Мир Аматорио. Неделимые

Я встаю и разворачиваюсь, чтобы уйти. Но перешептывание и смешки гостей за спиной заставляют меня обернуться. Мой взгляд возвращается на сцену. Кэш что‑то рисует, и, присмотревшись, я качаю головой.

Вместо подписи Кэш оставляет на документах гигантский член с яйцами.

– Я распишусь на каждом экземпляре, – Кэш бросает на Фрэнка жесткий взгляд, а затем переворачивает страницу.

Я скрещиваю на груди руки. Зачем Кэш это делает? Какого черта он устраивает эту идиотскую сцену? Что хочет этим доказать?

– Кэш! – раздается голос Маркоса. – Сядь на место!

Кэш его игнорирует и с непроницаемым выражением лица продолжает рисовать одно и то же, переворачивая листы один за другим. На каждой странице он старательно рисует пенис и яйца.

– Кэш, сядь к чертовой матери! – рявкает на него Маркос.

– Брат, хватит. Тебе пора спускаться.

Я перевожу взгляд с пылающего лица Маркоса на Десмонда. Он приближается к сцене быстрыми шагами, собираясь успокоить Кэша.

– Подожди, я еще не закончил разговаривать со своим тестем, – Кэш отрывает взгляд от документов и смотрит на Фрэнка. – Или ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя папочкой?

– Твою мать, Кэш, ты должен уйти, – Десмонд поднимается на сцену в тот момент, когда кулак Кэша летит ему прямо в лицо.

Гости ахают, когда Десмонд отшатывается от удара. Ему удается сохранить равновесие, и за одно мгновение в его глазах вспыхивает гнев. И прежде, чем Десмонд собирается врезать Кэшу в ответ, к нему подбегает Кристиана и пытается увести его подальше от сцены.

– Десмонд, оставь его. Ты что, не видишь, что он пьян? – она обнимает его.

По тому, с какой легкостью ей удается успокоить Десмонда, я догадываюсь, что Кристиана не в первый раз вмешивается в ссору между братьями.

– Да, я пьян, – заявляет Кэш. – И мне ни хрена за это не стыдно! Хотите правду? Вы все думаете, что имеете право меня осуждать. Но у каждого из вас не было и доли того дерьма, через которое прошел я.

С этими словами он расстегивает часы на запястье и бросает их куда‑то в сторону Десмонда.

– Забери свой чертов подарок себе. Мне от тебя ничего не нужно, ясно?

После этого он переводит взгляд на Фрэнка. Его глаза дикие. Кэш выглядит совершенно пьяным и сумасшедшим. Он оставляет подпись на последнем документе и начинает яростно швырять бумаги перед собой.

– Дай знать, если тебе понадобится еще одна моя подпись! – кричит он.

Бумаги разлетаются в воздухе и приземляются на газон. Повсюду слышится перешептывание гостей, кто‑то собирается снять происходящее на телефон. У меня заканчивается терпение. Мне больно смотреть, как Кэш разрушает себя у всех на глазах.

– Кэш, хватит! – кричу я.

Он переводит на меня взгляд, и в этот момент его глаза уже не дикие и безумные. Они тяжелые и разбитые. Кэш прикрывает их, будто его внезапно пронзает самая жуткая боль.

Без единого слова Кэш спрыгивает со сцены на танцпол. Перед ним тут же расступаются гости, когда он проходит мимо них. Никто не знает, что у него на уме, и что он сделает дальше.

Кэш проходит мимо бассейна, голубоватые блики отражаются на его лице и шее. В какой‑то момент он останавливается и поворачивается. Его взгляд направлен на пусковую установку для фейерверков.

Может быть, для кого‑то из гостей станет неожиданностью, что Кэш сейчас сделает. Но, клянусь, я знаю, что произойдет в следующее мгновение.

 

Глава 5

 

 

 

Монако

– Десмонд, оставь его. Ты что, не видишь, что он пьян? – Кристиана прижимает Десмонда к себе, пытаясь его успокоить.

– Да, я пьян. И мне ни хрена за это не стыдно! – кричу я. – Хотите правду? Вы все думаете, что имеете право меня осуждать. Но у каждого из вас не было и доли того дерьма, через которое прошел я.

Десмонд пронзает меня свирепым взглядом. Я с вызовом смотрю на него в ответ.

Пошел ты! Вместо того чтобы радоваться, что твоя жена рядом и не бросит тебя после свадьбы, ты какого‑то хрена лезешь ко мне! 

Я расстегиваю часы на запястье и швыряю их в его недовольную рожу. В последний момент Десмонд уворачивается от них, и часы приземляются на газон.

– Забери свой чертов подарок себе. Мне ничего от тебя не нужно, ясно?

Мои глаза скользят выше, чтобы наткнуться на гостей. Кто‑то из них смотрит на меня с осуждением. Кто‑то с опаской или волнением. И только один из них смотрит на меня с желанием пристрелить, если бы ему предоставили такой шанс.

Гребаный Фрэнк Гросс.

Я знаю, что единственная причина, почему он не выпустил в меня пулю, заключается в его дочери.

Фрэнк не хочет расстраивать Ким и совершать убийство у нее на глазах. И, пожалуй, за его заботу о ней я могу засчитать одно очко в его пользу. Но я все равно выскажу ему все, что о нем думаю. И хочу, чтобы об этом услышали все.

– Дай знать, если тебе понадобится еще одна моя подпись! – кричу я.