Сделка
Он представляется, как будто в Брайаре и в самом деле есть те, кто не знает его имени. Но мне его скромность кажется восхитительной.
– А меня Ханна.
– Как ты сдала экзамен?
– На А, – отвечаю я. – А ты?
– В‑минус.
Я не могу скрыть своего удивления.
– Серьезно? Думаю, нам повезло. Остальные завалили.
– Полагаю, это говорит о том, что мы умные, а не везучие.
От его улыбки я начинаю таять. Честное слово. Я растекаюсь вязкой лужей по полу и не могу отвести взгляд от его темных глаз. Они притягивают меня как магнит. Пахнет от него просто божественно – мылом и лимонным лосьоном после бритья. А что, если я уткнусь ему в шею и буду вдыхать и вдыхать его аромат? Будет ли это уместно?
Гм… едва ли. Не будет.
– Значит… – Я лихорадочно придумываю что‑нибудь умное или интересное, но я так нервничаю, что у меня отключаются мозги. – Ты играешь в футбол, да?
Он кивает.
– Я принимающий. А ты фанат? – На его подбородке появилась ямочка. – Игры, я имею в виду.
Я не люблю этот вид спорта, но могла бы соврать и сказать, что люблю. Однако это рискованно, потому что он может заговорить со мной о футболе, а я слишком мало о нем знаю, чтобы иметь возможность поддержать беседу.
– Не очень, – со вздохом признаюсь я. – Я видела один или два матча, но, если честно, на мой вкус, в этом спорте мало динамики. Такое впечатление, что вы играете пять секунд, потом кто‑то свистит в свисток, и вы часами бродите по полю, прежде чем сыграть следующие пять секунд.
Джастин хохочет. У него потрясающий смех, низкий и хрипловатый, и я чувствую его всем телом, аж кончиками пальцев.
– Да, я уже слышал такое. Но футбол совсем другой, когда играешь сам. Более интенсивный, чем кажется. И если ты болеешь за какую‑то команду или за конкретного игрока, то начинаешь разбираться в правилах гораздо быстрее. – Он наклоняет голову набок. – Тебе нужно прийти на одну из наших игр. Готов поспорить, что тебе понравится.
Великий боже. Он приглашает меня на свою игру!
– Э, да, может, я…
– Кол! – перебивает меня громкий возглас. – Мы ждем!
Мы оба поворачиваемся на голос. Из двери в гостиную выглядывает светловолосый здоровяк. Этот парень из команды Джастина, и на его лице отражается крайнее нетерпение.
– Иду, – отвечает ему Джастин, печально улыбается мне и делает шаг к туалету. – Мы с Большим Джо собираемся показать класс в бильярде, но мне сначала надо отлить. Договорим потом, ладно?
– Конечно, – отвечаю я так, будто в этом нет ничего особенного, но особенного тут сверх меры, потому что мое сердце бьется как сумасшедшее.
Когда за Джастином закрывается дверь, я на подгибающихся ногах иду в комнату. Мне не терпится рассказать Элли о случившемся, но у меня нет никаких шансов. Едва я переступаю порог, путь мне преграждают сто восемьдесят семь сантиметров роста и девяносто килограммов живого веса Гаррета Грэхема.
– Уэллси, – бодро заявляет он, – ты последняя, кого я ожидал увидеть здесь сегодня вечером.
Как обычно, в его присутствии моя бдительность снова встает в строй.
– Да? И почему же?
Он пожимает плечами.
– Я не думал, что тебе по вкусу студенческие попойки.
– Но ты же не знаешь меня, правда? Может, я каждый вечер только и делаю, что тусуюсь в «греческом» ряду.[1]
– Врешь. Я бы тебя там увидел.
Он складывает руки на груди, и от этого его бицепсы становятся выпуклыми. Я кошусь на татуировку, показавшуюся из‑под рукава, но не могу понять, что это такое, вижу, что она черная и сложная. Может, языки пламени?
– Итак, насчет занятий. Думаю, нам надо обговорить расписание.
Меня захлестывает гнев.
– Ты ведь никогда не сдаешься, да?
– Никогда.
– Тогда придется научиться, потому что я не буду с тобой заниматься.
Мое внимание переключается на Джастина, который входит в комнату. Я наблюдаю за движениями его гибкого тела, пока он пробирается через толпу к бильярдному столу. На полпути его перехватывает какая‑то брюнетка. К моему смятению, он останавливается и заговаривает с ней.
– Давай, Уэллси, выручи человека, – упрашивает меня Гаррет.
Джастин над чем‑то смеется. Он минуту назад точно так же смеялся вместе со мной. Брюнетка кладет руку на его предплечье и придвигается к нему почти вплотную, однако он не шарахается.
– Послушай, если ты не хочешь заниматься со мной весь семестр, помоги хотя бы с пересдачей. Я буду у тебя в неоплатном долгу.
Я уже не обращаю внимания на Гаррета. Джастин наклоняется к брюнетке и что‑то шепчет ей на ухо. Она хихикает, на ее щечках появляется очаровательный румянец, и мое сердце падает куда‑то в желудок.
Я уже решила, что между нами, ну, не знаю, установилась какая‑то связь, что ли, а тут он флиртует с другой!
– Ты даже не слушаешь меня, – с осуждением говорит Гаррет. – А на кого ты смотришь?
Я поспешно отвожу взгляд от Джастина и брюнетки, но уже поздно.
Гаррет успевает проследить за моим взглядом и усмехается.
– Кого из них? – спрашивает он.
– В каком смысле?
Он сначала кивает на Джастина, потом чуть правее, на Джимми, который разговаривает с кем‑то из своего братства.
– Полсона или Кола – кого из них ты хотела бы подцепить?
– Подцепить? – Гаррету удается снова завладеть моим вниманием. – Бр‑р, что за выражение.
– Ладно, я скажу по‑другому. С кем из них ты хотела бы потрахаться, или перепихнуться, или заняться любовью, если тебе так нравится.
Я стискиваю зубы. Ну и мудак.
Я молчу, поэтому Гаррет отвечает за меня.
– С Колом, – решает он. – Я видел, как ты танцевала с Полсоном: глазки ты ему не строила.
[1] Ряд зданий в студенческом кампусе американского вуза, где расположены штаб‑квартиры братств и сестринств.
