По эту сторону. Дом с секретом
Скорее всего, этот новый взгляд возник из‑за того, что на Димином горизонте снова возникла Надя, да и на работе, в родимом институте, как‑то активизировались что молодые аспирантки, что студентки, а у сына появился этакий игривый огонёк в глазах…
«Сорвётся, начнёт романы крутить направо и налево, сто процентов вляпается в какой‑то кошмар! – решила умная мать. – Или ребёнка на него повесят, или ещё что‑то этакое. Нет! С Татьяной было гораздо спокойнее!»
На отказы самой Тани и дальше жить с её сокровищем Антонина Сергеевна никакого внимания не обратила. Что значит, не нужен Дима? Всем нужен Дима! А значит, пустые слова и слушать нечего – всё равно она своего добьётся!
– Извините, больше я не могу с вами разговаривать! – Таня всё это время помнила о норуши, а практически бывшая свекровь ей откровенно мешала. – У меня начинается приём!
– Ой, я к Танечке! Она же на месте? – знакомый голос постоянной клиентки прозвучал для Тани прекрасной музыкой. – Таняяяя, спасайтееее! У нас опять тормозун!
Таня невольно прыснула – сколько она не объясняла клиентке, что шустрое передвижение её пса на пятой точке – это вовсе не попытка торможения, а зуд в анальных железах, «диагноз» не менялся. Сказано «тормозун», и всё тут!
Дверь распахнулась, и в кабинет эпохально въехал на охвостье торопливо перебирающий передними лапами пёс.
Свекровь уставилась на него, словно узрела инопланетянина, медленно перевела взгляд на торжествующую хозяйку этого чуда‑юда, а та, тыча в питомца пальцем для наглядности, начала перечислять все напасти, которые свалились на них в последнее время. На процессе, следующем за «обожруном» свекровь сдалась, слегка изменилась в лице, малость позеленела и стартовала к выходу.
– Так! Я всё вижу! Сейчас на секундочку отлучусь – надо принести хороший препарат, и вернусь! Не переживайте, разберёмся мы и с этим вашим диагнозом, – Таня спешно выскочила из кабинета, рванув в помещение, где она оставила норушь, и благословляя по дороге свою профессию.
«Что мы только не слышим от клиентов – непривычному человеку хватает нескольких выражений, и всё, от лишней компании можно избавиться только так! Ой, хоть бы с Шушаной было всё хорошо!»
Всё хорошо было не только с Шушаной, но и с котом…
Таня аж затормозила, узрев, как норушь светским движением лапок выкладывает перед котом корм, а тот торопливо его ест.
– С ума сойти! – выдохнула Таня.
– А вот этого не надо! – строго велела ей норушь. – Ты нам и нормальная пригодишься! Верно, кот? Да ты не торопись, я тебе ещё принесу! Люди… что с них взять? Ничего‑то они в нормальных котах не понимают! То ли дело профессионалы!
Глава 7. Разговор на разных языках
Валентина презрительно косилась на Таню.
– Что ты постоянно бегаешь к этому коту? Тебе что, за каждый подход к нему деньги платят? Аааа, я поняла! Ты решила его себе забрать? Кот‑то породистый, дорогущий!
– Валь, как я могу его себе забрать, если я на съёмной квартире живу? – Таня даже и не думала об этом, понятно же, что не может она пока себе позволить содержать животное.
– Подожди… а твой муж? – Валентина каким‑то странным взглядом уставилась на Танину руку, где раньше красовалось обручальное кольцо. – Ты что, бросила мужа?
– Мы не сошлись характерами, – дипломатично ответила Татьяна.
Как часто два человека, говоря на какую‑то тему, имеют в виду абсолютно разные вещи.
Таня не собиралась вываливать перед посторонним человеком, связанным с ней только общим местом работы, свои семейные проблемы, а вот Валентина сделала из абсолютно невинного разговора далекоидущие и весьма оригинальные выводы.
«Ну понятно… услышала, что клинику купил Соколовский, и решила к нему клинья подбить? Ничего себе у неё напор… Аж на развод подала, только чтобы скорее стать свободной! И форсит перед ним постоянно, и выпендривается, и старание своё показывает, и такая вся – глазки в пол, а сама мимо шмыг‑шмыг! А не боишься, что развестись‑то развелась, да так и останешься на бобах? Вот же… вся никакая, никакущая, а туда же!»
Бесполезно было говорить ей о том, что Татьяна и в мыслях не имела ничего подобного, что она и думать забыла об актёре и вспоминала о нём только в связи с тем, что он оборудовал клинику и благодаря ему появится стационар, но Валентина всё равно не поверила бы в это! Наверное, потому, что каждый судит по себе… И говорит на своём языке, пусть даже употребляя те же самые слова.
«Ишь ты… цаца какая! Суетится, показывает себя таким спецом, аж тошно! А сама‑то… клизмы псам ставит да укольчики колет – коновалка!»
Себя Валентина оценивала абсолютно иначе, вот и сейчас покосилась на собственное отражение в застеклённом шкафчике.
«Красивая, обаятельная, хорошо одетая, не воняю всякой ветеринарной пакостью, – она с удовольствием подтянула к себе сумочку, достала флакончик духов и нанесла капельку на запястье. – Совсем другое дело!»
До покупки клиники Соколовским Валентина вполне благоволила к Татьяне – та не была ей соперницей, абсолютно не обращала внимания на симпатичного молодого ветеринара Костю, да и вообще… надо же хоть иногда с кем‑то поболтать, сбегать на обед или выпить кофе! Теперь же всё изменилось!
«Лучше бы ей утихнуть! – решила Валентина к окончанию рабочего дня, когда Таня очередной раз метнулась в комнатку, где стояла клетка с котом. – Ну надо же, вдохновилась, даже Степаныча туда поволокла!»
Когда обратно Таня и завклиникой заторопились уже с котом, Валентина решила полюбопытствовать:
– Что? Так и не нашли причину, по которой он ничего не ест? – она насмешливо покосилась на Таню.
– Почему же? Нашли! – Степаныч заторопился в кабинет, и Валентина расслышала, как он рассказывает коллегам:
– Я, правда, не представляю себе, как Танюша это поняла, как ухитрилась увидеть, но мы сейчас причину, по которой кот не ел, уберём, и всё будет отлично! Судя по всему, он или упал неудачно, или его ударили, – повреждён левый клык, в нём трещина с внутренней стороны. Вот кот и не мог брать еду сам – волей‑неволей задевал этот клык и испытывал сильнейшую боль. Таня догадалась, покормила его с рук – если ему отдельными гранулами корм давать, он берёт аккуратно и так, чтобы клык не задевать!
– Вот бедняга! Морда крупная, как бы он в миску ни нырял, волей‑неволей задевал больным клыком или корм, или борт миски! – осенило Костю. – Ну, Тань, ты гений! Ты как догадалась?
Татьяне было жутко неловко – она‑то прекрасно понимала, кто тут гений, но коллегам же не объяснишь, кто именно расспросил кота о причине, кто попробовал разложить корм отдельными гранулками вне миски, кто ей всё объяснил, в том числе о том, что это та самая «любящая хозяйка» недавно пнула кота так, что он отлетел и ударился мордой об угол, повредив себе зуб.
Поэтому она спешно перевела разговор с незаслуженных комплиментов на действия.
