Пороки Лэндэльфа. Забытые сказки
– Нет, от экскурсии по праздничному Лэндэльфу, Эвелин, – добродушно ответил Лассен, широко расставив руки в приглашающем жесте.
Еще немного покрутив в руках чертову гирлянду, я чуть не порвала ее вовсе.
Если Лассен ушел сейчас, значит король с принцем и все гости отбывают в театр. Не стоило терять и минуты.
Сердце как будто подскочило к горлу, а нервы натянулись до предела. Обозначив для себя, где находились Селин и Лорелей, я вальяжно прогулялась по другую сторону украшенной поляны к той самой эльфийке из розария.
Стоило паре карлинов блеснуть в свете сказочных иллюминаций, как эльфийка молча кивнула, скрыв монеты в складках юбки. Ей лишь нужно исполнить работу за меня и прикрыть перед Селин. Мне нравилась эта служанка – не шибко словоохотливая и лишних вопросов не задает.
Захватив с собой пакет с мусором, я нырнула в замок и не спеша прошагала до кухни – захватить подготовленные плащ и фонарь.
Накануне я подкупила Дразена ложью, чтобы он прикрыл перед мажордомом: соврала о трепетной влюбленности и долгожданном свидании. Повар, как самый настоящий любитель мелодрам, молча исполнил просьбу во имя чистой любви, добавив от себя флягу с вином.
– Никто не видел Эвелин? – спохватилась Лорелей.
Я замерла за стеной у кухни, готовая в любой момент бросить вещи и вернуться в сад.
– Я послать ее за специальным сервизом под мои восхитительные канапе, – ловко соврал тролль.
– А куда именно?
– Тебе какая разница?! – рыкнул Дразен. – Иди! Отнеси это на центральный стол. E ghiamm ià![1]
Меня охватила мелкая дрожь, живот скрутило узлом.
Стараясь не попадаться на глаза суетливой прислуге, я степенно шагала к нужному алькову. Дойдя до ближайшего входа, я опасливо огляделась, когда услышала невнятное кряхтение. Дзанни помахал крохотной ручкой в перчатке и потянул за юбку.
– Отстань, – шикнула я, выдергивая с боем ткань. – Иди отсюда. Я на свидание!
Дзанни почесал колпак и убежал по коридору.
Не хватало еще, чтобы этот уродец поднял тревогу! К черту! Нужно спешить!
Я нырнула в потайную дверь и потрясла фонарь. Замигав, спрайт осветил зеленью тоннель. Во рту пересохло. Сделала глоток, и в горле запершило от терпкости вина.
Я спешно переставляла ноги, прислушиваясь и опасаясь, что дзанни мог позвать стражу. Спустя двадцать минут ходьбы, протоптанная дорога сменилась рыхлой землей, все чаще приходилось отдергивать занавески паутины.
Отпив еще вина и убрав его в сумку, я замерла у развилки. Проход справа сужался и плавно уходил вверх. Пройти можно лишь ползком. Туда‑то я и полезла, кряхтя и матерясь под нос, с трудом удерживая фонарь.
Острые камни больно впивались в ладони и колени. По пальцам пробежали какие‑то насекомые. Я, испуганно дернувшись, ударилась головой о низкий свод.
– Блять! *
Ругательство разлетелось по тоннелю «ангельским песнопением». Впереди забрезжил тусклый свет. Кое‑как протискивая плечи и задницу, я смогла выбраться наружу, точно из кроличьей норы.
Отряхнувшись от пыли и паутины, я открыла книгу. Судя по карте, да и по звуку воды, этот выход недалеко от реки Тревизо.
Свежо. Пахло хвоей и влажной землей. Лунный свет просачивался через пушистые кроны, освещая путь. А вот кусты и пухленькие шапочки грибов точно содержали фосфор: от них исходило неестественное сияние розового, фиолетового, синего цвета.
Согласно пометкам леди Уайт, к Вратам можно добраться, следуя вверх по реке. И как это возможно только в лучших жанрах сказочной страны – они, конечно же, в пещере за водопадом.
Я вышла к реке и сверившись с книгой, будто с навигатором, пошла, как и было указано, вслед за течением. То тут, то там мелькали светящиеся спрайты или светлячки. Кустарники и низкие ветви цеплялись за плащ и юбку, царапали ноги. Среди журчания различался стрекот сверчков или цикад, да уханье ночных птиц.
Здесь действительно верилось, что я в сказке, той самой – детской и волшебной, а не порочной и грязной, как это оказалось на самом деле.
Шум воды нарастал, как и скорость течения. Я добрела до обрыва, к водопаду и, пригнувшись на случай, если рядом шастают гвардейцев, взглянула вниз: водоем разлился посреди пустой поляны. Вероятно, стража стоит у самых Врат, в пещере. Придется ждать смены караула.
Продрогнув от тумана, который так и парил дымкой над озерцом у водопада, я пригубила еще вина и нашла очень увлекательное занятие – обдирание колючек с плаща и юбки.
Ворох мыслей то и дело пытался пробить брешь хладнокровности. Слишком много «а что?», «а если?». Но азарт оттого, что через каких‑то полчаса я могу оказаться дома, будоражил кровь.
А может, дело в красном сухом? Главное, не переборщить. На крайний случай сдамся властям и найду другой способ. Старик Сэйдж как‑то сказал, что капитан Шассерфи ко мне неравнодушен. И как это я не углядела? Видимо, моя обида настолько сильна, что я и не заметила, как он на меня смотрит. Значит, сдамся капитану, в его крепкие объятья. Придется использовать женские чары.
Примерно через полчаса из чащи показались двое всадников. Вероятно, смена караула.
Пора.
Уверенность уже была готова уступить тревоге. Но, несколько раз вдохнув и выдохнув, я собралась с мыслями и поспешила в пещеру.
Благо шум воды и звуки леса скрыли мою неуклюжую поступь. Да и гвардейцы вели себя расслабленно, покуривая папиросы в ожидании своих ребят. В моем распоряжении всего пара минут – подловить момент, когда те выйдут из‑за водопада и перекинутся парой фраз с коллегами.
Все произошло как в тумане – адреналин подскочил, горло обожгло желчью; ладони вспотели и затряслись. Вот я уже в пещере, подсвеченной костровыми чашами; вижу огромные ворота, оплетенные лозами и цветами. Вокруг никого. Подбегаю ближе, достаю ключ и…
Нет!
У Врат нет замка. Нет замка – нет ключа…
– Стоять! Не двигаться! – зычно крикнул стражник.
Обреченно вздохнув, я медленно повернулась и подняла руки. Но от зачитываемого приговора грудь сжало раскаленным обручем:
[1] Неапол. Перевод: “Ну, живее!”
