Мир Аматорио. Искушение

 

Я жду Кэша, припарковавшись на одной из узких улочек в старинном квартале Бэк Бэй. По обе ее стороны располагаются примыкающие друг к другу дома из красного кирпича в григорианском стиле, оживленные зеленью высоких деревьев.

Идеальное место для тех, кто любит городскую романтику. И чей банковский счет состоит как минимум из девяти цифр: каждый из таких домов стремится превзойти другой по цене. И в одном из них живет и работает Альфред Бромфилд.

Сбоку от меня раздается быстрый стук по стеклу. Повернувшись, обнаруживаю давнюю знакомую – Берту Блэквуд. Она учится в Бостонской академии искусств, с детства посещает театральный кружок, а еще отлично играет в покер, умело скрывая истинные эмоции. И сегодня мне пригодятся ее навыки, потому что именно Берте достанется основная работа.

Я выбираюсь из машины и приветствую ее. Боковым зрением замечаю слева от себя движение и, обернувшись, вижу приближающегося Кэша.

Не обращая на меня внимания, брат оценивающе рассматривает девушку. Судя по тому, что его взгляд задержался дольше обычного, – увиденное пришлось ему по вкусу: светлые волосы Берты собраны на затылке, крупные локоны обрамляют лицо с тонкими чертами, а в серых глазах мелькают золотистые штрихи, из‑за чего они выглядят необычно.

– Берта, познакомься, это Кэш – мой младший брат, – сообщаю я. – Кэш, это Берта – «твоя девушка» на этот вечер.

– Только на вечер? – нагло спрашивает брат.

– Только на вечер, – сухо повторяю я. – И если вздумаешь поспорить, будешь иметь дело с парнем Берты.

– Для меня это не проблема, – возражает Кэш, и на этот раз Берта выпускает смешок.

– Осторожнее, mon cher, – предупреждает она. – Комната Сая обставлена кубками по боксу.

Дерзкая ухмылка Кэша моментально тускнеет.

В течение нескольких минут я объясняю, что должны сделать Кэш и Берта, и брат, как обычно, не может удержаться от кучи вопросов.

– А почему тебе не сыграть парня Берты? – любопытствует он.

Честно говоря, мне не хочется, чтобы Крис узнала, что я буду чьим‑то «парнем». Пусть и фальшивым. Я прекрасно помню ее реакцию на то, как бросил ей вызов, флиртуя с девушкой после гонок в «Саффолк‑Даунс».

Разумеется, Кэш не должен знать эту причину. Поэтому я называю официальную версию:

– Я знаю, ты хочешь врезать адвокату. И у тебя будет такая возможность.

– Продолжай и дальше неумело врать, – язвительно усмехается Кэш. – Боишься, что Жасмин узнает, верно?

Не дожидаясь ответа, он подносит обе ладони ко рту, имитируя рупор.

– Объявляется поиск яиц Десмонда Аматорио! – орет он на всю улицу. – Эй, парни, куда вы пропали? Потерялись между тампонами и помадой Жасмин?

Проходящая мимо нас почтенная дама, с подозрением косится на Кэша. Затем торопливо переходит на другую сторону улицы, потянув на себя поводок с померанским шпицем. Я осуждающе качаю головой. Мелкий говнюк становится слишком невыносимым и слишком наблюдательным.

– Ты когда‑нибудь заткнешься? – устало спрашиваю.

– Задел за живое, да? – Он глядит на меня смеющимися глазами.

Оставив его без ответа, разворачиваюсь и направляюсь вверх по улице. Дальше от своей машины и придурковатого брата, ближе к дому Бромфилда.

***

– Как дела, Десмонд? – вместо приветствия спрашивает адвокат, когда я усаживаюсь в кресло.

Бромфилд занимает место за английским массивным столом из красного дерева. Его кабинет напоминает логово охотника: на стенах из бурого песчаника висят старинные ружья, черно‑белые фотографии и оленьи рога. Деревянный пол покрывает меховая шкура. Слева от себя я слышу потрескивание. Повернувшись, мой взгляд натыкается на пляшущие языки пламени в камине за витиеватой латунной решеткой.

Однако умиротворенная атмосфера не может успокоить мои расшатанные нервы.

Кристиана Лазарро – безжалостная охотница за деньгами… Такие, как она, хотят подобраться к вашим счетам… Держись от нее подальше…

Каждое слово адвоката оказалось мерзкой ложью. Я виноват, что посмел так думать про Крис, но Бромфилду тоже придется ответить.

– Отлично, – говорю я, после чего отказываюсь от предложения выпить.

И тут же жалею об этом. Вдруг он больше не захочет вернуться к напиткам? Но сейчас слишком рано, чтобы отключать его.

– Слышал, какую легенду сочинили пиарщики Маркуса? – Бромфилд достаточно давно называет папу по имени. – Они убедили общественность и его бизнес‑партнеров, что снимки с тобой – подделка, – ехидно посмеивается он.

Конечно, я знаю. К сожалению, в наше время можно исказить любую правдивую информацию. Например, без зазрения совести убедить чью‑то семью в том, что невинная девушка является шлюхой.

– Да, я слышал, – согласно киваю. – Благодаря их работе удалось избежать падения акций.

Бромфилд задумчиво рассматривает меня, потирая большим и указательным пальцами гладко выбритый подбородок. На его запястье поблескивают золотые часы от Patek Philippе – подарок моего отца. Папа дарит часы этого бренда только тем сотрудникам или партнерам, которых ценит и уважает.

И сейчас мне хочется сорвать эти часы с гребаной адвокатской руки. Бромфилд их не заслуживает!

– Что с тобой случилось? – спрашивает он, не спуская с меня глаз. – Обычно ты никогда не интересовался падением акций и другими делами компании.

– Когда‑то это должно было произойти. Гонки не могут принести… такую стабильность, как управление «Аматорио Лимитэд». – Стараюсь побороть отвращение к себе из‑за собственной лжи.