Не в себе

– Итак, это Элизабет Аллен. Она у нас новенькая, так что прошу любить и жаловать. Я – мистер Томсон, преподаватель высшей математики. Вливайтесь в коллектив, – он слегка коснулся ее руки.

– И вы туда же?! – Элизабет уставилась на него, не веря своим ушам.

– Не понимаю вас.

– Мистер Томсон, я пожалуюсь на вас за такие шутки. Вы же прекрасно знаете, что лучше не ссориться ни со мной, ни с моим отцом.

– У‑у‑у‑у‑у!!! – жужжащий гул удивленных студентов пронесся по аудитории.

– Я… Я и не собирался. А что не так? – преподаватель натурально играл непонимание на своем лице, словно и правда не знал, о чем говорит девушка.

Она повернулась к остальным и заговорила:

– Пол, неужели тебе не хватило вчерашнего? К чему этот цирк? И я искренне не понимаю, как на это повелся взрослый человек, – она бросила взгляд на мистера Томсона. – Мэтти, а ты? Мы ведь всегда с тобой дружили. Или уже все? Поверил, что я шлюха, и открестился? Такие друзья не нужны?

– Дружили? Я тебя впервые вижу, – растерянно ответил он.

– Мисс Аллен, вернитесь на свое место или покиньте аудиторию. Не нужно устраивать бардак и срывать занятие, – вмешался мистер Томсон.

– Вам же будет хуже! – Элизабет повысила возмущенный голос, схватила свои вещи и вылетела в коридор.

Пригрозить отцом – было лишь порывом вразумить преподавателя. Кому нужен скандал с влиятельным человеком? Но как они уговорили мистера Томсона подыграть, еще и так натурально? Она не собиралась жаловаться. Элизабет думала, что это сработает, и дурацкие шутки прекратятся, но все превратилось лишь в какие‑то глупые игры, которые девушка решила просто пустить на самотек. Она даже обрадовалась, что сможет отдохнуть от ежедневных разговоров ни о чем и причитаний Меган о том, как Пол флиртует со всеми, кроме нее.

Элизабет медленно брела по пустому коридору в сторону выхода. Пара уже началась, все сидели по своим местам, поэтому ни одна душа не отвлекала ее от раздумий. Она знала, что на сегодня с нее хватит и лучше побыть дома, привести в норму свое самочувствие, а уже завтра будет легче. Едва ее рука коснулась ручки, дверь резко распахнулась, и в проходе появился Тони. Он явно не ожидал этой встречи, более того, он не ожидал ни с кем столкнуться после начала пары. Сегодня парень порядком опаздывал.

– Оу… Лиз. Ты куда?

– Никуда, – хмуро ответила она, проходя мимо, но спустя пару шагов Лизу вдруг осенило: – Они что, не предупредили тебя, или ты не согласился?

– Кто? О чем?

– Эта компания чокнутых не просила тебя игнорировать меня или делать вид, что меня не знаешь?

– Нет, ничего такого я не слышал. А что случилось?

– Ничего. Все и так было ясно.

– Элизабет, подожди!

Но она ушла, а Тони еще некоторое время смотрел ей вслед. Все так натурально играли свои роли. Все до единого, кроме него. Может, он покинул бар сразу же после ее ухода, и не застал момента сговора? Или про него вовсе забыли, ведь он новенький, а сегодня опоздал, поэтому так просто выдал их провалившийся план.

Да, Элизабет не отличалась особой чувствительностью, поэтому Пол и назвал ее безразличной сукой. Когда‑то она затронула и его чувства. Хотя, что там, она затронула их прошлой ночью, обозначив, что тот раз не был для нее чем‑то особенным, как придумал он сам у себя в голове. Элизабет вела себя так высокомерно, даже после того, как ее выставили не в лучшем свете. Такие, как она, обороняются до последнего. И черт знает, что с ними происходит, когда они наедине с самими собой. Пол не знал, что было с Лизой, когда она переступила порог бара в попытках сбежать от них, не подозревал, сколько слез она выплакала, прежде чем явиться сегодня в университет с гордо поднятой головой, будто ничего и не произошло. Да и никого это не интересовало, ведь Элизабет также мало интересовалась другими. Похоже, все честно.

 

Глава 6

 

Она пришла домой раздраженная, громко хлопнула дверью и швырнула в угол тяжелые ботинки.

– Лиз, что‑то случилось? – мистер Аллен спускался по лестнице, параллельно затягивая галстук на своей шее. На нем был темно‑синий деловой костюм, очевидно, он собирался на встречу.

– Случилось? Да эти… – начала она, но вовремя себя одернула. Девушка в общем‑то не собиралась посвящать отца в свои проблемы, разборки, ей нужно было просто добраться до своей комнаты. – Нет, – резко бросила она и, лишь услышав свой голос, поняла, что ответ вышел грубым.

– А по звукам летающей обуви и не скажешь.

Элизабет на это лишь закатила глаза, намереваясь поскорее подняться наверх, но мистер Аллен преградил ей путь рукой.

– Точно все нормально? Ты какая‑то взвинченная и выглядишь… иначе.

– Я просто не накрасилась. Пусти, пап, мне надо, – она убрала его руку от перил и рванула к себе, перешагивая через ступеньку, чтобы скрыться еще быстрее.

Едва оказавшись в своей комнате, Элизабет поспешила закрыться. Здесь ее ждало расслабление, успокоение – таблетки, которые казались единственным выходом в подобных ситуациях. Лиза не могла вспомнить, куда в последний раз спрятала их, поэтому судорожно начала переворачивать все с ног на голову: кровать, ящики, шкаф. Вокруг за считанные минуты образовался самый настоящий хаос, но цель была важнее. Она уже разучилась самостоятельно справляться с нервами и знала, что быстро привести в норму и отстранить от проблем способны лишь они.

И каково же было удивление, когда она обнаружила белую маленькую баночку не в потайном месте, а на виду, прямо на столе. Элизабет схватила ее, словно голодный зверь кусок мяса, и наконец проглотила пару ярких таблеток, после чего легла на кровать и ощутила их действие за считанные секунды. Ее движения стали медленнее, в них не осталось нервозности и истерики. Кажется, сам факт принятия этого чудо‑препарата уже успокаивал. И теперь на ее лице нарисовалась очаровательная улыбка, от которой многие сошли бы с ума, ведь Лиза так редко дарит ее кому‑то. Но было в этом выражении лица и нечто жуткое: это улыбалась не она, а то, что заставило мышцы напрячься в улыбке.

Послышался шумный выдох. Расслабление. Свобода. Мысли покинули голову, оставляя лишь интересные картинки, которые хотелось разглядывать, как в калейдоскопе. Вскоре они начали сопровождаться неизвестной приятной музыкой. Можно танцевать, даже не шевелясь.