Преступная связь

Никки

– Мисс Рэйвен, где был ваш телохранитель, когда вы отправились в кусты? – кашлянув, детектив Блумберг уставляется на меня, постукивая пальцами по столу.

Класс. Просто класс. О моём походе по‑маленькому теперь знает весь полицейский участок, а вскоре и агентов ФБР просветят.

– Ждал возле машины, – вру, не моргая, выдавая версию, которую приказал озвучить Кайден. По нашей легенде я знала о его существовании все те полтора года, что он следовал за мной тенью.

Полтора года! Святые небеса… А до него, начиная с покушения на Адриану, у меня были другие два телохранителя, которым, цитирую Пирса, «надоело за мной таскаться». Папа совсем помешался на контроле! У Доминика, Альбы, Алисы и Эйдена тоже есть охрана, или мне одной так повезло? Боюсь, ответ лежит на поверхности. Не потому, что я любимее из всех детей, нет, а потому, что на моей заднице горит огненная вывеска: «Ищу приключения». Это я тоже сейчас процитировала. Только папу. Удалось с ним поговорить минут пять до допроса, после чего я кинула трубку. Самая важная информация усвоена: он сказал, что на Кайдена можно положиться.

– Вы были лично знакомы с этими людьми? – Блумберг поднимает пакетик с картой памяти из моей фотокамеры. Её изъяли в качестве вещественного доказательства, пообещав, что вернут через несколько дней.

– Нет. Лично незнакома. Но о мистере Мартидисе наслышана, как и все.

– Не отвечайте за всех.

– Извините.

– Вы знаете, что это? – Он пододвигает ко мне другой прозрачный пакет побольше. Внутри пистолет с глушителем.

Вопрос с подвохом?

– Очевидно, это пистолет. – Клянусь, я стараюсь быть уравновешенной, хотя очень хочется втащить толстяку напротив.

– Какой?

– Что значит – какой? – завожусь я. – Глок? Кольт? ТТ?

– Разбираетесь в оружии? – спрашивает с издёвкой.

– Перечислила то, что знают все.

– Вы опять?

– Господи, в каждом боевике упоминаются эти марки! Не знаю я, что это за пистолет! Не знаю!

– Не нервничайте. Из него был застрелен Илиас Мартидис?

– Разве это не должна выявить баллистическая экспертиза?

– Мисс Рэйвен, вопросы здесь задаю я.

Сжимаю губы от нервов. Наша беседа порядком достала. Я – свидетель, почти жертва, а меня допрашивают, как виновницу. И никакого «спасибо» за то, что у них на руках неопровержимые доказательства. Лица двоих сбежавших мужчин должны быть отчётливо видны на кадрах. Почему бы не найти и не допросить сперва их?

– Я уже сказала вам всё, что знаю, мистер Блумберг. Я хочу домой, моя машина осталась там, мне нужно принять душ, чтобы смыть с себя начинку головы киллера, а вынуждена торчать здесь. Главная улика у вас на руках. Да, я не засняла, как за мной гнался тот человек. На видео вы не рассмотрите, как к моему затылку было приставлено оружие и как меня спасли, но факты говорят сами за себя, – обороняюсь длинной тирадой. Задолбал, дятел напыщенный!

– Это мы выясним. Можете ехать домой, но вынужден предупредить, что выезжать за пределы города вам запрещено, пока идёт следствие. Дело резонансное, поэтому не исключено, что вас будут одолевать репортёры. Будьте осторожнее.

– А мистер Пирс?

– Что – мистер Пирс?

– Где он? – Беспокойство о моём неожиданном телохранителе – это же нормально? Вдруг его посадят за превышение мер самообороны?

– Его допрашивают в соседнем кабинете.

– Что ему грозит за то, что он…? Ну, вы понимаете.

– Следствие разберётся. Идите.

Как только выхожу за порог, сталкиваюсь нос к носу с Гвеннет в сопровождении одного из офицеров. Ого… Быстро её вызвали. Разумеется, я сообщила о фотосессии с ней. Вопрос о том, что я забыла у чёрта на рогах, был одним из первых. Вот пусть клиентка и подтвердит, кто был зачинщиком нашего мероприятия.

Досадливо улыбнувшись, Гвен кивает в приветствии и скрывается за дверью кабинета Блумберга.

Кайдена я обнаруживаю за поворотом возле кулера. Отвернувшись к окну, он непринуждённо попивает воду из одноразового стаканчика. Не могу не отметить, насколько идеально смотрится хранитель моего тела в полицейском участке. Не в том смысле, что по нему тюрьма плачет, конечно. Просто есть мужчины, которые хорошо вписываются в офис, а есть такие, как он. Внушающие чувство безопасности и защищённости всем своим бунтарско‑геройско‑дерзким обликом в любом месте планеты Земля. Вот и сейчас облегчение от того, что я не одна в этом безумном политическом замесе, слегка скрашивает мою растерянность.

Чёрт, он спас мне жизнь, а я его до сих пор не поблагодарила! Проезд кулаком по красивому лицу не в счёт.

– Что тебе сказали? – тревожусь я, вставая рядом.

У него даже дыхание не сбивается, ни единый мускул не дёргается, словно он спиной видел, кто идёт.

– Ничего особенного. Отпустили под подписку о невыезде, – бесцветный выверенный тон снова напоминает о том, кто он. Не приятель, а посторонний, хоть и крайне симпатичный. – Поехали домой, я вызвал такси. – Выбросив скомканный стакан в урну, Пирс надвигает козырёк бейсболки пониже и надевает солнечные очки.

***

– Где ты живёшь? – решаю спросить спустя десять минут молчания.

Кайден сидит рядом на заднем сиденье машины, изучая множество цифр в неизвестном мне приложении. На экране изображено что‑то вроде радара с разноцветными точками, и меня немного раздражает, что этот процесс для него увлекательнее, чем общение со мной.

– Там же, где и ты, – усмехается он.

– То есть?

– Мы живём по соседству. Как бы ещё, по‑твоему, я мог быть рядом?

Стойте‑ка. Сосед? Тот самый тихушник‑потрахушник?

– Телефон, – выдаёт он.

– Что? – переспрашиваю заторможенно.

Мыслями я улетела в те дали, когда размышляла о размере его члена и выносливости. О‑х‑р‑е‑н‑е‑т‑ь. Если это вправду он, с телосложением я слегонца ошиблась. Интересно, а как обстоит дело с…

– Тебе звонят, Николь, – кивает Кайден на смартфон, лежащий на моих бёдрах.

Вот чёрт! Я и вибрацию не ощутила, пока думала не о том, о чём следовало бы думать. Например, о последствиях сегодняшней фотосессии.