Охотясь на Аделин
Родители Джея и Кэмерона были наркоманами и бросили их, когда Джею было шестнадцать, а Кэмерону – семь. К счастью, Джей – настоящий гений и сумел сохранить это в тайне от государства. У него было много работ, чтобы оплачивать счета и обеспечивать своего брата.
Шесть лет спустя Джей оформил полную опеку над Кэмероном, и теперь они живут припеваючи. Кэмерон не знает, чем занимается его брат, и к тому же сейчас он слишком юн, чтобы это его как‑то волновало. Думаю, его больше волнует, как бы не умереть в «Call of Duty», а Джей только и нужно, чтобы все оставалось так и дальше.
– Я позвоню Майклу, чтобы он посидел с ребенком, – произносит он, с шумом опускаясь на пассажирское сиденье. Его телефон уже разблокирован, и большой палец порхает над клавиатурой.
– Чувак, ему тринадцать.
Джей прерывается и смотрит на меня, на его лице появляется суровое выражение.
– Именно, а это значит, что он до шести утра будет сидеть с пакетом «Доритос» в одной руке и членом в другой, опустошая мою кредитку на порносайтах.
Я склоняю голову набок, соглашаясь.
– К тому же мне некомфортно оставлять его одного, – тихо добавляет он.
Я бросаю на него взгляд в зеркало, пока выезжаю с его подъездной дорожки. Клэр твердо намерена причинить мне вред, а это ставит под угрозу и жизни моих сотрудников с их семьями. У меня много врагов, и, как следствие, это касается и моих ребят. Никто не пойдет на эту работу, не зная этого, поэтому большинство из них предпочитают вообще не заводить жен и детей. Однако не все могут или хотят изолироваться от общения с близкими, так что обеспечение защиты всех, на кого непосредственно может влиять организация, необходимо.
– Понял. Я отправлю еще парочку ребят. С твоим братом ничего не случится.
Джей кивает, и его плечи опускаются на пару сантиметров. То же самое я сказал и Адди, когда подвел ее.
Я достаю из пачки сигарету и засовываю ее в рот.
Второй раз я не облажаюсь.
* * *
– Адрес точный? – напряженно спрашиваю я. – Ты уверен?
Сейчас мы в ужасно дерьмовом районе Портленда, штат Орегон. Место, которое мне указал Джей, – это трехэтажное кирпичное здание, построенное, похоже, где‑то в 1800‑х годах и, судя по всему, теперь уже заброшенное.
Строение слегка перекошено, окна покрыты коростой и почернели от копоти, а внутри царит полная темнота.
– Это здесь, – тихо отвечает Джей. – Фургон все еще стоит за углом.
– Черт, – ругаюсь я, стискивая руль, так что кожа на нем стонет. – Не похоже, что здесь кто‑то еще есть, – сокрушаюсь я, и распахиваю дверь, чтобы выйти наружу. – Мы проверим машину после.
Я вытаскиваю пистолет из кармана джинсов и быстрым шагом тихо подхожу к двери, внимательно следя за окружением.
– Джей, держись за мной, – командую я.
Он слушается без возражений, однако его дыхание учащается, когда я приближаюсь к стеклянной двери. Оружия при нем нет, только ноутбук. У меня возникает соблазн вручить ему пушку, но я почти уверен, что он скорее огреет кого‑нибудь по голове своим компьютером, чем выстрелит из пистолета, которым даже пользоваться не умеет.
Я заглядываю в дом, и между моими бровями образуется складка, когда я вижу царящий там погром. Похоже, когда‑то это был административный офис. Захламленные столы, разбросанные на них случайные предметы, опрокинутые фоторамки, ручки, разлетевшиеся бумаги…
Мои глаза сканируют пространство, выискивая любое движение, в то время как уши прислушиваются ко всем окружающим звукам.
Когда я ничего не обнаруживаю, дергаю за ручку, и у меня каменеет челюсть, когда я обнаруживаю, что она открыта.
Адди не здесь, но я и так это знал. Так же, как и то, что здесь произошло что‑то плохое.
Я тихонько прокрадываюсь в здание, Джей у меня за спиной. Воздух тут затхлый и тяжелый, пропитанный пылью и разложением.
– Какого хрена они сюда ее привезли? – шепчет Джей, оглядываясь.
Я качаю головой, не в силах ответить, поскольку мое сердце бьется, кажется, в самом горле. Именно это мне и предстоит узнать.
Не теряя времени, я проношусь по помещению, проверяю несколько комнат и обнаруживаю, что все они пусты. В глубине здания – лестница с тусклым светом, пробивающимся из‑за ступеней, и единственным звуком здесь – тихим жужжанием лампочки.
Оглянувшись на Джея, я прикладываю палец к губам и осторожно начинаю подниматься по лестнице. Судя по всему, здесь нет никакой активности, но раз свет горит, то я не стану рисковать.
Жужжание становится громче, когда я приближаюсь ко второму этажу, и вместе с ним появляется отвратительный запах, который обжигает ноздри.
Я едва не начинаю давиться этим прогорклым смрадом, и слышу, как сзади меня кашляет Джей.
Что ж, этот аромат мне очень хорошо знаком.
Здесь кто‑то умер, и я с легкостью поставлю на то, что тело гниет в том же самом месте, где и упало.
С лестницы мы попадаем на небольшую затемненную площадку с ответвляющимся от нее коридором, из глубины которого в нашу сторону и тянутся нити света. Прямо перед нами появляется вторая лестница, ведущая на последний этаж.
Я прижимаюсь к стене и показываю Джею, чтобы он последовал моему примеру, а затем заглядываю за угол и двигаюсь дальше по коридору. Мои глаза сужаются, когда я вижу открытую дверь в комнату, в углу которой стоит нечто похожее на капельницу.
С моей позиции больше ничего не видно, однако я уверен, что здесь уже никого нет. Во всяком случае, никого живого.
– Пойдем, – шепчу я, заходя в комнату и стискивая зубы от усиливающегося запаха.
Я останавливаюсь в дверях, и Джей врезается мне в спину.
На полу перед нами огромная лужа засохшей крови, и прямо посреди нее лежит мертвый мужчина. Он уже раздулся, процесс разложения идет полным ходом.
– Господи, мать твою, – бормочет Джей, пока мы оба смотрим на незнакомца с отвращением на лицах.
Мертвецы меня не беспокоят, но от их гниения может скрутить даже самый крепкий желудок.
Я замечаю высохшие кровавые следы, ведущие от трупа к дверному проему, в котором мы и стоим. Схватив телефон, я включаю фонарик и прослеживаю, что следы ведут ко второй лестнице.
– Это женские, – произносит Джей, подтверждая мои мысли. Я стараюсь не наступать на кровь. – Думаешь, они принадлежат Адди?
– Похоже на то, – бормочу я.
