LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

Непокорные

«Дорогая Вайолет, – написал Грэм аккуратным почерком ученика Харроу. – Выздоравливай скорее. С наилучшими пожеланиями, твой брат Грэм». Вайолет улыбнулась. Именно так мог бы поступить прежний Грэм.

Она открыла банку, надеясь, что насекомое сядет ей на руку. Но вместо этого красотка быстро полетела к окну, словно боялась ее. Вайолет показалось, что летела она почти бесшумно. Открыв окно, Вайолет выпустила красотку наружу и тут же снова его закрыла. Мимолетное счастье от подарка Грэма испарилось.

Она задернула плотные шторы, оставив розовый закат по ту сторону; затем включила прикроватную лампу и легла в постель.

Пыль посыпалась со страниц, когда она наугад открыла книгу, попав на «Жениха‑разбойника».

Это была ужасная сказка, гораздо ужаснее, чем она помнила. Некий человек так отчаялся выдать замуж свою дочь, что обручил ее с убийцей. Единственное, что ее спасло, – это хитрость, на которую она пошла с помощью старой ведьмы. В конце концов жениха казнили вместе с его бандой разбойников. Вайолет подумала, что так им и надо.

Отложив книгу, она сняла ожерелье и, потянувшись, положила его на комод, стоявший рядом с кроватью. И не сдержала вздоха: шорох и звон свидетельствовали, что ожерелье соскользнуло на пол. Вайолет свесилась с кровати, но не смогла разглядеть блеск золота; возможно, оно закатилось под кровать. Чертыхаясь, она выбралась из кровати и скрючилась на полу, пытаясь нащупать ожерелье. Но ее пальцы нашли только пыль. Может быть, каким‑то образом, оно упало за комод? Ей следовало быть аккуратнее. При мысли, что она могла потерять ожерелье, у нее защемило сердце. Это правда – няня Меткалф не раз говорила об этом, – что оно довольно уродливо: неправильной формы, почерневшее от времени. Но это все, что осталось у нее от матери.

Кряхтя от напряжения, Вайолет отодвинула комод, передернувшись от скрежета, с которым тот проехался по половицам. Она выдохнула, заметив ожерелье, припорошенное пылью. Она уже не помнила, когда в последний раз ее комнату убирали как следует: Пенни, их горничная, только наскоро смахивала пыль раз в неделю. Чувство вины кольнуло Вайолет. Она знала, что Пенни побаивается ее с тех пор, как Вайолет убедила ее заглянуть в шляпную коробку. Ей просто хотелось показать Пенни прекрасные золотые полоски на лапках Золотца. Она никак не могла предположить, что их горничная, как выяснилось, ужасно боится пауков и упадет в обморок.

Наклонившись, Вайолет достала ожерелье и уже собиралась задвинуть комод обратно, как вдруг что‑то заметила. На стене виднелась буква, выцарапанная на белой краске обшивки, наполовину спрятанная под слоем пыли. Это была буква «В» – та же самая, что была выгравирована на кулоне у нее в руке. Аккуратно очистив стену от пыли, она обнаружила и другие буквы; было похоже, будто их старательно прокорябали булавкой или – она вздрогнула – ногтем. Буквы складывались в слово, которое отчего‑то казалось родным и знакомым, будто давно забытый друг, но Вайолет не могла припомнить, чтобы видела его раньше.

Вейворд.

 

9

Кейт

 

Непокорные - Эмилия Харт

 

Кейт хватает сумку и бежит к машине.

В зеркале заднего вида она видит, что птицы – наверное, вороны – поднимаются все выше и выше, выше желтой, словно кость, луны; вечер словно мерцает от их криков.

– Не смотри, не смотри, – твердит она себе, выдыхая облачка пара: в непрогретой машине холодно. Ладони вспотели и стали скользкими, и ей приходится вытереть их о джинсы, чтобы суметь повернуть ключ в замке зажигания. Двигатель оживает, и она задним ходом выезжает на дорогу; сердце гулко стучит.

Здесь нет уличных фонарей, и она включает дальний свет, спеша преодолеть извилистую дорогу. Она еле может дышать, пальцы впились в руль, будто когти. На каждом повороте ей мнится, что вот‑вот фары выхватят что‑то пугающее и потустороннее.

Она доезжает до выезда на трассу. Если не останавливаться, к утру она вернется в Лондон. Но куда ей податься в Лондоне? Обратно в их квартиру? Глядя на сигнальный столбик на автостраде, она вспоминает, что случилось в первый раз.

В первый раз, когда она попыталась уйти.

 

Это произошло вскоре после того, как они стали жить вместе. Очередной спор насчет ее работы в детском издательстве – он хотел, чтобы она уволилась, говорил, что она не справляется со стрессом. У нее случилась паническая атака на работе, во время еженедельного совещания по издательским планам. Саймон забрал ее и привез домой, а затем сел напротив нее в их гостиной на фоне бликующего окна, освещенный солнцем, словно какой‑то ужасный ангел. Он забросал ее аргументами: она не справляется, у него нет времени с этим разбираться, и ей вообще нет смысла работать, учитывая, сколько он зарабатывает. И вообще это бесполезная работа – какая польза от кучки женщин и их болтовни про детские сказки? Кроме того, у нее явно получается не очень – в конце концов, она не приносит даже четверти его зарплаты.

Именно последние слова словно разожгли в ней какой‑то давно забытый огонь. И она посмотрела ему прямо в глаза и сказала то, что не смогла сказать коллегам, которые любезно принесли ей салфетки и чашку чая, пока она приходила в себя за своим столом.

Проблема не в работе, а в Саймоне. Его лицо потемнело. На мгновение он застыл, и у Кейт перехватило дыхание. Затем, не говоря ни слова, он швырнул в нее чашку с кофе. Она успела отвернуть лицо, но кипяток выплеснулся на левую руку, оставив розовую полоску ошпаренной кожи.

Это был первый раз, когда он намеренно причинил ей физическую боль. На обожженном месте потом остался шрам.

Тем вечером, пока она собирала свои вещи, он умолял ее не уходить, просил прощения, говорил, что такого больше не повторится, что он не сможет жить без нее. Даже тогда она колебалась.

TOC