Отвергнутая невеста дракона. Хозяйка ведьминского сада
С кряхтением пытаюсь сесть, и, к моему удивлению, это выходит. Что это, получается? Этот полог был работой того, что лошадью правил? Ну потому что иначе я никак объяснить эту всю чертовщину не могу.
Сердце до сих пор бьется так, что уши закладывает. Вскакиваю так быстро, как могу, и трачу от силы пару секунд, чтобы осмотреться. Кроме меня, тут никого нет. И этого возницы нет. Даже лошади нет.
Похоже, смогла вырваться и сбежать. Главное, чтобы тем волкам не попалась. На дорогу выйдет – ее там непременно кто‑то да заберет себе.
От телеги остались рожки да ножки. В смысле, кузов почти развалился, из трех колес целое только одно, четвертого вообще не наблюдаю.
Хочу рассмотреть дорогу, по которой мы сюда приехали, чтобы выбраться ближе к основному тракту, но… Дороги я тоже не наблюдаю.
Вокруг плотными рядами стоят темные стволы деревьев, а над головой виднеется лишь маленький участочек неба среди густых крон. Как мы сюда доехали?!
Прикрываю ладонью глаза и тру виски. Локти саднят – похоже, содрала. На колене стопроцентно будет синяк. В голове гудит, дышать все еще сложно.
Я хочу верить, что не сошла с ума. Все слишком невероятно и абсурдно. Хотя… оказаться в чужом теле тоже невероятно.
Мой мозг, привыкший искать вполне приземленные объяснения самым необычным событиям, кажется, сейчас откажется мне помогать и пойдет куда‑то погулять.
Так, стоп. Лес. Ночь. Чаща. Темно. Почему я могу хорошо разглядеть то, что вокруг? Распахиваю глаза и осматриваюсь еще раз.
Из‑за деревьев ближе ко мне начинают слетаться маленькие золотистые огонечки. Светлячки?
Они плавно кружатся и мерцают, словно маленькие звезды. С каждой секундой их становится все больше, и от этого кажется, что звездное небо спустилось в лес и окружило меня.
Нежное свечение рассеивает ночную темноту, заставляя невольно любоваться завораживающей картиной. Я даже на пару секунд забываю, в каких проблемах я по уши, как в соломе.
А потом весь рой светлячков начинает двигаться куда‑то вглубь леса. Он улетает шагов на десять и останавливается. Немного возвращается, а потом снова летит в ту сторону.
Хм… Интуиция подсказывает, что нужно следовать за ними. Конечно, это бред. Но, учитывая все происходящее, я просто беру и иду за этим светящимся облачком.
Тишину нарушает лишь тихое потрескивание веток под ногами, когда я осторожно пробираюсь между стволами и через кустарники. Отличный массаж стоп, но я бы предпочла свои старые любимые кроссовки для таких путешествий, потому что сейчас ноги просто горят. Пару раз ловлю на себе паутину и слышу треск своей одежды, которая цепляется за ветки.
Все мое поле зрения – это золотистый шар и от силы пара метров от него, потому я очень поздно замечаю, что деревья редеют, а потом мы выходим на полянку: там намного светлее от света звезд и луны.
На последнем шаге я подворачиваю ногу, от неожиданности чертыхаюсь вслух и, как мешок с картошкой, падаю на землю. Еще и ладони теперь поцарапала…
– Ну и долго ты тут отдыхать планируешь? – раздается надо мной недовольный старушечий голос.
Глава 6. Драгомир
Дракон рвется наружу, грозя разнести полгорода. А оставшуюся половину – сжечь. Непозволительная роскошь для князя – эмоции. Увидеть невесту в объятиях другого накануне свадьбы, да еще после науськиваний Варны…
Хвостатый собственник внутри меня так взревел: «Мое», что я думал оглохну. Попробовал взять верх, но не на того нарвался.
Ярость в тот момент застилала все остальное. Я видел только этого плешивого волка и испуганную Дарину. Чего испугалась? Того, что посол напал, или того, что я узнал?
Дарина… Я не жаловал ее вниманием, но был уверен всегда в ее чистоте и невинности. И этот страх в глазах в тот момент. Все заставляет меня сейчас сомневаться в том, в чем меня убеждает Варна.
Говорит, есть свидетели. Спрошу с каждого, заставлю говорить правду. И посла не помилую.
Но Дарину под замок. Разберусь со всем остальными, поостыну, тогда и поговорю с ней. Сейчас дракон слишком зол.
– Посла ко мне в терем, – отдаю я приказы своим людям. – Все вещи Дарины проверить. И собрать всех, кто был вчера на реке и что‑то видел. С каждым поговорю.
– А с девкой‑то что делать? – спрашивает Колояр, моя правая рука.
– Под замок. – Подумав, я добавляю: – Не трогать. Сам приду с ней поговорю.
Разговор с послом оказывается долгим, содержательным и подтверждающим только то, что этот плешивый решил замахнуться на то, что ему не принадлежит. Да, он слишком юлит, отвечает двояко. Говорит, девчонка на него все время украдкой поглядывала, улыбалась. Даже браслет от него приняла.
Но посол боится. Этот липкий кислый запах страха я за километр учую. Его слова так же ненадежны, как подвесной мост в бурю.
Что ж, теперь ему судьба вернуться к своим с дурными вестями и без пары зубов. Я подкинул работы их знахарям.
– Что ты так прицепился к этой девчонке? – Варна приносит мне чай. – Сирота, за душой – ни гроша. В голове ветер. Вот и повелась на чужака, который и слух умаслит, и подарочек подарит.
– Замолчи, Варна, – обрываю я ее, пока она снова не начала песню про то, что жена должна соответствовать мужу. – Оставь свои домыслы при себе и прекрати впустую языком молоть. Или тебе напомнить, чем ты должна заниматься?
Она горделиво вскидывает подбородок и выходит в сени.
– Спасибо бы сказал, что глаза тебе открыла. А то бы воспитывал волчат, а дракона никому передать не смог, – шипит девушка и хлопает дверью.
Из тех, кто был готов рассказать о том, что видел на берегу (а это были в основном женщины), до разговора дошел только один рыбак. Остальные сослались на то, что мимоходом были там. Одни видели только Дарину. Другие – только посла.
Надо же, а ведь сначала все так горели желанием обвинить Дарину. Но обещание десяти плетей за обман сделало их не такими разговорчивыми.
Рыбак, который в одиночестве оказался передо мной, переминается из стороны в сторону и хмуро смотрит:
– Не верь, князь, этим бабским россказням, – бурчит он в бороду. – Завидуют они все тому, что ты Дарину выбрал. Мол, ничем она не лучше них. Даже приданого нет…
– Ты, старче, ближе к делу.
