Охотясь на Аделин
– Ш‑ш‑ш, – шепчет голос.
В тот момент, когда я понимаю, что это Сидни, я сопротивляюсь сильнее, кричу, чтобы она слезла, но она слишком сильна для меня сейчас.
Она полностью обхватывает меня сзади, ее ноги плотно обвивают мою талию и скрещиваются на моем животе, а рука гладит мои волосы.
– Тише, все хорошо, – шепчет она. – Теперь мы вместе.
Оставшаяся у меня энергия исчезает, и единственное, что я могу сделать, – это зарыдать.
Взяв в руки мое горячее, красное лицо, она поднимает мой подбородок. И я едва могу разглядеть ее широкие карие глаза и нежную улыбку. Она почти благоговейно гладит меня по волосам и щекам, глядя на меня, словно на драгоценность.
– Добро пожаловать домой, – шепчет она.
Ноябрь 2021
Хотите забавный факт о боли? Момента, когда она прекращается – как‑будто кто‑то щелкнул выключателем, – нет. Боль только исчезает. Медленно. Постепенно. Так, что ты даже не понимаешь, в какой момент ее не стало. В один момент мы чувствуем ее, учимся с ней жить, а потом понимаем, что все… ее нет. Пуф.
Я гадала, как скоро исчезнет моя боль, когда меня держала Сидни. Она отпустила меня только тогда, когда настал черед моего наказания.
Еще одной несправедливости, потому что эта девчонка прямо вцепилась в меня.
Но как мы вообще можем называть что‑то несправедливым, если мое присутствие здесь само по себе является одной большой несправедливостью.
Из меня вытащили окровавленный каблук Франчески и заменили кое‑чем куда пострашнее. У дружков Рокко была приятная ночка.
Они не испытывали боли. Но я – да.
И все еще продолжаю испытывать ее. Всеещевсеещевсееще…
Знаете, я думаю, что прежде, чем исчезнет эта боль, пройдет очень много времени. И это чувство, черт побери, все еще не проходит.
Глава 13. Охотник
– Они торгуют на черном рынке, – рассказывает мне Джей. Мы смотрим запись с камеры, на которой запечатлен татуированный тип – тот, который привез маленькую девочку с огнестрельным ранением в нелегальную больницу доктора Гаррисона. – Если точнее, торгуют органами.
– Кто именно «они»? – спрашиваю я, внимательно наблюдая за тем, как мужчина выносит ребенка из больницы, аккуратно усаживает на заднее сиденье красного «Камаро», а затем уезжает.
Либо он не знал о камере на фасаде, либо не позаботился о том, чтобы не попасть в ее объектив, но это в общем‑то и неважно теперь. У меня есть номер его машины.
Джей открывает фото. На ней татуированный изображен с тремя другими мужчинами. Судя по их позам, им комфортно друг с другом.
– Они. Они зовут себя Братством Василиска. Широко известны на черном рынке как поставщики человеческих органов. Райкер, Дайр, Кейс и Слейд. Их фамилии не известны никому.
Я закрываю глаза, сдерживая гнев. В последнее время я почти не контролирую себя.
– Прежде чем ты начнешь рычать и бросишься всех убивать, Тони‑Тигр[1]
[1] Рекламный мультяшный антропоморфный тигр – талисман хлопьев для завтрака Kellogg’s Frosted Flakes.
Конец ознакомительного фрагмента
