Орден Архитекторов 3

В общем, волей‑неволей я втянулся в планирование. И, кстати, не жалею об этом. Более того, у меня внутри даже начало расти какое‑то радостное возбуждение. В прошлом мире было все устроено по‑другому, но мое становление происходило примерно так же. Только вместо обычных людей и техники там я скооперировался с другими Одаренными. Мы строили и учились, строили и учились. Собственно, этим я занимался всю жизнь. Да‑да, учился я тоже всю жизнь, потому что многомерная Вселенная предоставляла много шансов и сюрпризов. А учитывая мое природное любопытство, это было именно то, что мне надо.

Единственное, что я понял (ну, кроме всего того, что он рассказал о технике и людях), – это место, где эта самая техника будет находиться. «Созидатель» когда‑то имел производственную площадку, которую потом забрали за долги. Далее он арендовал землю, где держал свою технику. А после того, как распродал почти всю технику, он уже и ее начал брать в долг у других. Понятно, затраты росли, чистая прибыль падала. С таким управляющим банкротство было делом времени.

Теперь же надо было отстраивать все сначала. Я уже примерно полазил по сайтам и посмотрел предложения. Все, что я видел, либо не подходило мне, либо стоило каких‑то сумасшедших денег. Была мысль уже обратиться к Тундреву или к Аркадию, но не лежала душа у меня к этому. Слишком часто обращаться за помощью – это показывать свою слабость. Я думаю, что такой вопрос, как получение собственной производственной базы, я смогу решить самостоятельно.

И я думал об этом не просто так. У меня были наметки. Когда я рос в семье Вавилонских, как я уже говорил, у меня было сомнительное направление воспитания. Но зато имелся полный доступ к огромной библиотеке деда, которую, кстати, после его смерти отец продал за большие деньги, не считая книги за что‑то ценное. Идиот. Жалко, что я на тот момент не мог этому никак помешать. Но я знал, кому это все продано. Возможно, в будущем я это верну, просто как память о деде.

Моими любимыми были книги по истории. Во‑первых, так я получил информацию об этом мире, куда меня занесло. А во‑вторых, я просто любил историю и понимал, что без знания истории будущее строить очень сложно. И в этом я много раз убеждался.

История меня интересовала, в том числе, военная, но тут был один нюанс. История побед и поражений пишется победителями, и вот как раз тут может быть много неточностей. Однако у меня было преимущество: на тот момент был жив мой дед, при редких встречах с которым я пытал его расспросами о походах.

Свой победоносный поход в Лихтенштейн, за который ему и была дарована указом Его Императорского Величества земля и усадьба, дед запомнил очень хорошо. Возможно, потому, что после того похода он провалялся полгода на грани жизни и смерти – такое вряд ли когда забудешь. Но рассказы его были эпичными.

Это была так называемая Вторая война за независимость, когда королевство Лихтенштейн решило отделиться от империи. Они подготовились знатно. Народ был накручен на свержение многовекового ига. А еще, как всегда, в этом были заинтересованы окрестные государства, которым ни фига не улыбалось то, что прямо в сердце Европы находится анклав Российской империи, и был он им как бельмо в глазу. Собственно, они помогали Лихтенштейну как деньгами, так и людьми с оружием. При этом еще чинили всяческие помехи проходу имперской армии через свои земли. Тянули они до последнего, пока на тот момент уже частично независимый Лихтенштейн окапывался и готовился к обороне.

Лишь когда император психанул и сказал, что если его не пропустят добром, то он, помимо Лихтенштейна, захватит по пути часть европейских государств, тут уж войска пропустили. И генерал Вавилонский ввел их на территорию Лихтенштейна.

Не любил он рассказывать про то время. Хмурился каждый раз и пытался отшутиться на мои вопросы про «великую победу великой империи», как она была описана во всех учебниках. Заметил лишь пару раз, что никакого величия в многочисленных смертях не было.

Но один момент я запомнил – как все так получалось, что большинство мятежников в плен не сдавались. Нет, это не потому, что их ждала казнь, – империя и император были лояльны к своим гражданам, а они все еще считали население Лихтенштейна своими. Просто некоторые мятежники были настоящими фанатиками, предпочитая смерть плену.

Когда уже почти вся территория была освобождена, последние из них забаррикадировались на окраине Вадуца в древнем форте с дурацким названием «Солнышко». Кто и когда умудрился назвать так мощнейшее фортификационное укрепление, я понятия не имел, но факт остается фактом.

Осада «Солнышка» продолжалась больше месяца. Осажденных морили голодом, круглые сутки бомбардировали разнообразными калибрами, но они не сдавались. Собственно, там и получил ранение мой дед, когда остатки измученных мятежников, просто чтобы не умереть от обезвоживания, пошли на прорыв. И у них почти получилось, они пробились до самой ставки главнокомандующего, и моему деду пришлось вступить в бой лично. Да, его телохранители устояли, но при этом он сам чуть не помер.

Ну а дальше форт «Солнышко» и прилежащие земли ждала интересная история. Как осажденные мятежники заминировали там все вдоль и поперек, так и имперские войска накидывали туда кучу всего взрывоопасного, некоторая часть из которого не разорвалась. В общем, весь кусок земли, до недавнего времени напоминающий лунный пейзаж, наверное, был на первом месте в мире по плотности неконтролируемых взрывчатых веществ на единицу площади.

После войны его отписали одному из имперских военачальников. А затем он начал передаваться из рук в руки с неизменным снижением цены: сначала быстро, а затем все медленнее и медленнее. Причина была проста: как ни пытались, люди просто не могли его разминировать. Да и при всем при этом это была мешанина из бетона и металла, и было трудно придумать ей толковое хозяйственное назначение.

Изначально было понятно, что для того, чтобы очистить территорию от остатков фортификационных сооружений, понадобится сумасшедшее количество денег. А делать все это в условиях, когда в любой момент кто‑то может взлететь на воздух, дураков не было.

В итоге этот участок и сейчас висел на продаже за символический один миллион рублей. Подобный кусок земли в округе, для примера, стоил в сто раз больше. Но желающих как‑то не находилось.

Поэтому я запрыгнул в машину, и Боря отвез меня туда. Еще задолго до приближения по дороге начали появляться знаки с предупреждением, что дальше вы следуете на свой страх и риск. Но сколько‑то мы проехать еще сумели, пока не уперлись в запертые ворота и невысокий забор из колючей проволоки, которая опоясывала участок по периметру. По большому счету, большего здесь и не надо. Только дурак полезет внутрь туда.

Я «послушал» землю и улыбнулся. Действительно, взрывчатки там было столько, что на некоторых старых имперских складах не бывает. А все здесь было разбросано по земле, и кое‑что могло не то что от касания, а от громкого звука сдетонировать. Пошел бы туда только самоубийца.

Я обошел ворота и посмотрел сквозь щель в колючей проволоке. Ну да, фотографии в интернете не передавали всей этой картины. Я улыбнулся. Говорилось, что это очень перспективный участок с очень выгодным месторасположением. Из этих двух фраз правдивой была лишь одна – местоположение действительно выгодное.

Дело в том, что во время войны этот участок был на окраине, а прямо сейчас Вадуц разросся и в эту сторону. Уже за участком находились частные дома и коттеджи. А сама эта земля оказалась буквально в черте города.

– Зачем мы сюда приехали? – поинтересовался Боря.

– Да вот, хочу прикупить земельку.

Боря закашлялся в этот момент. Он щелкал семечки. Откашлявшись и немного покраснев, он махнул рукой.