Месяц за Рубиконом
И – рванул в стороны с такой силой, что вырвал ему руки из плечевых суставов. Лицо юноши исказилось и мгновенно застыло, он упал к моим ногам уже мертвым. Болевой шок?
Какое там… я был уверен, что он ушел! Горячая тяжесть прокатилась внутри, я почти физически ощутил перенос сознания через «волновые структуры». Ощутил – и потянулся, непроизвольно пытаясь зацепиться, задержать, спросить или обругать.
«Кто?»
Вопрос докатился издали и одновременно – отовсюду. Из‑под земли, от деревьев…
Все вокруг – их Гнездо!
Лес, кусты, травы – вспомогательная физическая часть их Гнезда. Как паутина, которой обрастают Гнезда на Земле!
«Кто ты?»
Я ощутил, как атакующие лавли перестраиваются, как смещаются направления и точки атаки. Аборигены передумали нас уничтожать, как планировали (теперь я знал) вначале.
Но и отпускать, конечно же, не собирались.
Выстрелив в еще одну девицу, нацелившуюся в мое лицо, я разорвал ее на части. Кровь и ошметки плоти брызнули мне в глаза.
А вот мелкого лавли, прыгнувшего со спины, я вовремя убить не успел. Я достал его рукой, мои пальцы пробили ему грудь, сжали и раздавили сердце. Но это не убило его мгновенно. Он успел шлепнуть меня по виску ладошкой.
Несильно.
Физически я касание почти не ощутил.
Но вслед за касанием на меня обрушилась вся громада леса. Вся мощь их планетарного Гнезда.
И мир померк.
* * *
Музыка.
Вначале я услышал мелодию.
Странную – гармония была чужеродной, выворачивающей, заставляющей морщиться. Но прошла секунда, другая, и я оценил мотив. Он был чужой, но не чуждый.
Печальная и красивая музыка. Ее хотелось слушать и ни о чем не думать.
Но я открыл глаза.
Я вновь оказался на пригорке, с которого мы совсем недавно смотрели на руины.
Вот только город был цел и невредим.
За моей спиной солнце опускалось за деревья, белые стены и башни города отливали розовым в его лучах. Окна в домах радужно сияли, будто граненый хрусталь. Музыка неслась в воздухе – тихая, чужая и печальная.
Над городом скользили летательные аппараты – с радужными трепещущими крыльями, похожие на исполинских стрекоз. Разве могут машущие крылья удержать в воздухе пассажирские машины?
А дальше, за городом, солнце вставало! Вопреки разуму (я даже обернулся), оно одновременно садилось за лесом и вставало за городом!
И в ярком утреннем сиянии, борющемся с закатом, опускался с небес космический корабль.
Почему‑то у меня и мысли не возникло, что это звездолет Инсеков или Прежних. В нем ощущалось родство с легкими ажурными аппаратами в воздухе. Нет, конечно, никаких радужных крыльев не было, но изгибы и переплетения форм, тянущиеся вверх, подобно ветвям деревьев, тонкие красные пилоны с белыми шарами (двигатели? кабины?) – все это было плотью от плоти города и леса.
Это был корабль обитателей Шогара – до того, как они уничтожили цивилизацию и стали бегать по лесам без штанов, убивая пришельцев и собственных детей.
– Ты видишь сшивку. Город был красивее на закате, я любила приходить сюда и смотреть, как он сияет в сумраке. А корабль сел ранним утром. Я решила, что ты должен увидеть и то, и другое.
Девушка стояла рядом со мной и смотрела на город. Только что ее не было, и вот – появилась.
Ничего необычного, конечно. Я же не идиот. Я понимаю, что я в их Гнезде. В виртуальном волновом пространстве, куда меня втащили.
Я сразу ее узнал. Та самая, что встретилась нам на пути к Продавцу.
Только сейчас она была взрослее. Пожалуй, даже постарше меня. И меньше походила на человека – иначе посажены глаза, у кожи странный красноватый оттенок, уши практически без мочек.
Чужая. Не человек.
Но все же красивая.
И совершенно точно – та самая.
Она была босиком, но одета – в легкое белое платье чуть выше колен.
– Любите белый цвет? – спросил я.
Девушка посмотрела на меня.
– Наши глаза видят иначе. Для меня город разноцветный.
– Ясно, – сказал я, помедлив. – Красивый?
– Да. А тебе как?
– Красивый. Для меня в нем два цвета – белый и красный. Но это тоже красиво.
– Мне приятно это слышать.
– Зачем мы здесь?
Девушка кивнула.
– Я так и знала, что ты не удивишься. Я хотела показать тебе корабль, который принес закат нашему миру.
– Как он называется?
– Корабль. Он у нас был всего один. В нашей системе единственная планета, на которую можно ступить, – наша собственная, мы долго не развивали космонавтику. Это было ошибкой, но мы поняли слишком поздно… Корабль проверял физический принцип, позволяющий перемещаться между звездами. Это даже не совсем корабль, это подвижная научная лаборатория.
Я кивнул, глядя, как научная лаборатория мягко опустилась на поле за городом. Ни пламени, ни грохота – огромная птица вернулась в свое гнездо…
– Он нашел мир, который вы захватили.
– Мы?
– Люди. Мы не поверили тому, что увидели. Мы не смогли это принять. Лаборатория совершила еще несколько прыжков, хотя этого не было в первоначальных планах. Мы увидели другие миры. Мы поняли, как все устроено. Но знания убили нас – лабораторию проследили до нашей планеты. Мы поняли, что нас ждет.
