Ненужная истинная дракона. Хозяйка Солнечного поместья
– А потом староста сказал, мол чего вам мучиться, давайте я сам буду возить. Два года приезжал раз в три месяца, набирал земли да уезжал. Но в последний год стал чуть ли не раз в месяц прикатывать. – Лира вздыхает. – Так‑то крестьян я понимаю, но…
– Значит, точно пора менять правила игры, – усмехаюсь я. – Не переживай. Вот увидишь, в выигрыше еще останемся не только мы.
Тетушка Ли, как и накануне, выпивает настойку вербены и уходит к себе, а я еще какое‑то время остаюсь на улице, у крыльца флигеля. Прислушиваюсь к веселому треску кузнечиков и цикад, к отдаленному шелесту волн, который приносит заблудившийся среди ветвей ветер, к поскрипыванию старых деревьев, к едва слышному лаю собак в деревне.
Среди всего этого я различаю выбивающийся звук, похожий на хлюпанье весел по воде: плавное бульканье и всплески. Сначала мне кажется, что это действительно лодка, я даже жду, предполагая, что услышу нарастание или отдаление звука. Но он остается одинаковым. А значит, это что‑то на острове… но что? Утром обязательно разберусь. Если, конечно, чего‑то нового не приключится.
Постепенно меня начинает клонить в сон, и я ухожу к себе в надежде, что в эту ночь все сараи останутся целыми, а гостей неожиданных не будет.
***
Я стою в темном кабинете, где из всего освещения только лампа, похожая на древнюю масляную из моего мира, только внутри не огонь, а световой шарик. Она бросает ровный тусклый свет на стол, заваленный бумагами, и фигуру мужчины в кресле.
На спинку кресла наброшен камзол с эполетами и какими‑то нашивками. А сам мужчина сидит, откинувшись на спинку и глядя на меня исподлобья.
Игра света и тени четко очерчивает скулы, прямой аристократический нос и упрямый подбородок. Чувственные губы напряженно сжаты, а серьезные, задумчивые черные глаза пристально рассматривают меня.
Арион Тарден. Ну красив же… Такого раз увидишь – больше не забудешь. Только вот мерзавец, и это тоже не забудешь. Вот даже во сне мне снится.
– И что в тебе нашел Ринг? – задумчиво говорит он. – Да, глаза хороши. Да и магия оказалась вкусной. Но не на что больше взглянуть! Таких же сотни… В любом городе!
Что?! Он меня еще и в моем собственном сне оскорбляет?!
– Ты на себя посмотри! – справедливо возмущаюсь я.
Дракон выпрямляется, сжимает ладонями ручки кресла и прищуривается.
– Ты что, меня слышишь?
Глава 21. Арион Тарден
Ринг молчит целый день, тем самым все сильнее вызывая желание найти эту девчонку. Я разбираюсь с тем, что натворил начальник охраны, выслушиваю жалобы тех, кто не добился ничего от мэра и того самого начальника, но все это время продолжаю думать о голубых глазах и хрупком теле.
Не думал, что в Валероне все настолько прогнило. Я очень хотел бы перевернуть тут все вверх ногами, всех поснимать с должностей, а лучше головы с их плеч поснимать. Но обычно драконы занимают позицию невмешательства.
Я тут только потому, что Ринг задал мне непростую задачку. Девчонка, которую я надеялся быстро достать в том самом трактире, где я ее и нашел, сбежала.
Эта тихая и несчастная лань с огромными доверчивыми глазами и, по моим воспоминаниям, чувственным и пылким нравом в постели сбежала! Да еще и умудрилась обвести вокруг пальца свою явно нечистую на руку мачеху, так что та рискнула прийти ко мне и упрекнуть в том, что я обманул ее.
Что ж, пожалуй, это делает девчонку интереснее. Но не более того. Хотя нет, вру. Мне еще принципиально понять, что она сделала с Рингом.
Говорят, что так сильно пьянит дракона отвар из семени драконова дерева, и вроде даже нескольких человеческих женщин ловили на том, что они пытались использовать его. Среди драконов это считается преступлением не только потому, что приворот может свести с ума, но и потому что драконово дерево священно.
Только подумать! Сварить семя – это же уничтожить будущее дерево. А их и так осталось очень мало. Каждое семечко как дар Праматери.
Конечно, из‑за этого с ними связывают слишком много легенд, многие из которых скорее просто домыслы, чем реальные истории. Но все же.
Могла ли эта девчонка использовать отвар? Вряд ли. Я не пил той ночью ничего. Хотя… События помню весьма смутно, потому что Ринг был слишком ослаблен. Тем важнее найти девчонку.
Засиживаюсь в выделенном мне кабинете допоздна, пытаясь разобраться в последних отчетах от начальника охраны. Среди них замечаю ориентировку на… мою пропажу. Не представляю, как они собирались ее искать по такому описанию: «Светлые волосы, голубые глаза, серое простое платье». Тут полгорода таких.
Отбрасываю от себя эту бумажку и откидываюсь на спинку кресла. Магия все еще не пришла в равновесие, хотя по ощущениям кажется, что восполнение было примерно неделю назад, но никак не двое суток. Как будто эта магия почти идеально подходит мне.
Бред. Такого не бывает. Человеческая магия для драконов бывает вкусна, но чужеродна. Можно сравнить, как если бы вены вместо крови пытались наполнить водой. Она поддерживает объем, чтобы дракон мог выжить, но не питает.
Для меня это было единственным способом спасти Ринга. И чем он мне отплатил? Тем, что помешался на этой девчонке?
Делаю глубокий вдох и, активируя три центра из пяти, создаю ее образ перед собой.
Растерянная, в тонкой ночной сорочке, с растрепанными золотистыми волосами. Чувствую, как Ринг, игнорировавший меня весь день, заинтересованно шевельнулся. Предатель.
– И что в тебе нашел Ринг?
Я смотрю в распахнутые от удивления глаза, именно такие, как я запомнил.
– Да, глаза хороши. Да и магия оказалась вкусной. Но не на что больше взглянуть! Таких же сотни… В любом городе!
И все равно что‑то внутри словно загорается, словно на тлеющем угле появляется внезапно язычок пламени. Снял бы с нее эту сорочку вот прямо сейчас, если бы с иллюзией это было возможно.
Взгляд девушки меняется, брови взлетают, а на лице появляется чистейшее возмущение.
– Ты на себя посмотри! – возмущенно восклицает она.
Меня словно подбрасывает. Это иллюзия. Или…
– Ты что, меня слышишь?
Девушка прищуривается, делает шаг вперед и опирается на стол руками.
