Незаконный наследник: Вспомнить, кем был. Стать собой. Остаться собой

– Так ведь открыто, – пробормотала девушка, краснея.

– Открыто, потому что вы меня вчера как мешок с дерьмом бросили на кровать, мокрого, одетого и обутого, и свалили, не удосужившись закрыть дверь, – мы с котом продолжали смотреть друг на друга.

– Керн, ты не хочешь одеться? – Кара сложила руки на груди и смотрела сейчас в стену. При этом физиономия у нее была даже не розовая, а багровая.

– Упс, – я и забыл, что, ловя кота, избавился от своего единственного одеяния. Однако я быстро пришел в себя. – А ты не хочешь выйти, и позволить мне привести себя в порядок? Если нет, то проходи, не стесняйся. Обещаю, что постараюсь выполнить любые твои самые грязные мечты, – последнюю фразу я проворковал. – Только дверь закрой, а то советами замучат, если к нам случайно заглянет кто‑то, вроде твоего вчерашнего помощника. А я, чтоб ты знала, в советах подобного рода не нуждаюсь, поверь, тебе не на что будет жаловаться…

– Да вы что, с Каем сговорились? – Кара не дослушала меня, вылетев за дверь. Я же, посмеиваясь, снова посмотрел на кота. – Если я тебя положу сейчас на кровать, ты будешь пытаться удрать от меня?

Кот молчал, всем своим видом показывая, что умирает. У него даже кисточки на ушах повисли и блеск в глазах стал менее кровавым.

В любом случае делать что‑то было надо. Я положил сверток с котом на кровать и потянулся за сумкой, надеясь про себя, что это животное не испортило мне одежду. На первый взгляд ничего криминального не произошло, за исключением того, что абсолютно все было в черной кошачьей шерсти. Благо нижнее белье лежало в середине, между рубашками и форменными штанами, так что оно не пострадало. Не успел я натянуть трусы, как кот, чтоб его все демоны в оборот взяли, издав победный вопль, выпутался из своего кокона и исчез. На этот раз он не пытался произвести на меня жуткое впечатление и исчез сразу, без этой жути с растворением в воздухе.

– Ах ты долбодятел некастрированный, – я зло пнул ножку кровати. – О‑у‑у, да чтоб вас всех! – Это оказалось больно. Человеческие пальцы словно были созданы для того, чтобы приносить своим хозяевам множественные неприятности. Заныли царапины на груди, и я направился в ванную, чтобы посмотреть, в чем там дело, заодно и свое тело наконец рассмотреть, а то, прыгающая сумка не дала мне этого сделать, заставив выскочить из душа, чтобы посмотреть, в чем дело.

Царапины были довольно глубокие, но в ванной нашлась заживляющая мазь, которую я втер в эти отметины. После этого я принялся разглядывать свое отражение. А ничего так. Керн, похоже, вовсе не был слишком уж затюканным и собирался всем однажды устроить веселую жизнь. Правда, подобные взрывы часто заканчивались многими жертвами и ликвидацией спятившей особи. Тоньше надо быть, не стоит вот так сразу мочить всех подряд. Почему я пришел к такому выводу? Ну, тут другой просто не предусматривался: тело было достаточно развито, мышцы довольно рельефны и упруги, слово владелец долго и упорно занимался, чтобы все это развить. Связки эластичные. Правда, все было развито как‑то… неправильно. Словно у него не было опытного наставника, и Керн занимался сам, как придется, собирая обрывки информации. Вот поэтому мне и показалось, когда я каналы проверял и расширял, что тело не слишком развито. Ну, ничего, я эту заготовку сумею довольно быстро отшлифовать до приемлемого уровня.

Что можно сказать про лицо: довольно смазливое. Блондинистые волосы, но лицо вовсе не бесцветное, как часто бывает у блондинов. Темные брови, темные ресницы, вот глаза подкачали, какие‑то зеленовато‑серые, словно болотная жижа. Но в целом я остался доволен внешностью. Стыдиться нечего, женщины в ужасе разбегаться не будут, а что еще мужчине надо?

Хлоп! Раздавшийся из комнаты хлопок заставил меня опрометью броситься обратно.

Посреди комнаты сидел тот самый черный кот и смотрел на меня так же удивленно, как и я на него. Изо рта у него торчал кусок явно дорогой рыбы, тонкий запах которой заставил меня сглотнуть слюну. Понятно, котяра где‑то стащил рыбку и сбежал, как обычно, исчезнув. Вот только за каким хреном он появился снова у меня?!

Мы с котом синхронно мигнули, глядя друг на друга, и он исчез вместе со своей рыбой. Да что это за демоны ночи? Что это все‑таки за тварь?!

Дверь снова приоткрылась, и в комнату заглянула Кара.

– Керн, ты почему еще не одет? – она закатила глаза.

– А что, не нравлюсь? – я зло прищурился. – Я тут стараюсь впечатление на девушку произвести, а она нос ворот, понимаешь ли.

– Нет, не нравишься, – серьезно ответила Кара. – Слишком много самоуверенности, помноженной на чувство собственной неотразимости.

– Но, согласись, есть с чего? – я улыбнулся, слегка наклонив голову набок.

– Не мой тип, – она пожала плечами.

– Жаль. А то я бы действительно сумел тебе показать, что не зря настолько самоуверен. – И в этом мне помогли бы века, которые я провел в своем мире, в котором у меня были искуснейшие наложницы, весьма доступно показавшие мне, как нужно доставлять женщинам наслаждение.

– Керн, – она вздохнула. – Вот скажи, что тебе мешает просто одеться, чтобы пройти со мной на завтрак?

Хлоп! По‑моему, кот подавился рыбой, которую жрал, снова очутившись посредине моей комнаты. Взвизгнув, он бросился под кровать. Нагнувшись, я увидел злобно сверкающие красные глаза.

Дверь хлопнула. Когда я разогнулся, то увидел, что Кара вошла в комнату, огромными, круглыми глазами глядя на кровать, под которую забилась зверюга. Я указал на нее указательным пальцем.

– Вот. Вот что мне мешает одеться. Эта тварь, похоже, еще когда мы из поезда шли сюда, прямиком в сумку мою телепортировалась, – высказавшись, я схватил первые попавшиеся брюки и принялся одеваться.

Когда я уже застегивал пуговицы на рубашке, то посмотрел на Кару, которая стояла в той же позе, глядя на кровать, в которой я ее застал, определив местоположение котяры.

– Эй, – я помахал у нее перед лицом ладонью. Девушка вздрогнула и перевела взгляд на меня. – Если ты так будешь пялиться на кровать, то я сочту это приглашением, и никакие возражения на меня больше не подействуют.

– Господи, боже мой, – проговорила она, прижав руки к пылающим щекам.

– М‑да, так меня еще никто никогда не называл. Но ты продолжай, мне определенно нравится.

– Почему в этой гребаной жизни всегда везет только таким козлам, как ты? – Кара опустила руки и ткнула меня в грудь пальцем.

Царапины сразу заныли, и это было неприятно. Я поморщился, перехватил тонкое запястье и отвел ее руку в сторону.

– Это был риторический вопрос? Если нет, то я постараюсь ответить. Все это происходит потому, что Судьба – она тоже женщина. Прекрасная женщина, которой интереснее помогать таким потрясающим парням, как я, чем тратить свое драгоценное время на всякое унылое дерьмо, вроде рыцарей на белых лошадках. А сейчас, когда мы выяснили, почему мне везет в мелочах, так как по жизни я тот еще везунчик, можно умереть от зависти, ты мне скажешь, что это за тварь и надо ли мне ее прикончить?

– Что? Нет, конечно, нет, – она вырвала свою руку из моей и отрицательно покачала головой. – Это же котенок чеширского кота. Они очень редкие, и тем более большая редкость, когда они находят себе хозяина.

– Так, а теперь поподробнее, что за кот и почему он редкий?

– Эти коты умеют телепортироваться, – Кара улыбнулась.