Мир Аматорио. Разрушенный
На первом этаже Фрэнк расхаживает взад‑вперед между холлом и гостиной. По выражению его лица я могу судить, что он о чем‑то волнуется.
– Перестань нервничать, – раздается низкий голос, принадлежавший Киллиану. – Она не может целыми днями сидеть дома и читать книги. Это абсолютно нормально, когда она идет на свидание с парнем.
Я замираю, пока моя ступня оказывается на полпути к туфельке.
– Думаешь, я этого не понимаю? – сердито отзывается Фрэнк. – Я ничего не могу с собой сделать. Я привык, что она всегда рядом.
Он уходит вглубь гостиной и пропадает из виду. Спустя несколько секунд я слышу звон стекла. Этот звук похож, как на столешницу опустили бутылку.
Надеюсь, это не алкоголь. Я попросила Венди убрать из зоны видимости виски и бурбон, потому что Фрэнку следует избегать спиртное, физические нагрузки и стресс.
Продолжая сжимать в руках обувь, я тихонько приближаюсь к краю лестницы. Отсюда открывается более широкий обзор. Фрэнк стоит у барной стойки и наливает бурбон в хайболл[1]. После этого подносит стакан ко рту, но в последний момент его выпивку ловко перехватывает Киллиан.
– Док запретил тебе принимать алкоголь, – невозмутимо говорит он.
С этими словами Киллиан выпивает бурбон и берет с подноса кусочек сыра, нанизанного на шпажку. Фрэнк смотрит на него, и я могу только догадываться, каким убийственным взглядом он наградил Киллиана. Но на лице моего сводного брата не двигается ни один мускул.
Динь‑динь.
По дому снова разносится мелодичный звон. Из другого конца гостиной появляется Венди и спешит открыть дверь.
– Ты не забыл предупредить, чтобы с дороги убрали шипы? – спрашивает Фрэнк.
– Все чисто, – отвечает Киллиан.
– А в остальном? – снова задает вопрос Фрэнк.
– Все позиции заняты. Все на месте.
– Держи все под контролем, – распоряжается Фрэнк. – Я хочу, чтобы она постоянно была под наблюдением.
Тем временем в доме появляется Найл.
– Добрый вечер, мистер Гросс, – вежливо произносит он.
Фрэнк направляется к нему навстречу.
– Рад тебя видеть. Как добрался? – Фрэнк и Найл приветствуют друг друга крепким рукопожатием.
– Все хорошо, мистер Гросс, – Найл окидывает взглядом пространство, но я по‑прежнему остаюсь незамеченной. – У вас потрясающий дом.
– Скорее, это заслуга декоратора, – Фрэнк представляет ему Киллиана. – Познакомься, это мой сын.
Киллиан стоит на месте и не думает подойти к Найлу. Тот приветствует его сдержанным кивком.
– Куда ты собираешься вести мою дочь? – спрашивает Фрэнк у Найла, и тон его голоса становится жестким.
Фрэнк не отпускает ладонь Найла. И его простое рукопожатие теперь больше напоминает пасть крокодила, намертво вцепившегося в жертву.
– Я бы хотел устроить для Рене небольшую экскурсию по Нью‑Йорку, – отвечает Найл. – Сначала мы отправимся в обсерваторию One World. Со смотровой площадки открывается лучшая панорама города. А потом… – он слегка морщится от того, с какой силой Фрэнк сжимает его ладонь. – А потом мы поужинаем в «Manhatta» на Либерти‑стрит. Я забронировал столик прямо напротив Эмпайр‑стейт‑билдинг.
Фрэнк молчит и, похоже, обдумывает ответ Найла. Он будто смиряется с тем, что этот парень позвал меня на свидание, и отпускает его ладонь.
– Понимаешь, Найл, – задумчиво начинает Фрэнк. – Рене моя дочь, и я очень люблю ее. И мне бы не хотелось… – он многозначительно замолкает.
Найл в замешательстве смотрит, как Фрэнк достает из кармана сигару и прикуривает ее палладиевой зажигалкой. После чего переключает внимание на Киллиана, который не сводит с него цепкого взгляда.
– Что вы хотите сказать этим, мистер Гросс? – обескураженно спрашивает Найл.
В разговор впервые вмешивается Киллиан.
– Фрэнк хочет сказать… – объясняет он. – Рене еще не спустилась, и у тебя есть время подумать. Ты точно уверен, что хочешь пойти на свидание с моей сестрой?
– Да, – Найл кивает.
Киллиан обходит барную стойку и медленно приближается к Найлу, словно хищник, учуявший добычу.
– Подумай хорошо перед тем, как ответить. У тебя еще есть шанс передумать, – продолжает Киллиан. – Ты можешь вернуться в машину и уехать. А мы придумаем для Рене какую‑нибудь легенду. Наподобие той, в которой ты заболел кишечным гриппом.
Он останавливается напротив Найла и пристально смотрит ему в глаза.
– А если ты все‑таки не поменяешь ответ, и моя сестра вернется со свидания в плохом настроении. Или я узнаю, что ты вел себя, как мудак. Или ты разобьешь ее сердце… – предупреждающим тоном произносит Киллиан. – Тогда я отрежу твой член.
Он поднимает руку и большим пальцем разламывает тонкую шпажку от канапе.
– Вот так, – заявляет Киллиан. – Было и нет.
В гостиной повисает гробовая тишина. Найл внимательно смотрит на сломанную шпажку.
– Ты все еще хочешь отправиться с моей сестрой на свидание? – спрашивает Киллиан.
– В этот момент я должен испугаться? – отвечает Найл вопросом на вопрос. – Ты на самом деле решил, что я сяду в машину и уеду?
– Не обращай внимания, – вмешивается Фрэнк, выпуская струю дыма. – Мой сын так шутит. Это ведь была обычная шутка, не так ли?
Он поворачивается к Киллиану, который одаривает Найла улыбкой. Но вряд ли ее можно назвать дружелюбной или приветливой.
– Конечно, – говорит Киллиан. – Это была шутка.
Найл выглядит напряженным, и я начинаю спускаться. Цоканье каблуков раздается в гостиной, как удары камней по стеклу.
Мужчины одновременно поворачивают головы. При виде меня у Фрэнка и Киллиана мгновенно исчезает весь угрожающий облик. Они принимают простодушный и невинный вид. Клянусь, они могут побороться за премию «Оскар» в номинации лучшей актерской игры.
– Отлично выглядишь, милая, – говорит Фрэнк.
[1] Хайбо́лл ( Highball)* – высокий стакан цилиндрической формы, используемый для «простых» смесей на основе высокоградусных напитков и содовой; так же называется и вид алкогольных коктейлей, традиционно подаваемых в таком стакане.
