Поиски утраченного завтра

Василиса ждала меня за воротами резиденции, как я и предполагал. Она была в легкомысленном сарафане – белом, с принтом из ромашек и васильков, с подвязанными цветастой лентой волосами. Кстати, не зелеными, а каштаново‑рыжеватыми, видимо, ее натуральными. На ногах босоножки, в руках скромная сумочка… Ну прямо девушка из последней трети двадцатого века, из добрых фильмов и хороших стихов.

Я даже улыбнулся.

– Привет, Никита, – сказала Василиса. – Можно у вас украсть пару минуток?

– Да не вопрос, – ответил я. – Можем куда‑нибудь зайти. За квартал отсюда я видел неплохой ресторан.

Она нахмурилась.

– Нет‑нет, ну что вы… Я буквально минутку, несколько вопросов…

Как‑то само собой получилось, что мы пошли вдоль ограды резиденции, неспешно и мирно беседуя.

– Понимаю, вы хотите узнать, что случилось два дня назад, – сказал я.

Василиса замотала головой.

– Зачем? Я примерно понимаю. На нас напали. Охрана была убита, Тао‑Джон вытащил меня, брата и папину копию в Рексе. Мы спрятались у вас, но кто‑то нас все равно достал: убили и охранника, и нас.

Я кивнул.

– Вы хоть отомстили?

– Частично, – признался я. – Извините, что не смог защитить. Недооценил ваших недоброжелателей.

– А кто это был?

– Наемники, – я вздохнул. – Никаких следов.

– Странно, конечно, – сказала Василиса. – Раньше такого не случалось… Ладно, не будем об этом, Никита.

– Вам не интересно, что вы делали, о чем говорили? – удивился я.

– Нет. Это же не я была. То есть я, но другая. Мне с одной стороны ее жалко, а с другой – иначе бы меня не восстановили из копии. – Василиса улыбнулась. – Так что все к лучшему, пожалуй!

– Ну… – Я растерялся. – Да, наверное. Если так это рассматривать.

– А как иначе? – Она развела руками. – Скорее всего, я понимала, что нам крышка. Если бы хотела передать что‑то себе прежней, то так бы и сказала. Я не говорила?

Я покачал головой.

– Забудем. – Василиса тряхнула волосами. – Я хочу вас расспросить про Обращение. Вас же было семнадцать вначале?

– Землян – семнадцать. Еще хоппер, двое рили и тао.

– Тао‑Джон! – с восторгом произнесла Василиса. – Верно?

Я улыбнулся. Добавил:

– Но Обращение прошли только земляне. Выжило четырнадцать.

– Расскажите, как это было!

Я откашлялся.

– Василиса, об этом не рассказывают.

– Вам запрещено? Кто запретил? Контроль? Стерегущие?

– Ничего не рассказывают, – уточнил я. – В общих чертах вы же понимаете, что произошло?

– В общих чертах все знают… – Она вздохнула.

– Так и останется. Обрывок информации там, пара фраз здесь, какой‑то намек, слухи, догадки. Вот и все.

– Но… – Она нахмурилась. – Но почему?

– Василиса. – Я взял ее за руку. – Не хочу тебя обидеть и с удовольствием с тобой поболтаю. Но о чем‑нибудь другом. Ты занята вечером?

Василиса посмотрела на мою руку. Осторожно вынула из нее ладонь. Спросила недоуменно:

– Никита… вы ко мне клеитесь, что ли?

– Но… – Я осекся.

– Вы с ней что… – она улыбнулась, – сексом занимались? Нет, серьезно?

– Вполне серьезно, – признал я.

Василиса звонко рассмеялась.

– Слушайте, Никита, ну вот теперь обидно стало! Такое приключение, а я не помню!

– Ничто не мешает освежить память, – мрачно сказал я.

Василиса даже повисла у меня на руке от хохота.

– Никита, а вы шалун! – Она погрозила мне пальчиком. – Вы же Обращенный! Вам полторы сотни лет!

– Сто тридцать, – уточнил я.

Он чуть не задохнулась от смеха.

– Никита, браво! Я вами восхищаюсь. Нет, правда! Я думала, вы совсем бука, а вы такой… такой… бодрый!

Посерьезнев, Василиса добавила:

– Ладно, побегу, а то папа заметит, что меня нет, и разволнуется. Он что‑то нервный сегодня!

– С чего бы это… – пробормотал я.

Пристав на цыпочки, Василиса обняла меня, отставив ножку, и несколько секунд покачивалась, игриво заглядывая в глаза. Потом сказала:

– Пока‑пока, Обращенный! Ты – прелесть!

И со смехом побежала к воротам.

Я стоял, глядел ей вслед.

И размышлял.

Нет, вначале я мысленно произнес все те слова, которые мне хотелось сказать вслух. Потом оторвал взгляд от загорелых ножек. Потом выдавил из себя смешок.

А потом все же включил мозги и задумался.

Когда Тао‑Джон привел ее в мой дом, я был девушке абсолютно безразличен. Она меня даже не узнала вначале.

Как только она поняла, что я Обращенный… ну, скажем честно, только присутствие брата и отца в теле собаки помешало ей тут же сорвать одежды и накинуться на меня. Тао‑Джона, пожалуй, она бы не постеснялась.

В постель ко мне она залезла осознанно. Не от страха, не с целью привязать меня к себе покрепче.

И вроде как нам обоим все понравилось!

Как следует из слов Юрия Святославовича – его дочь Обращенными интересовалась давно, и мной в том числе. Это вполне объясняет ее поведение у меня в гостях, как только она поняла, с кем имеет дело.

Но, черт возьми, совершенно не объясняет то, что сейчас произошло!

В задумчивости я вернулся к машине. Сел, назвал свой адрес. Чувствовал я себя не столько обиженным и отвергнутым, сколько заинтригованным.