На адреналине

– Рейчел, мы с тобой все прояснили, разве нет? – Киллану приходит сообщение на телефон, и он отвлекается на него, теряя интерес к собеседнице.

– Послушай, мы же взрослые люди. – Ее палец продолжает гулять по животу Кроу, а он и не сопротивляется. Почему позволяет? – Можем повторить. Мне обязательства тоже ни к чему.

– Обязательства? – усмехается он и отводит взгляд влево.

Прищурившись, Килл задерживает его на какой‑то точке чересчур долго. Смотрю туда же и зажмуриваюсь, не дыша. Черт! Поверх коробки, выставленной в проходе, лежит моя сумка, и он определенно узнал ее.

– Да, – продолжает Рейчел. – Я про ни к чему не обязывающую связь.

И это я беспокоилась за свои честь и достоинство?

– Я подумаю, – сухо отвечает Киллан. – Идем провожу до парковки. У меня срочное дело.

На этом они удаляются. Ф‑у‑ух. Скорее всего, он не догадался о том, что сумка моя, или не подумал, что я могу стоять с другой стороны. Нужно уносить отсюда ноги.

С тоской осмотрев пять неразобранных коробок, заталкиваю их под нижнюю полку стеллажа. Не случится конца света, если я рассортирую книги на следующем дежурстве, а миссис Иствуд – милейшая женщина. Она если и заметит мое исчезновение, слова не скажет куратору.

Расправившись с коробками, подхватываю сумку с пола и спешу на выход с абсолютной уверенностью в своем везении. Но, завернув за стеллаж, едва не врезаюсь в человека, успев рефлекторно подставить руки.

До мозга дошло, кто передо мной, а до конечностей – не сразу, поэтому несколько мгновений мы так и стоим в неподвижной позе. Мои пальцы приклеились к его груди, взгляд прикован к тому же месту, и все, о чем я думаю в моменте – как же вкусно он пахнет. Теплый сандал со слегка сладковатым привкусом, аромат осеннего леса и что‑то еще… Ах, да. Горький табак.

Одергиваю ладони, отступая назад. Киллан все это время опирался одной рукой о стену, молча изучая меня нахальным взглядом, словно караулил здесь, а не пришел только что. Мне непонятно его поведение. Мне непонятен он весь. Что ему надо? Наши безмолвные гляделки надоедают, и я пробую обойти его.

– А ну, стой. – Кроу ловит меня за запястье, вынуждая повернуться к нему всем корпусом, чтобы избежать вывиха. Не успеваю возмутиться его грубостью. Он сжимает мои плечи и втаскивает обратно за стеллаж, впечатывая спиной в книги. Попытки освободиться тщетны. Киллан словно одеревенел в этом положении.

– Убери лапы! – враз распаляюсь я.

– Я что‑то не понял, – чеканит он, приблизившись к моему лицу. – Ты следишь за мной?

– Ты ненормальный. Я уже была здесь, когда вы пришли, и делала свою работу! – зачем‑то оправдываюсь я.

– С каких пор стоять втихаря и подслушивать – стало работой? – ехидство в его тоне вкупе с ожесточенным взглядом поднимают во мне шквал протеста. Он не имеет права так со мной разговаривать!

– Мне не сдался ни ты, ни твоя подружка‑попрошайка. «Ки‑и‑иллан, тра‑а‑ахни меня. Ну пожа‑а‑алуйста. Мне так понра‑а‑авилось. Давай я просто побуду твоей подсти‑и‑илкой», – коверкаю я слова Рейчел, хлопая ресницами, как она это делала несколько минут назад.

– Очень забавно. Или напомнить, что в субботу ты просила о том же самом? – подмечает Киллан с ядовитой ухмылкой. Он произносит все это с расстановкой, отчего каждое следующее слово звучит агрессивнее предыдущего.

Должно быть, цвет моего лица слился с помадой на губах. Я впервые не нахожу достойного ответа для отпора, так как попалась в свой же капкан. Какая я идиотка! Желание уязвить самолюбие этого придурка набирает такие обороты, что я перестаю следить за языком окончательно и предпринимаю жалкую попытку отразить его выпад:

– Я была невменяемой, Киллан, и ты это прекрасно знаешь. В других условиях я ни за что на свете не умоляла бы тебя о подобных вещах. И, поверь, ты – последний человек в целой Вселенной, с которым я отважилась бы переспать в трезвом виде.

– Надо же, у нас нашлось что‑то общее, – колет меня Кроу, скривившись. – Взаимно.

Он отпускает мои плечи и отшатывается, словно внезапно вспомнил, что прикасаться ко мне может быть небезопасным. Наши взгляды синхронно расцепляются, и я приступаю к разглаживанию следов от его пальцев на блузке, молясь, чтобы Киллан ушел отсюда как можно скорее.

И он уходит. Но, перед тем как полностью скрыться из поля зрения, добавляет к своей последней реплике еще один ингредиент, без которого мое унижение было бы неполноценным.

– Надеюсь, не успела возомнить то, чего не существует? Я не трахнул тебя только по одной причине… – Презрительный взгляд проходится от моего лица до обуви и назад. Непродолжительная зловещая пауза, и его бросок бьет наотмашь: – Ты мне противна.

Все тело разом цепенеет от его последних слов. Мнение Киллана обо мне не стало открытием, но отчего же в горле собирается этот едкий комок? Он молниеносно заполняет собой все дыхательные пути. На секунды легкие прекращают вбирать в себя воздух, а сердце перестает биться, из‑за чего вся кровь махом отливает от лица. Пол под ногами становится нереалистично мягким, лишая устойчивости. Волна мелкой дрожи стихийно пробирается к кончикам пальцев. Пространство вокруг застилает чернеющей мглой, и голова начинает кружиться, вынуждая осесть прямо на пол.

Ты мне противна.

Ты мне противна.

Состояние, с которым я когда‑то была на ты, протягивает ко мне свои цепкие щупальца. Не позволю ему овладеть мной. Нет. Больше никогда. Тем более из‑за Кроу. Он этого не стоит.

Закрываю глаза и выжимаю из себя максимум, чтобы откопать из задворок памяти короткий стишок, рекомендованный психологом при предвестниках панической атаки, но все известные строки и рифмы будто смазало нахлынувшим чувством ненужности.

Я смогу. Я справлюсь. Вдыхай и выдыхай, Адриана. Зачем так реагировать на этого козла?

Мысли тасуются в хаотичном порядке, сбивая с верного пути, но концовка мне помнится очень хорошо. Запускаю ее по кругу, вдумываясь в каждое слово, пока оно не отпечатывается в сознании, постепенно возвращая меня к себе:

Шаг один, шаг другой – и ты снова где‑то выше,

Ты не жди, малыш, не стой, тебя кто‑то все же слышит.

Он протянет тебе руку, можешь и не сомневаться.

Только тоже руку дай, чтобы в пропасть не сорваться…

 

Глава 11 Правила съема

 

Доминик

– Никки, у тебя мозг повредился? Я не буду тебе позировать.

– Тебе что, сложно? Модель подвела меня в последний момент, а снимки в журнал нужно сдать уже завтра! Завтра, Ник! – Сестра обезумела, если решила уговорить меня на этот идиотизм.