Мой друг – пилот, я с ним

Они прошмыгнули сквозь небольшое облако, и иллюминаторы заполнили звёзды, но ненадолго, мониторы стали переходить из ночного режима в дневной. Заря, всё время разгоравшаяся по курсу, стала видна и с каждой минутой наливалась всё более сочными красками. Небо, чуть посветлевшее в зените, вновь стало заполняться густым чёрно‑фиолетовым цветом. Только стала заметна кривизна линии зари, как над горизонтом вынырнуло солнце, что резко ухудшило обзор. Стэнли видать решил всё‑таки геройствовать и развернул корабль вокруг оси движения на треть оборота, подставив лучам брюхо «Птицы». Над ними висела белая дымка и кусочек чёрного неба. Датчики температуры показывали серьёзный нагрев, что неудивительно, ведь они рассекали разрежённый воздух гораздо быстрее пули, но Майк всё же включил карту распределения датчиков и отметил странную симметричность четырёх особо горячих точек. Проверив стабилизаторы, он, наконец, спрятал опоры внутрь корпуса. Чья это ошибка, выяснять не стоило, но не хотелось даже представлять, чем это могло обернуться дальше.

«В конце концов, я постоянно держал температуру под контролем», – успокоил себя Майк. Стэнли упорно сражался с компьютером, пытаясь убедить того, что основной гравитационный вектор направленный вверх, вбок и вперёд – это нормально.

Первой космической скорости они достигли как раз, перед тем как облака внизу из плоской равнины стали превращаться в изогнутую поверхность мяча. А ещё чуть раньше локаторы засекли на границе видимости объект шедший очень высоко.

– Цель в пятнадцати километрах над нами. Расстояние – двести. Курс,… – Майк подождал пока компьютер определиться с цифрами, – …двадцать налево от нас. Трудно сказать в каком направлении он летит. Подожди, уже восемнадцать, семнадцать.

– Ага! Пытаются занять господствующее положение. – Прокомментировал Стэнли.

– У них скорость существенно выше, уже в полутора сотнях километров. И, кстати, у нас ускорение падает.

На это Стэнли ничего не ответил. И школьнику было понятно, что вверх ногами можно снижаться на планету, но не подниматься от неё. Подъёмные двигатели, расположенные по нижней плоскости, молчали и единственный способ заставить корабль двигаться вверх выжимали из себя основные сопла немного скорректированные относительно оси движения и малые вспомогательные по верхней плоскости, но они не были предназначены для такой неестественной борьбы с силой тяжести. Обычно пилоты старались как можно быстрее развернуть судно кормой к планете, «Птица» же поднималась по жёсткой кривой, сильно смещающейся к экватору, да ещё и постепенно выравниваясь по высоте. Сверху, также выравниваясь, приближался преследователь.

– У нас сильный перерасход горючего на этом отрезке, – произнёс Майк, подразумевая полёт вверх ногами. Это его уже заботило больше, чем приближающаяся цель. Пробежавшись по двигателям, он нашёл проблему: подрабатывали передние движки. Пытаясь победить тяготение, корабль слегка подтормаживал себя. – Может, стоит занять нормальное положение?

– Может, – неожиданно согласился Стэнли и выровнял корабль по горизонту. Теперь они точно летели вверх ногами.

Майк от неожиданности даже замер от удивления, ведь ситуация совершенно не улучшилась, только курс изменился. Наконец, до него дошло, что это у Стэнли не бравада, а очередной чересчур хитроумный план, и принялся наблюдать за манёврами оппонента. Тот продемонстрировал полную готовность к манёврам уклонения и перестроился им в хвост. Скорость противника снизилась, но по‑прежнему превосходила «Птичью». Постепенно схемы движения стали отпечатываться в голове Майка, а мозг, построив кривые полёта, начал догадываться до особенностей ситуации. «Птица» поднималась от планеты по выравнивающейся дуге и теряла ускорение, что свидетельствовало о том, что двигатели подходили к пределу. Слабый рывок в сторону явно говорил о попытке избежать встречи. Сверху же по ниспадающей траектории шёл перехватчик на более высокой скорости. Рассчитывая точку встречи, противник прибег к торможению, что заставило его потерять и скорость, и высоту. Из ситуации следовало два варианта развития событий, первый: поднимающийся корабль сдаётся без сопротивления в силу проигранной позиции. И второй, долгая игра в кошки‑мышки, в течение которой соберётся целая свора охотников на хвосте и, в конце концов, их принудят приземлиться. Всё решено, но противник был пока один, а они не поднимались с планеты, а падали с неё вверх ногами, что никакому пилоту в здравом уме не привидится.

Преследователи сильно тормозили, видя что «Птица» и не думает сопротивляться, на локаторе же нельзя разглядеть каким боком подходит судно.

– Поравнялись. Они чуть вырываются вперёд, …нет, подтормаживают. Где‑то в двух километрах под нами. Точнее над нами, – Майк принялся комментировать манёвры цели, Стэнли стал дышать свободнее. – Сближаются. Скорости равны. Тысяча четыреста.

Майк бросил взгляд на обзорные экраны и увидел блестящую точку под кораблём.

– Тысяча, восемьсот, семьсот… шестьсот пятьдесят, тоже тормозят.

Майк снова оглянулся: перехватчик заполнял весь экран, но ничего разглядеть не удалось, Стэнли вернул его к приборам.

– Продолжай, на пять сотен манёвр, следи за обзором и двигателями.

– Пятьсот семьдесят. Сорок, двадцать… – перехватчик вовсю сигналил внешними фонарями, не дождавшись ответа по радио. – Пятьсот.

Стэнли резко повернул корабль в пол‑оборота вокруг оси. Внутренний антиграв не справился с неожиданной нагрузкой, и на мгновение они почувствовали невесомость и резкие рывки вниз и вбок. Все цели на экранах резко дёрнулись в разные стороны, и только дисплей, настроенный на построение относительно планеты, не изменился. Вглядываясь во все экраны, Майк понял, что они поменялись с противником местами. С резко возросшим ускорением они поднимались под углом в сорок градусов к прежней траектории, да ещё закладывая вираж к южному полюсу, а преследователь, вильнувший в сторону, избегая столкновения с неожиданно прыткой «Птицей», свалился в пике и, скорее всего, думал о выравнивании курса, чем о возобновлении погони.

Ошеломлённый сменой положения, Майк не сразу услышал натужный рёв двигателей. Вызвав ходовую систему, он убедился, что Стэнли нещадно подхлёстывал движки. Корабль по спирали поднимался над планетой, беря эшелон за эшелоном, вероятность встречи с ещё одним перехватчиком была близка к нулю. Наконец, показатель гравитационного влияния планеты стал падать, а обзор позволил охватить весь белесый шар одним взглядом.

– Ещё два преследователя поднимаются за нами с поверхности. Тысяча километров, а скорость гораздо ниже нашей. Пропали из видимости. Наверное, из порта.

Десять минут спустя они отошли от планеты на пятнадцать тысяч километров и достигли третьей космической скорости.

– Тяготение четырнадцать процентов. Куда мы направимся? Кстати, похоже перегрев.

Сомнений в близком прыжке не было, раз уж они видели трёх перехватчиков, то неизвестно, сколько из них спешили за гранью видимости. В системе им делать нечего. Стэнли чуть уменьшил яростную атаку двигателя и, задав первую контрольную точку, откинулся в кресле. Корабль немного подумал и продолжил выворачивать по дуге, потихоньку теряя ускорение.

– Через полчаса гравитация сойдёт на нет, к этому моменту мы выйдем в точку прыжка на Астурис.