Проект «Левитация», или Будь как все
Следующая собеседница Давыдова была совершенно не похожа на англичанку. По правде сказать, она была непохожа ни на кого на острове. Но она выделялась и у себя на родине. У Сумико Киёмидзу были ярко голубые глаза и светлые волосы, которые во время её упражнений на гидроцикле скрывались под резиновой шапочкой. Давыдов ей улыбнулся, как старой знакомой, изобразил традиционный поклон страны восходящего солнца, поздоровался на английском, а закончил своё приветствие довольно витиеватым комплиментом: «Ваши глаза так же бездонны, как озёра с чистейшей водой». Сумико приветливо улыбнулась в ответ[1].
– Приятно встретить здесь человека, разбирающегося в нашем языке, – сказала она и, скорее, не спросила, а констатировала, – вам приходилось бывать в Японии…
– Суми‑тян, мой японский весьма небогат, – попытался возразить Давыдов. Но его возражения были прерваны звонким смехом.
– …но недолго, – закончила предыдущее своё предложение японка.
Давыдов недоумённо замолчал.
– Извините, вы же пытались сделать мне ещё один комплимент, – с улыбкой заметила Сумико, и, видя недоумение Давыдова, пояснила, – суффикс – тян используется при обращении к детям и очень молоденьким девушкам[2]. Или я так хорошо выгляжу? – кокетливо рассмеялась в конце японка.
– Хотел вас поразить, – Давыдов развёл руками и тут же постарался сменить тему разговора, – японский язык тоже входит в программу обучения Филиппа?
– Наряду с английским, русским, китайским и испанским.
– И как успехи?
– Впечатляющие для такого возраста. Но вас же интересует что‑то совершенно другое.
– Меня интересует практически всё, – уверенно заявил он.
В ответ она чуть помолчала, задумавшись.
– Каждый из нас может рассказать о своей специализации. Несмотря на своё японское происхождение, я отвечаю за методику не Сузуки, а Норбекова. Точнее за одно из его направлений: интуицию.
– Вы развиваете у Филиппа интуицию, а как? – удивлённо переспросил Давыдов.
– Упражнениями. Простейшие из них: угадывание цвета шарика, который должен выкатиться из желобка; «пусто‑густо», то есть, выбор, под какой из переворачивающихся сфер появится орех. Все из нас в детстве попадали в ситуацию, когда надо было угадать, в какой руке конфета. Так вот, всё то же самое, только с многократным каждодневным повторением.
– А сложные упражнения…
– Касаются погоды, других каких‑то явлений. Но их тяжело оценивать. В «пусто‑густо» всё просто, у Филиппа ещё недавно результативность была близка к девяносто четыре на шесть. Сейчас она снизилась до семьдесят три на двадцать семь, но, надеюсь, это временно, он просто протестует против чего‑то. Но и это много. Шестьдесят на сорок, вот результат, достижимый обычным ребёнком, а у взрослых и вовсе максимум пятьдесят пять на сорок пять. Ведь, как правило, процент угадывания близок к теории случайных чисел. А оценка сложных упражнений, ситуаций – эмпирическая. Например, выяснилось, что Филипп чувствует приближающееся несчастье. За день до гибели малышек он приготовил из бананов и кокосов подобие торта. Словно прощался с ними. А после смерти Клейна на весь день отказался от уроков. В то утро у него должно было быть первым рисование, до сих пор не удалось восстановить эти уроки. С ним такого раньше не происходило.
– Ещё бы он умел не только чувствовать, но и предотвращать смерть…
– Малышки были близнецами, а у них всегда особые отношения между собой. Филиппа они в свой мир не пускали. К тому же они были очень талантливы, значительно талантливей Филиппа во всём. Особенно ярко это проявлялось в телепатии…
– В телепатии?
– Да, – подтвердила Сумико, и с улыбкой спросила: – Вы удивлены?
– А как вы её развивали?
– Так же, как и интуицию, через упражнения, например, с мозаикой. Дети расходились по разным помещениям, один из них становился ведущим и получал рисунок‑задание, начинал складывать по нему картинку из мозаики. Остальные, не видя ни задания, ни других работ, должны были повторить его рисунок.
– И получалось? – не выдержала Роуз.
– Да, конечно. Вам лучше поговорить об этом с Пилар, это её зона отвественности… – Сумико повернулась и, не найдя глазами мексиканки, продолжила: – У близняшек это получалось, как между собой, так и когда Филипп был ведущим. А вот сам он постоянно ошибался. Я потому и говорю, что девочки были значительно талантливее Филиппа. А это тоже своеобразный барьер, хотя сам Филипп этого, кажется, не чувствовал. Они над ним часто издевались, не раз доводили до слёз… Клейн, наблюдая за одной такой сценой, как‑то сравнил Филиппа с телёнком, его отталкиваешь, а он всё равно тянется к тебе. Кстати, – японка посмотрела на Давыдова, – вы задали очень интересный вопрос. Предотвратить… За несколько дней до гибели Клейна я уезжала с острова. Вернулась накануне его приезда обычным путём, поднималась по той самой лестнице и, естественно, опиралась на перила. Тот участок невозможно пройти, не опираясь на ту злосчастную трубу. Меня она удержала, даже не прогнулась. Хотя что‑то у меня тогда в душе ёкнуло, это точно помню. Может, предчувствие… Лестницу давно было пора укрепить, – закончила свой рассказ Сумико.
– Как Клейн относился к Филиппу? – спросил Давыдов.
– Безучастно. Он был финансист и видел в эксперименте только трату денег. Вера Андрэ‑старшего в идеи Осмолова его раздражала. Нас он воспринимал как паразитов, присосавшихся к их фантастическим – это дословная его цитата – увлечениям. Разве что Маркса не вспоминал, с его праздностью, как профессией[3].
– Это сказал Ленин, – автоматически поправил собеседницу Давыдов.
– О, вы же из России, вы должны лучше знать его труды.
– Вы изучали экономику?
[1] Фамилия Киёмидзу (по японски 清水) – состоит из основы прилагательного 清い киёй – «чистый» и существительного 水 мидзу – «вода».
[2] Суми‑тян – производное от Сумико. При обращении к детям, молодым девушкам, имя часто существенно искажается. В большинстве случаев в имени, построенным по формату «основа + КО (子)», отбрасывается окончание КО и к основе добавляется суффикс – тян.
[3] Сумико путает К. Маркса с В. Лениным, в работе последнего «Империализм, как высшая стадия капитализма» действительно есть гневные строки о рантье, «живущих «стрижкой купонов», – лиц, совершенно отделённых от участия в каком бы то ни было предприятии – лиц, профессией которых является праздность».
