит и ведет себя. Это может заинтересовать лавли.

– Хорошо, – согласился Ана. – Мы встретили пятерых по пути сюда.

– Столкновение?

– Нет. Разошлись после разговора.

– Возвращаемся вместе, – твердо сказала старшая стража, и Ана даже не попробовал спорить.

Я осторожно отошел от них, посмотрел на Продавца.

Что ж, вполне обычный Продавец. Много свободных одежд, едва видимое сквозь надвинутый капюшон лицо. Я приблизился к прилавку.

– Все кристаллы уже переданы, – сказал Продавец дружелюбно. – Вас зовут Макс, я слышал. Вы чего‑то хотите? Воду и легкие закуски я даю Измененным бесплатно, исходя из принципов гостеприимства.

Похоже, если связь между Продавцами и была, то в пределах одной планеты. Меня он не узнавал.

– Я выпью воды, – сказал я. – Спасибо.

Честно говоря, мне хотелось посмотреть, как возникают предметы в стеклянном кубе.

Но Продавец меня разочаровал. Он открыл один из контейнеров и достал оттуда стеклянный стакан, полный воды.

– Угощайтесь.

Вода была прохладная, чистая, но, если честно – совсем не такая вкусная, как из лесного ручья.

– Как вам на этой планете? – спросил я, медленно отпивая из стакана.

Во взгляде Продавца появилось любопытство. Он повернулся ко мне, приподнял верх капюшона.

– Черт! – выкрикнул я, расплескивая воду.

У него было юное, нежное лицо с той легкой неправильностью, что свойственна лавли. Я бы сказал, что это лицо юноши лет шестнадцати.

– Что случилось? – спросил Продавец участливо. – У вас водобоязнь? Это может быть признаком бешенства.

– Ты сам знаешь, что случилось! – выкрикнул я. За моей спиной зашевелились стражи. – У тебя башка лавли!

– Ну да, мы же на их планете, – рассудительно ответил Продавец. – Надо соответствовать тем, с кем работаешь.

Я не знал, в курсе ли Измененные, какова природа Продавцов. Но мне было плевать.

– Это голова юноши!

– О да! – кивнул Продавец. – Очень печальны обычаи этого мира. Большинство молодых погибают от рук соплеменников, разум других замещается сознанием старших особей. Очень, очень редко, когда кто‑то гибнет быстро и безвозвратно, и в их общество приходят новые особи. К этому мальчику судьба была, по обыкновению, жестока. Он умирал в муках… но муки кончились. Он жив и видит сон. Хуже ли это, чем исчезнуть насовсем? Ответь?

Я попытался что‑то сказать… и не нашел слов.

– Все в порядке? – спросил Ана.

– Да, да, – ответил Продавец. – Ваш товарищ немного расстроен, но все хорошо.

– Ничего хорошего, – пробормотал я.

– Это был свободный выбор, – сказал Продавец. – Кто ты, странный Измененный?