LIB.SU: ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА

Незаконный наследник. Стать сильнее

– Да, конечно, чтобы не было так, будто мы хотим через голову прыгнуть, – ответила Алёна.

– А кому именно из охранников шли ваши записки? – я вытащил шарик и принялся вертеть его в руке.

– Зацепину и Ковалёву, это как раз те, которые за финансовые преступления отвечают. – я медленно вставил шарик в ухо. Вопреки моим ожиданиям он поместился довольно удобно, нигде не давил и не пытался закатиться глубоко внутрь уха. Но я пока не спешил его активировать, продолжая молча изучать Алёну. Почему‑то на неё это подействовало куда больше, чем, когда я орал, пытаясь её сломать. – Константин Витальевич, ну почему вы молчите? Скажите мне что‑нибудь! – я удивлённо приподнял бровь. Ещё немного, и Алёна бросится на меня и начнёт трясти за грудки. Правда, я не совсем понимал, что же она хочет от меня услышать.

– Что‑нибудь, – сказал я, с удовольствием глядя на её выразительное лицо. У Алёны все эмоции были на виду: страх сменился решимость, которая, в свою очередь, переросла в гнев, а сейчас проявилось удивление. С другой стороны, зачем ей уметь выражение лица контролировать? Она же не в покер будет играть на все деньги лабораторного комплекса, в конце концов.

– Что? – она мотнула головой, пытаясь сообразить, что я только что произнёс.

– Ты просила меня сказать «что‑нибудь», я сказал, что опять не так? – она вспыхнула и сжала кулачки.

– Вы надо мной издеваетесь? – прошипела Алёна, в этот момент сильно напоминая взъерошенную кошечку.

– Немного, – признался я. – Этому невозможно противиться. И я всё ещё продолжаю сомневаться в твоих умственных способностях, несмотря на то, что ты умница.

– Я вас не понимаю, – Алёна закрыла лицо руками и слегка сгорбилась.

– Алёна Игоревна, ты могла просто сообщить обо всех непонятных и вызывающих подозрение моментах своему дяде. Почему ты не поступила так просто и логично? Зачем все эти политесы, особенно когда стало понятно, что они не работают?

– Дядя Назар и так много для нас сделал. Я не хотела его беспокоить лишний раз, и потом, как бы он мог помочь?

– Ты дура? – уже не стесняясь в выражениях, спросил я. – Назар Борисович наш дворецкий. Он постоянно находится с нами в одном доме. Неужели ты думаешь, что он не нашёл бы способ добиться того, чтобы Виталий Павлович, или я, прочитали хотя бы подобную записку?

– Я не подумала, – тихо ответила она. – Выходит, это действительно я во всём виновата?

– Прекращай себя жалеть, – грубо прервал я её. – Мне нужно с кем‑то работать, и, видят боги, я не собираюсь оставлять здесь истеричных особ.

– Я вовсе не истеричная особа, просто как‑то всё навалилось, – Алёна, повертела в руке очки, а потом решительно их надела. – Что я должна делать?

– Ну вот теперь совсем другое дело, – я кивнул и поднялся со стула. – Вычисти отдел. Оставь оптимальное число служащих, в чьей преданности можно не сомневаться и наведи порядок в финансах. К концу месяца мне нужны точные данные, что эти твари упёрли. Справишься?

– Справлюсь, – она кивнула, снова выпрямив спину.

– Да, этот кабинет – твой. Когда уволенные личности заберут вещи, можешь начать его обустраивать. – И я направился к выходу, одновременно настраивая передатчик. – Звягинцев. – В ухе сначала раздался приглушённый шум, а затем я услышал вполне ясно голос Звягинцева.

– Да, Константин Витальевич, я вас слушаю.

– У вас, Андрей Юрьевич, такие господа служат: Зацепин и Ковалёв. Что вы можете о них сказать?

– Эти господа задержаны ещё вчера и находятся в камере, пока идёт расследование, – сухо отрапортовал Звягинцев.

– Это хорошо, – я вошёл в приёмную, где Татьяна уже вовсю суетилась, обустраивая своё временное рабочее место. Кивнув ей, я прошёл в кабинет. – Будь так добр, притащи их в мой кабинет. Это бывший кабинет Борзова, если что.

Вынув передатчик из уха, я его деактивировал. Шарик потух, хотя до деактивации светился нежным жемчужным светом.

– Хорошая вещь, надо себе этих передатчиков где‑то приобрести. Такое всегда может пригодиться. – Сунув передатчик в карман, я осмотрелся. Если я хочу здесь часто находиться, то обстановку кабинета надо менять. Борзов, похоже, очень хотел жить и находиться в роскоши. Причём роскоши броской, а не сдержанной, как, например, у нас дома, или в доме Ушаковых. Вот зачем мне эти позолоченные подсвечники на шкафе с книгами? Зачем вообще нужны книги в рабочем кабинете? Если только…

Я подошёл к шкафу поближе и потрогал подсвечник. Потянул его, подёргал, повернул. При очередной попытке подсвечник повернулся и открылась потайная ниша, в которой я нашел бумаги со спецификацией на некоторые пошедшие в производство изделия, такие как стационарные телепорты, а также несколько матриц с внедрёнными в них заклинаниями, чтобы можно было применять в процессе производства, не отвлекаясь на то, чтобы постоянно приглашать магов клана.

Я резким движением вернул подсвечник на место и грязно выругался. Этот козёл не только деньги воровал, это ещё как‑то можно было понять. Он воровал наши секреты. И я даже не представляю, кому предназначались все эти сложенные аккуратной стопкой бумаги и самое главное – матрицы.

– Константин Витальевич, к вам Звягинцев с двумя подчинёнными, – доложила заглянувшая в кабинет Татьяна. Девчонка быстро освоилась и, похоже, ей эта работа нравилась куда больше, чем сидеть в финотделе и бумажки перекладывать.

– Пусть заходят, – я прислонился спиной к шкафу и сложил руки на груди.

Сначала в кабинет вошли, точнее, влетели два невысоких, коренастых мужика, следом за которыми вошёл Звягинцев. Мужики были небриты, в мятой одежде, но особо пострадавшими не выглядели.

– Как идёт расследование? – спросил я начальника охраны, не взглянув дважды на мужиков, руки которых были скованы наручниками.

– Не так чтобы хорошо. Те ничего про охранников, замешанных в укрывательстве, не знают, с ними общался только Борзов. А эти молчат. Я уже хотел просить разрешение на допрос с пристрастием, – услышав, что сказал Звягинцев, мужики вздрогнули, но лишь сильнее сжали зубы.

– Ух ты, упрямые. Или идейные? – теперь я осматривал каждого из них с ног до головы. – А ведь такое поведение наталкивает на мысль, что наниматель или даже шеф этих двух молодцев вовсе не покойный Борзов. Поэтому‑то они из себя героев и строят. Боятся они этого нанимателя, причём гораздо больше, чем тебя, Андрей Юрьевич. Так кто же это может быть, такой ужасный? Не поделитесь с нами? Может, мы тоже ужаснёмся. Вчетвером‑то бояться куда веселее, чем вдвоём.

– Ты бы лучше не пытался его имя узнать, ублюдок, – выплюнул один из них. Мне было плевать, кто из них кто, поэтому я даже не просил у Звягинцева как‑то их обозначить.

– То, что я ублюдок, знает, пожалуй, половина Российской империи, если не больше, – лениво протянул я. Звягинцев в это время стоял возле двери и смотрел в одну точку. Ещё один захотел себя пожалеть. Задолбали! Работать надо, а не самобичеванию предаваться! Я внезапно разозлился и добавил почти весело. – Вот только мало кто знает, насколько я могу быть ублюдком. Вам сейчас вовсе не вашего далёкого нанимателя надо бояться, – и я широко улыбнулся.

TOC