По эту сторону. Дом с секретом
Никто не ожидал от знаменитого актёра, что он, оказывается, вполне себе деловой человек – быстро, чётко и ясно обрисовал ситуацию. Да, вложил деньги в покупку клиники и здания рядом, да, надеется на прибыльность их работы, да, собирается часть здания рядом использовать под стационар с ночным дежурным, а часть употребить для собственных нужд.
– Работа ночных дежурных будет оплачиваться по особой системе. Также будет организован приём для диких животных, которые используются киностудиями для съемок. Если знаний для лечения таких животных и птиц у вас нет, будем приглашать специалистов.
– А когда заработает стационар? – живо заинтересовалась Валентина. – И кто будет там дежурить? Я точно ночами не могу!
– Стационар заработает скоро, с дежурными я определюсь.
Это было странновато – владельцы не вникают в подобные тонкости, но кто их, знаменитых актёров, знает?
Таня не обратила внимания на пристальный взгляд владельца клиники по очень простой причине – появилась постоянная клиентка с чрезвычайно прожорливым псом, который снова добрался до кастрюль и сковородок и теперь страдал от расстройства пищеварения.
– Ну наконец‑то вы открылись, а то я уж и не знала, куда бежать, если что! – привычно запричитала клиентка, завидев Таню. – Танечка, милая, спасайте, у него опять обожрун!
Глава 6. Больше профи хороших и разных
Таня спасала обожруна, потом промывала и зашивала результаты встречи двух дружественных, но слегка заигравшихся в «поймай лису» фокстерьеров, потом лечила уши у чрезвычайно флегматичного бассета, делавшего вид, что уши от него вообще располагаются отдельно.
– Ты ещё живая? – Валентина заглянула к Тане в кабинет, когда она уговаривала очень упитанного кота позволить ей достать кость, застрявшую у него в зубах. Действовать силой было нельзя – у кота слабое сердце. Так что оставались только уговоры, абсолютно беспардонная лесть и всякие разные хитрости.
– Ура! – откликнулась Таня, ухитрившаяся воспользоваться моментом, пока кот отвлёкся на открывавшуюся дверь, и добыть коварный позвонок от куриной шейки. – Ты чего‑то спросила?
– C кем я говорю! Ты – фанатик! Освободишься, и пошли чай пить!
Пойти‑то Таня пошла, да дошла недалеко – на пороге клиники возникло дивное видение с дорогущей переноской в руках.
– Я хотела усыпить кота, сколько это будет стоить?
– Ээээ, извините, а он тяжело болен? – уточнила Таня.
– Нет, здоров, насколько я знаю. Просто я уезжаю.
– Но, может быть, его пристроить? – Таня заглянула в переноску и увидела что‑то меховое, скомковавшееся в дальней стенке переноски.
– Вы что, не понимаете? Кот по мне будет скучать! Он очень ко мне привязан! И вообще, я не просила давать мне советы, я хочу его усыпить, и всё!
На возникший шум вышел Степаныч, хмуро оглядел девицу и просветил её о том, что усыплять животных без показаний вообще‑то запрещено.
– Но у меня самолёт скоро! Я опоздаю, если буду искать другую клинику, нормальную! – рассердилась девица. – Ну, напишите, что он чем‑то там болен, и усыпите его, я вам сверху приплачу!
– Девушка, мы не убиваем животных, – устало вздохнул Степаныч, – мы их лечим.
– Да что за бред! Это моё животное, и я могу с ним делать то, что хочу! – взвизгнула посетительница. – А вы… вы только меня задерживаете! И вообще… клиент всегда прав!
С улицы раздался требовательный гудок клаксона, и лицо клиентки прояснилось,
– А! Знаю! У него аллергия на шее.
– Это не является показанием для усыпления, – заметил Иван Степанович.
– Да и не надо! Я вам его на лечение оставлю, а потом, когда приеду, заберу! Так же можно?
– Так – можно!
– Ну, я так и знала – всё это просто вымогательство денег, – нелогично фыркнула девица. – Ладно, оформляйте. – Кот, порода мейн‑кун, зовут Живик.
– Как? – Валентина подняла глаза от компьютера и уставилась на клиентку. Нет, ко всевозможным чудаковатым именам они все давно привыкли, но очень уж не вязалась кличка с хозяйкой.
– Ну, Живанши! В честь модного дома. На шее аллергия – лысина, и он её и чешет.
– Пройдёмте, я его осмотрю… – пригласила клиентку Таня, но та посмотрела на неё, как хорошая хозяйка на таракана.
– Вы что, не слышали, я опаздываю! Сами разберитесь, что с ним и как лечить! Я вам заплачу потом, когда вернусь.
– Нет, если вы оставляете животное на несколько дней в стационаре, – Иван Степанович говорил так, словно этот стационар у них уже был, – нужна предоплата.
– Да что ж такое! – рассердилась девица. – Ну ладно, сколько там?
Заведующий посчитал, назвал сумму, девица поморщилась:
– Грабёж какой‑то, ну ладно! Хорошо, договорились! – она оплатила недельное пребывание кота и первичную консультацию, подписала договор, спешно распечатанный заведующим, а потом небрежно махнула рукой на переноску. – Ладно, мне пора.
Татьяна и Иван Степанович переглянулись, а Валентина сердито фыркнула:
– А зачем вы это сделали? Ну понятно же, что она за котом не вернётся!
– Может, и не вернётся, но, по крайней мере, кот жив останется, – вздохнул Иван Степанович. – Она же просто выкинула бы его во дворе, и всё.
– Ну а нам куда его девать, а? Стационара‑то у нас ещё нет!
– Почему нет? Одна комната уже отремонтирована. Клетки всё равно закупать надо, купим пока одну и поставим.
– А ухаживать за ним кто будет? Я – точно не буду! – надулась Валя.
– Ну, я займусь, – предложила Таня. – Кота жалко.
– Жалко – у пчёлки, а ты должна соображать, что так на тебя вообще всё повесят! – громко отчитывала Валентина неопытную, на её взгляд, Таню.
Правда, Татьяне это было не очень интересно, она и не заметила ворчания администратора, впрочем, выглянувшего из кабинета Соколовского она тоже не заметила. Ей и дела не было до того, что он, оказывается, ещё в клинике.
– Ну, покажись… ну, что ты? Так испугался, да? Ещё бы! Ну, ты не волнуйся. Никто тебя тут не обидит! Ээээ, может быть, ты всё‑таки развернёшься? Мне бы шею твою осмотреть!
