Потерянное солнце

Я зашипела от боли и прикусила язык.

– Почему ты снова сбежала? – спросил отец Лизы, присоединившись к нам.

– Дома было слишком громко, – единственное, что я смогла вымолвить на этот раз.

Мне нельзя никому рассказывать о том, что я увидела. Страх сковал все тело. Я боялась, что отец убьет и меня, если расскажу о том, что видела.

– Тебя кто‑нибудь обидел? – задал он следующий вопрос, кладя ладонь мне на плечо, – Твой отец дома?

Я покачала головой, чувствуя тошноту от увиденного ранее.

– Он сегодня на дежурстве.

– Может, позвонить ему, чтобы он угомонил твою мать и разогнал собутыльников? Водка когда‑нибудь погубит ее, ты же знаешь…

– Знаю… – прошептала я и отвернулась.

Отец Лизы похлопал меня по плечу:

– Ложитесь спать, девочки. Завтра в школу.

Мы кивнули одновременно. Лиза уже закончила забинтовывать мою ступню. Она легла у стенки и притянула меня к себе, прижимая мою спину к своей груди.

– Спасибо… – еле слышно произнесла я.

– Ты не должна благодарить меня.

Я уткнулась носом в подушку и глубоко втянула аромат стирального порошка. Постель была свежей и чистой. Не то, что у меня. Я жила в бомжатнике. Именно так называли нашу квартиру соседи.

Я долго лежала без сна. Перед глазами то и дело проносились сцены драки, случившейся у меня дома. Я боялась уснуть. Мне было страшно возвращаться завтра утром домой, и никого там не увидеть.

 

 

 

Глава 1

 

Никита (29 лет)

– Пап, смотри, как я умею! – радостно воскликнул мой сын и плюхнулся в воду с разбега.

Брызги из бассейна полетели в разные стороны. Я улыбнулся, глядя на Илью. Он еще слишком юн, но я всеми силами старался хорошо его воспитать. В свои четыре года мальчик хорошо разговаривал, учил стихи, занимался спортом и следовал моему примеру во всем.

– Пап, ты видел?

– Конечно, сынок.

Я стоял у края бассейна и наблюдал за ребенком. Плавание занимало неотъемлемую часть моей жизни с самого детства. Я учился в школе Олимпийского резерва, но к восемнадцати годам ушел из спорта, потому что необходимо было кормить семью и помогать матери в воспитании младшего брата.

Зайдя в воду по пояс, я оттолкнулся и поплыл к другой части бассейна. Он был достаточно длинным, чтобы я мог ориентироваться, исходя из дистанции и времени, и переплыть его полностью.

Достигнув края, я оттолкнулся ногами и поплыл дальше, возвращаясь к сыну.

– Пап, ты поедешь сегодня на работу? – спросил Илья, подплывая ближе.

Он обхватил ручками мою шею, приблизив свое лицо ближе к моему.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – лепетал он, с нетерпением подпрыгивая у меня на руках.

– Если я буду каждый день проводить дома то, что мы будем есть, когда деньги закончатся?

Я всегда старался говорить с сыном серьезно. Несмотря на то, что Илья был ребенком, я стремился воспитать в нем ответственность. Мой сын должен знать, что ничего в этом мире не достается просто так, а только если ты не будешь прикладывать усилия.

– Ну, пап…

Илья обиженно надул губы, и мое сердце дало трещину. Мне сложно было ему отказывать, особенно после того, как мать мальчика умерла.

– Мы вместе позавтракаем, и я отвезу тебя на английский.

– Но ты меня не заберешь, верно?

Мой сын все еще выглядел расстроенным.

– Я постараюсь вернуться сегодня пораньше, и мы сыграем в одну из наших настольных игр.

Меня очень беспокоило то, что я мало времени с ним проводил, но по‑другому никак не получалось. Особенно из‑за дел, которые нам приходилось вести.

– Они уже все мне надоели.

– Тогда я предлагаю тебе вместе с бабушкой отправиться в детский магазин, и она купит тебе несколько новых игр, которые понравятся. Вечером мы сможем их опробовать. Что думаешь?

– Ура! – воскликнул Илья, поднимая ручки вверх.

Я широко улыбнулся и поцеловал его в щеку. Мой сын был для меня целой вселенной. Сердце начинало биться сильнее при виде его улыбки и останавливалось, когда мой ребенок плакал. Я обнял его крепче, направляясь к ступенькам. Мы вышли из воды, и я опустил сына на землю. Илья бросился к полотенцам на шезлонге и протянул мне оба. Я вытер его, а потом себя.

Схватив телефон, который всегда старался держать при себе, я пошел следом за сыном в дом. Широкие стеклянные двери, ведущие на кухню, были распахнуты. Илья прошмыгнул внутрь, но остановился, услышав мой строгий голос позади:

– Я все видел.

Он медленно повернулся и посмотрел на меня.

– Отряхни ноги, а потом заходи.

В отличие от меня, Илья бежал по газону босиком. Я ненавидел грязь и старался привить сыну любовь к чистоте.

Илья сделал, как ему сказали, а потом отправился наверх в свою комнату. Он рос самостоятельным ребенком. Мне не нужно было проверять сына. Через несколько минут Илья спустится вниз на завтрак, одетый в сухую одежду. Плаванием он занимался практически с рождения. Марина постаралась с этим.

– Доброе утро.

Моя мать стояла у плиты. На кухне витал запах молока, кофе и тостов.

– Доброе, сынок. Как поплавали? – спросила она с улыбкой, поворачиваясь в мою сторону.

– Как и всегда.