Мир Аматорио. Разрушенный

– Собираюсь повидаться со старыми друзьями, – расплывчато отвечает Фрэнк.

– Но тебе нужно отдохнуть после долгого перелета.

– Я вырос в Нью‑Йорке. Если и есть лучшее место для отдыха, то это мой родной город, – возражает Фрэнк, и по его тону я понимаю, что спорить с ним бесполезно. – Вернусь ближе к вечеру.

– Киллиан поедет с тобой?

– Я поеду один. – Он переводит взгляд на домоправительницу. – Если тебе что‑то понадобится, обращайся к миссис Рэндап.

– Мисс Гросс, позвольте, я покажу вашу спальню.

Венди приглашает жестом последовать за ней. Я поднимаюсь по лестнице, иду по длинному коридору и сворачиваю направо. Венди останавливается у двери в конце коридора, поворачивает ручку и отходит в сторону, чтобы я вошла первой.

Моя комната огромная и с множеством окон, из которых с одной стороны открывается вид на сад и бассейн, а с другой – на подъездную дорогу. Створки распахнуты, и легкий ветер развевает полупрозрачные шторы.

– В этом крыле здания ваша спальня и спальня мистера Гросса‑младшего. Ваша спальня со смежной ванной комнатой и гардеробной, – объясняет Венди. – Если желаете, я могу провести экскурсию, чтобы вы увидели все остальное.

– Спасибо, но я осмотрю все сама.

Венди кивает и уходит. Я прохожу внутрь и первым делом направляюсь в соседнюю комнату. Это гардеробная, укомплектованная новой одеждой и обувью.

Взяв с вешалки случайное коктейльное платье, я смотрю на лейбл. Похоже, тот, кто подготавливал гардероб, получил информацию вплоть до моих размеров и любимых цветов.

Вернув платье на вешалку, я открываю ящики и обнаруживаю, что они заполнены сложенными джинсами, пижамами и бельем. Я возвращаюсь в спальню и устало падаю на кровать. Несколько часов перелета сделали свое дело, и я моментально проваливаюсь в сон.

***

Я наношу последний штрих в макияже и смотрю на себя в зеркало в полный рост. На мне белое сверкающее платье, которое сегодня прислали в подарок. Мои волосы распущены и спадают вдоль плеч крупными волнами. Глаза выделены тушью и тонкой черной подводкой, на губах помада темнее моего натурального цвета на несколько тонов.

Хотелось, чтобы те, от кого я сбежала, увидели Кимберли Эванс именно такой – элегантной, красивой и несломленной. Никто из них не догадывается, что мне удалось избежать смерти.

Теперь я Рене Гросс.

От мыслей меня отвлекает голос Фрэнка, доносившийся из открытого окна. Я подхожу к нему и вижу подъездную дорогу, освещенную множеством фонарей. Несколько машин припарковано перед центральным входом, и у одной из них стоят Фрэнк и Киллиан.

Они оба в смокингах, как настоящие джентльмены. Я смотрю сверху вниз на сводного брата и замечаю на его лице тень волнения.

Это странно. Киллиан, как и я, умело скрывает эмоции. Его крайне редко может что‑то побеспокоить. Но сейчас он с некоторой толикой нервозности проводит рукой по черным уложенным волосам.

Я выдвигаюсь вперед и прислушиваюсь к их разговору.

– …Мне обязательно появляться на этом вечере? – спрашивает Киллиан.

– Твое присутствие необходимо, – отвечает Фрэнк. – Как и Рене.

– И как ты ее представишь? – снова задает вопрос Киллиан. – Никто не поверит, что она твоя дочь.

– Если бы я каждый раз беспокоился о том, верят ли мне или нет, меня бы давно хватил сердечный приступ. Ты и Рене важны для меня. Все остальное не имеет значения.

С этими словами Фрэнк оборачивается и поднимает взгляд на мое окно. Прежде чем я успеваю что‑либо сделать, на моем лице появляется улыбка. Она благодарная и искренняя.

– Спускайся, – говорит Фрэнк. – Мы тебя ждем.

Я киваю и спустя несколько минут выбираюсь наружу. При виде меня Киллиан открывает рот и замирает на несколько секунд. Я лучезарно ему улыбаюсь.

– Как я выгляжу?

– Поднимись наверх и переоденься, – выдает он. – Я не собираюсь весь вечер отгонять от тебя всяких придурков.

– Значит, я выгляжу превосходно, – заявляю я с той же лучезарной улыбкой.

Киллиан качает головой, а затем с поражением уходит. Он забирается на заднее сиденье машины, стоящей позади «Rolls‑Royce», в которую садимся мы с Фрэнком.

– Перед тем как отправимся в «Le Bernardin», мы должны посетить одно место, – сообщает Фрэнк и достает из кармана пиджака сигару. – Это художественная галерея Agora, где состоится благотворительный вечер.

Я никогда не была и вряд ли буду фанатом светских вечеров. Во‑первых, это до ужаса скучно. А во‑вторых… Вряд ли я когда‑то забуду, что произошло со мной в прошлом. В любой момент может сработать триггер.

– Официальное открытие выставки состоится завтра, а сегодня пройдет закрытое мероприятие, – Фрэнк упирается локтем в колено, затягиваясь сигарой. – Будут только свои. Я хочу представить тебя как мою дочь.

Догадываюсь, что эта встреча важна для него. И как бы я ни ненавидела подобные мероприятия, еще больше я ненавижу мысль, что подведу Фрэнка.

Машина трогается с места, за нами едет автомобиль с Киллианом, а позади него еще несколько тонированных внедорожников.

– Что это за художественная выставка? – интересуюсь я. – Кто ее устраивает?

– Тебе говорит о чем‑нибудь имя Эйслин Фэллон?

Я задумываюсь.

– Я знаю только то, что это молодая художница из Нью‑Йорка, а ее работы стоят целое состояние.

– Поверь, деньги для Эйслин не имеют значения, – Фрэнк выпускает дым в полуоткрытое окно машины. – Грэг Фэллон – ее дед, и в завещании он указал ее единственной наследницей.

Однажды в журнале о светской жизни я читала про Грэга Фэллона. Он тратил огромные суммы на благотворительность. Особенно мистер Фэллон любил помогать детям‑сиротам.

– Ваше поколение знает Грэга как известного мецената, – продолжает Фрэнк. – А я знаю его как Грэга Молота. В конце семидесятых он устроил кровавую бойню. Она была такого масштаба, что после нее люди еще долгое время боялись выйти из дома.

– Как ты был связан с Грэгом? – я не могу не задать этот вопрос.

– Мой отец был ему во многом обязан, – коротко отвечает Фрэнк.

Следующие два часа мы разговариваем на нейтральные темы. Вскоре водитель паркуется возле красивого здания со стеклянными окнами в пол и входом, окруженным охраной.