Мой друг – пилот, я с ним

– Что ж, – произнёс Стэнли, когда полицейский закрыл за собой дверь, – не всё так плохо. – Он пошёл по периметру стены, барабаня пальцами по ней.

– В каком смысле? – Майк оглядел комнату и сел на отдельный стул.

– Нас не заковали в наручники, да и охраны не много. – Стэнли закончил с осмотром и уселся напротив Майка. – Значит, ничего серьёзного нам не инкриминируют. Кстати, ты сел не с той стороны, они должны видеть наши лица.

– Кто должны?

– За тобой стекло.

Майк оглянулся и вгляделся в серую матовую стену, но она от этого не стала прозрачнее.

– Сейчас я им затылком выскажу мнение.

Как только он это произнёс, дверь открылась, и в ней появилось первое не хмурое лицо. У вошедшего интеллигента в строгом деловом костюме и с чёрным дипломатиком в руке на чисто выбритом лице светилось некоторое подобие улыбки.

– Здравствуйте. Позволите? – последнее относилось к Майку.

Майк, ничего не говоря, обошёл вокруг стола и уселся рядом со Стэнли, тот же пробормотал, – «Доброе…», – и осёкся.

– А какое собственно время суток? – поинтересовался он.

– Доброе утро. Всё правильно, – по‑настоящему улыбнулся незнакомец, – Я ваш адвокат. Ведь у вас нет никого другого?

– Нет. Утро означает, что прошли целые сутки?

– Да, целые сутки после «первой межзвёздной битвы на Канну», как её окрестили журналисты. – Лицо адвоката всё‑таки приобрело деловой вид. – Вижу, что вы ничего не знаете. Вы, ребята, серьёзно постарались, и вам удалось попасть во все выпуски новостей. Меня, кстати, зовут Лансорий Эйба, для вас просто Ланс, меня назначила районная коллегия адвокатов, и поверьте мне, не я один хотел вас защищать. А теперь вам лучше рассказать мне всё, что вы видели и где были.

– А может, лучше вы нам объясните, почему нас тут держат и собственно, что там произошло? И причём здесь звёзды?

– Да, и что о нас пишут? – добавил Майк.

– Нет, вам всё равно надо мне рассказать полностью всё, что знаете. Тем более хорошо, что вы пока не знакомы с версией властей. А затем я дополню ваши пробелы.

Рассказывал в основном Майк, но от неприятных вопросов Ланса откручивался Стэнли.

– Что же, всё в принципе ясно. Ладно, отвечаю на ваши вопросы. Тридцать часов назад на Сонванде, улице, которая идёт к центру от канала Канну, где находится «Ночной сорот», произошло самое серьёзное побоище со дня блокады сената семнадцать лет назад. Не такое ярое, как в дни смещения правительства, но это явный перебор для обычной разборки. По последним подсчётам там было человек сто сорок, хотя очевидцы называют числа в два раза больше. Звёзды при том, что три четверти участников мероприятия, так или иначе, связаны с космосом. Вам известны такие люди как Кишан Лориа, Петер Ковин и Жоао Салаторо?

– М‑да, мы с ними тем же вечером как раз и познакомились.

– А вы знаете, что в ста метрах от «Сорота» в «Блистающем Рогане» что‑то праздновали кортолийцы, целый экипаж, человек двадцать, а с ними еще, по меньшей мере, столько же всякого сброда?

Первое мгновение на лицах Майка и Стэнли было написано искреннее недоумение. Но постепенно до Стэнли стало доходить.

– Вы, хотите сказать, что мы оказались за решёткой из‑за каких‑то дурацких дрязг между фришами и кортолийцами?

– Ага, в самую точку. Судя по всему, ваши друзья и несколько кортолийцев встретились посреди улицы, когда и те и другие вышли освежиться, и слегка повздорили. Кортолийцев постепенно становилось больше, но потом подоспела ваша группа навигаторов на защиту.

– Конечно, Петер один из нас.

– Понятно. – Протянул Ланс. – Когда стала перевешивать ваша сторона, к кортолийцам подоспели те, с кем они успели побрататься в ресторане, а это оказались сплошь портовые работники. Естественно, у них все местные, как братья. Но тут вам на выручку подошли ваши сокурсники от станции. Короче, по предварительной статистике четверть толпы составляли местные, четверть портовые терминальщики и иностранцы, а половина – выпускники космической академии. По тревоге к Канну были стянуты все патрули города. Да‑а, даже по тем скудным кадрам, что сделали в позапрошлую ночь, я могу сказать, что грандиозней битвы не видал.

– И каковы результаты? – решил осведомиться Стэнли.

– Для вас хуже некуда. Слава Богу, никого не убили, травм серьёзных тоже нет. Хотя в больницы доставляли раненых до самого утра, половина из них скрылось при первом же удобном случае. Зарегистрировали в итоге где‑то человек шестьдесят. Как впоследствии оказалось, гораздо лучше было притвориться жертвой нападения, чем драпать. Ведь доказать что именно ты начал драку нельзя, но вот те кто убегал – явные нарушители порядка.

– Так нас задержали за хулиганство?

– Нет. Вначале, может, так оно и было, но из‑за свободы прессы вам не поздоровится. Как мне сказал пару часов назад генеральный прокурор города, правительство сильно обозлилось. Вы же знаете, нашу планету считают образцом морали в этом секторе Галактики, а законы славятся безупречностью. У нас давно не было внутренних конфликтов, даже эта насильственная смена правительства семнадцать лет назад прошла без жертв. А сегодня все экраны государства пестрят репортажами с места событий и дискуссиями на тему: «самая цивилизованная нация в мире». В какой‑то мере это выплывет за пределы системы, и тогда наша законодательная политика станет посмешищем в глазах соседей. Так что вас решили наказать максимально строго.

– Нас?! – Стэнли даже вскочил, – А что больше нет других козлов отпущения? Вся полиция города поймала только нас?

– Спокойно. Сядь. Во‑первых, сами виноваты, в корне ваших проблем – ваши поступки. Далее хочу сказать, что в вашей академии готовят крепких людей. Невзирая на то, что и так ясно, чем вы там всю ночь занимались, вы умело разбежались кто куда.

– Привычка, – хмыкнул Майк.

– Часть осела в окрестных барах и клубах. Там все дружно подтвердили, что никто никуда не отлучался. Часть осталась лежать на поле боя, прикинувшись невинными жертвами. А все ваши сокурсники сумели раствориться в городе. Все, кроме вас. В итоге взяли двадцать с лишним человек местных, пятнадцать иностранцев и двух выпускников. Будет три процесса. Иностранцев по административному кодексу судить не могут, они отсидятся на кораблях до конца слушаний, а затем их власти решат, что с ними делать, но с их законами, любое наказание будет ерундовым. Хотя санкции обязательно последуют. С местными разберутся жёстче, но им не привыкать. Не удивлюсь, если у всех есть аресты за прошлые грехи. В конце концов, они полезли в драку только потому, что это им нравится. Но ваше дело будет рассматриваться особо. Выпускников считают зачинщиками…

– Но ведь не мы начали! – перебил Стэнли.