Мир Аматорио. Разрушенный

Его грудь прижимается к моей спине, когда он утыкается подбородком мне в шею. На мгновение я закрываю глаза, пытаясь себя успокоить.

Найл не совершит ничего плохого. Его знает Фрэнк, и предупредил Киллиан.

– Но, на мой взгляд, не хватает последней детали, – продолжает шептать Найл. – Я не извинился перед тобой.

– Извинился? – переспрашиваю я. – За что?

Найл разворачивает меня к себе лицом. Одна его рука остается на моей талии, а второй он мягко и ненавязчиво приподнимает мой подбородок.

– Я бы хотел извиниться, – произносит он, и его взгляд опускается на мои губы. – За то, что сейчас сделаю.

Ничто не могло подготовить меня к тому, что произойдет дальше. Найл наклоняет голову и прижимается к моему рту. Я замираю, пока его губы накрывают мои.

Это действительно случилось? Меня целует парень? Другой парень, а не… он?

Из‑под полуопущенных век я смотрю на Найла и боюсь закрыть глаза. Если я это сделаю, то, скорее всего, увижу его. А я не хочу, чтобы он испортил мой первый поцелуй с другим парнем.

– Извинения приняты, – я слегка отстраняюсь.

Найл улыбается и вновь прижимается к моим губам. Он нежно нажимает пальцем на мой подбородок, чтобы получить больше доступа. Я раскрываю губы, и его язык проскальзывает внутрь. Невесомо и осторожно он соприкасается с моим, как бы спрашивая разрешения.

Я не останавливаю его, и Найл постепенно усиливает давление. Его поцелуй становится более глубоким и основательным.

Найл хорошо целуется. Действительно, хорошо. Ну и что, если от него не перехватывает дыхание, не оживают бабочки в животе и не ускоряется сердцебиение. Со временем меня все настигнет, не так ли?

«Какая же ты лгунья, принцесса».

Его голос проносится в голове, и за одно мгновение с корабля я переношусь в спортзал. Прохладный ветер сменяется душным запахом мужской раздевалки.

Кэш прижимает меня к стене, пока его губы владеют моим ртом. Его сильные руки повсюду, и от его властных прикосновений я готова расплавиться.

«Всегда моя, принцесса»

Я не позволю воспоминаниям украсть этот момент. Встаю на цыпочки и поднимаю руки, обвивая Найла за шею. А дальше отвечаю на его поцелуй, пожалуй, слишком раскованно для первого свидания.

Закрываю глаза, и происходит то, чего я боялась. Я переношусь на заднее сиденье внедорожника Кэша.

Через панорамную крышу вижу, как горят звезды, когда Кэш лишает меня девственности одним толчком.

«Ты всегда была моей. И теперь я беру то, что мне по праву принадлежит».

Его низкий голос, аромат его кожи, жар его твердого тела окутывают меня. Я запускаю пальцы в его волосы и оттягиваю пряди. Мне мало его. Я хочу получить от него все, что он может мне дать. Хочу отдать ему все, что он может у меня взять.

Я схожу с ума, но с ним никогда не бывает чего‑то разумного.

– Ох, Рене… – посторонний голос возвращает меня в реальность.

Я раскрываю глаза и вижу перед собой чужое лицо. Мгновенно отпускаю его волосы и упираюсь руками ему в грудь.

Найл отступает и в замешательстве на меня смотрит.

Волна ненависти к самой себе накрывает меня с головой. Какого черта я делаю?

– Рене, – Найл выглядит взволнованным. – С тобой все в порядке?

– Прости, – шепчу я, моя грудь часто поднимается и опускается. – Это было ошибкой.

С этими словами я уношусь прочь с верхней палубы. У меня не хватает духу даже взглянуть на Найла и попытаться что‑либо ему объяснить.

– Рене, – кричит он мне вслед. – Пожалуйста, стой!

Но я не останавливаюсь, быстро спускаюсь по лестнице и скрываюсь в дамской комнате. Уперевшись руками в раковину, я стараюсь равномерно дышать и закрываю глаза, чтобы не видеть отражения. Чувствую, что меня вот‑вот вырвет от отвращения к самой себе.

Что я натворила?

Найл – хороший парень. И он точно не заслуживает того, чтобы я его использовала и с его помощью пыталась забыть мою первую любовь. И тем более он не заслуживает, чтобы я представляла бывшего во время поцелуя.

Мое прошлое приносит мне боль. Но я должна успокоиться. У меня открывается новая глава в жизни, и я обязана перевернуть страницу.

Следующие несколько минут у меня уходит на то, чтобы привести в порядок себя и свои мысли. Я выхожу из уборной и направляюсь в сторону столиков. Мне нужно объяснить Найлу причину моего странного поведения.

При виде меня Найл поднимается из‑за столика.

– Извини, что я сбежала, ничего не сказав. Просто… – я набираю побольше воздуха в легкие. – Это мое первое свидание за последние два года. Похоже, я перенервничала.

– Это ты меня извини, – Найл тянется к моей руке, и я нахожу в себе силы не спрятать от него ладонь. – Я не должен был целовать тебя на первом свидании. Мне не стоило торопиться.

Я ценю то, что он извинился. Но Найлу не стоит перекладывать вину на себя. В конце концов, я могла оттолкнуть его, а не отвечать на поцелуй.

– Все в порядке, – говорю я ровным голосом, когда корабль подплывает к берегу. – Нам нужно возвращаться домой.

Мы сходим с прогулочного корабля. Оук присылает сообщение, что припарковался возле пирса на ближайшей стоянке. Мы подходим к машине, и я смотрю на свое отражение в тонированном окне.

Найл стоит позади и не сводит с меня глаз, когда открывает для меня заднюю дверь автомобиля.

– Спасибо за вечер, – говорит он. – Он был чудесный.

Я оборачиваюсь к нему.

– Разве ты не поедешь вместе со мной? Тебе нужно забрать свою машину.

– Я заберу ее завтра, – возражает Найл с легкой улыбкой. – Это будет повод, чтобы еще раз увидеть тебя.

Он наклоняется и прислоняется своим лбом к моему:

– До завтра, Рене, – шепчет Найл на прощание.

***

Спустя час Оук тормозит возле особняка, и я вижу Фрэнка, стоящего у центрального входа. В его руке бокал, который он залпом опрокидывает в себя. После чего вручает его одному из охранников, размашистым шагом идет к автомобилю и рывком открывает заднюю дверь.

– Где этот сукин сын? – рявкает он.

– Что происходит? – спрашиваю в замешательстве.

– Я спрашиваю: где Найл? – настаивает Фрэнк.