Ревизор: возвращение в СССР 24

– Если тебе так нравится все связанное с древностью, то подумай о том, чтобы на исторический факультет поступать, – посоветовал я ему, – может, это твое призвание.

Марат кинул незаметный взгляд на Аишу, и тут же покачал головой,

– Нет, мне нужно этому твоему бизнесу лучше обучаться.

Да у него сильная мотивация… Похоже, в мыслях он уже на Аише женился и помогает ей во всем, в том числе и с бизнесом… Интересно, а сама Аиша в курсе о такой своей роли в мечтаниях Марата?

***

Брянск. Кафе «Ласточка».

Шанцев ждал Валентина Ткачёва, служившего водителем в КГБ, и обдумывал свою ситуацию.

– Привет, – пришёл Валентин ровно к назначенному времени. – Чем так озадачен?

– Валь!.. Я в такой заднице! – с отчаянием посмотрел на друга Шанцев. – Начал собирать информацию на нашего первого секретаря горкома. Так на меня в прошедший четверг два зэка напали.

– О, чёрт, – поразился Ткачёв. – Что именно случилось?

– У дома двое поджидали, один с монтировкой. Я как чувствовал! Гвоздодёр из портфеля вытащил и первым ударить успел. А второго мой пёс успокоил, через забор сиганул.

– Так… Говоришь, информацию собирать начал? А потом нападение?

– Да. Я к этим уголовникам, вообще, никаким боком отношения не имею, никогда не пересекались. Это, явно, по чьей‑то наводке. Ну не грабить же они пришли дом с двумя московскими сторожевыми.

– Так… А что за информацию тебе удалось собрать?

– Ничего особенного, вроде, ради чего стоило меня убивать или калечить…

– Ну, это как посмотреть… Давай выкладывай.

И Шанцев рассказал другу о растрате средств на строительство новой водокачки.

– Ваганович убедил комиссию из Брянска, что дорогу делали к месту будущей стройки. Кто‑то получил нагоняй за перерасход сметы, а тесть Вагановича дорогу к самому дому.

– Нормальный ход, – усмехнулся Валентин. – Удивляюсь я их наглости. Можно подумать, вокруг одни дураки и никто ничего не понимает.

– Да все всё понимают, но молчат, – с досадой ответил Шанцев. – Я пару вопросов всего задал, чуть на тот свет не отправился. Но, по правде сказать, не знаю, даже, что лучше. Может, и надо было дать башку себе проломить…,

– Чего? – удивлённо уставился на него друг.

– Да один из нападавших в больнице, в тяжёлом состоянии. Если он помрёт, у меня будут большие неприятности.

– Ну, ты даёшь, – ошарашенно помотал головой Валентин. – Слушай, ну давай, я поговорю со своим начальством. Что тут можно сделать? Может, перепроверить эту историю с дорогой к дому тестя вашего первого секретаря. Если на тебя из‑за неё напали, то, может, там ещё что‑то есть? Давай, всё что знаешь, или кто знает? Попытка не пытка. Самого Вагановича проверять не дадут без санкции сверху, но можно замаскировать под интерес к какой другой фигуре рангом пониже.

Шанцев рассказал другу про начальника коммунальных предприятий города Полякова, тот записал себе все фамилии и должности, название деревни Шамордино и обещал ему донести до начальства его историю.

***

Не оставляли мысли насчёт пьесы для «Ромэн». Вспомнилась свадьба Лины, колхоз, целая цыганская улица… Ёлки‑палки, да на самом деле, у меня есть с кого писать, есть фактура, как говорится. Художники фотографий тогда наделали тьму‑тьмущую, для погружения в атмосферу более, чем достаточно. Мне бы только посмотреть, как всё это оформляется правильно. Там же действия, наверняка, должны быть рассчитаны по времени, одинаковое время до антракта и после… Мне бы эти, чисто технические, моменты кто‑то объяснил, так я и напишу им пьесу. Блин! Самому интересно стало.

Кто другой сказал бы, что я с ума сошел, что суюсь в разные новые области. Но я так психологически разгружаюсь. Если что‑то освоил на высоком уровне, интерес к этому быстро пропадает. Я это делаю, работа есть работа, но гложет любопытство, а что еще я мог бы делать не менее хорошо? А особенно меня стимулирует возможность еще и хорошо заработать, обучившись чему‑то новому. Мне в театре мысль сразу в голову не пришла, что за пьесу могут много денег заплатить… А потом все же осенило. Это же СССР, здесь за это большие суммы платят. А ведь потом, наверное, еще и за каждую постановку будут что‑то начислять?

Любопытство к новому – это особенность моей натуры, что мне здорово помогла, когда я попал в 1971 год. И бухгалтерией я занимался, и аудитом, и статьи писал в прежней жизни. А они тут удивляются, как у меня все это гладко получается…

Пока мы с Загитом гуляли с детьми, Галия сходила к художникам. Они пригласили нас в следующую субботу к себе в гости.

– Тот драматург, о котором я говорила, как раз, приедет к ним за подарками для друзей и родственников, – радостно сообщила мне жена. – Посидим, чай попьём, заодно поговоришь о делах.

– Может, он ещё не захочет со мной говорить, – удивился я её уверенности.

– Почему? Ты ему очень понравился, – с недоумением посмотрела на меня жена.

– В смысле, понравился? Когда?

– Мы же знакомы! Помнишь, приезжал за картиной, когда художники были на пленэре? Ну, Леонид! Трактор в подсолнухах.

– Ах, трактор в подсолнухах! – начал припоминать я. – Так он драматург?

– Да, и какой‑то очень заслуженный, – подтвердила жена.

– Точно, точно… Михаил Андреевич мне что‑то такое говорил. Ну, отлично! Тогда порядок.

Остаток воскресенья расписывал новинки для Межуева, а в голове уже потихоньку закручивался сюжет для пьесы.

***

Святославль.

Капитан КГБ Назаров дождался Полякова возле его дома, прикинув, что тот, как представитель старой гвардии, приедет на обед домой. Так и случилось.

– Поляков Василий Игнатьевич? – уточнил он для проформы. И так было понятно, что это хозяин домой вернулся, собачонка во дворе встретила его, радостно поскуливая и крутя изо всех сил хвостом. – Капитан Назаров, – предъявил он ему удостоверение привычным жестом.

– Проходите, – кивнул Поляков. – Мася! Свои!

Но Масе было плевать, свои, чужие. Капитан был яростно облаян и слегка прикусан за ботинки, пока дошёл до дома.

У супруги Полякова к приходу мужа было уже всё готово, она быстро выставила на стол вторую тарелку, но капитан решительно отказался обедать, и хозяин пригласил его в гостиную за круглый стол в центре комнаты.

– Василий Игнатьевич, – сразу перешёл к делу капитан, – нас интересует строительство новой городской водонапорной башни. Что вы об этом знаете?

– Начали строить, – с подозрением посмотрел на него Поляков. – Уже дорогу проложили.