Сеульский Подражатель
Ли Суин мог различать каждого человека по звуку, только когда они придерживались обычной схемы поведения. Его тревожило, когда они вели себя не так, как обычно. Он переживал, что медсестра Ким сама заменит раствор в капельнице, не прося об этом свою ассистентку; что доктор Хан остановится, не пройдя все семь шагов; что уборщица не заговорит с полицейским Чой. Ли Суина охватывал ужас, если он слышал, как закрывается дверь, когда в палате есть посетитель.
Запоминание звуков и паттернов поведения людей для Ли Суина было единственным способом защитить себя от Подражателя. Он упорядочивал движения людей по числам и шаблонам и добавлял к ним примеры их нестандартного поведения. Чем больше он накапливал этих данных, тем больше он мог этим людям доверять.
Ли Суин попросил доктора Хана уменьшить дозу обезболивающего. Боль усиливалась, но он бодрствовал гораздо дольше, чем раньше. Он мог терпеть эту боль, но ни за что не вынес бы встречи с Подражателем в беспомощном состоянии. Это было бы настоящим кошмаром – быть убитым во сне, не зная, кто ты на самом деле.
Инспектор пошевелил пальцем. Он почувствовал, как пульсометр, словно щипцы, крепко зажимает кончик пальца его левой руки. Пошевелив пальцем, он специально снял его. Сейчас должна прибежать медсестра. И он начинал считать про себя: раз, два, три, четыре… Когда счет уже перевалил за сорок, он услышал быстрые шаги. Двери больничной палаты открылись, когда он досчитал до шестидесяти двух. Первой забежала медсестра Ким Хёнчжи и сразу же обнаружила пульсометр – и что он был не на пальце. Вторая медсестра встала у изножья кровати, тяжело дыша. Затем звук шагов перекрыл металлический лязг. Кто‑то вошел в палату и сразу вышел из нее. Последние шаги, сопровождавшиеся металлическим лязгом, скорее всего, принадлежали полицейскому Чой Чжонхо.
– У больного пропал пульс. Господин Ли, вы меня очень напугали, – сказала медсестра Ким.
– Извините, пожалуйста, – пробормотал инспектор.
Ли Суин был благодарен медсестрам за то, что они следили за его состоянием и что прибежали на помощь, как только услышали сигнал. Медсестра Ким вернула пульсометр на палец инспектора. На мониторе снова появилось его сердцебиение.
– Спасибо большое, что спасли меня, – тихо сказал Ли Суин.
Ли Чжин тихо усмехнулась. Они восприняли его слова как шутку, но инспектор говорил искренне.
– Если в дальнейшем вам что‑либо потребуется, то нажимайте кнопку вызова. Не останавливайте свое же сердце, – ответила медсестра Ким Хёнчжи строгим голосом, давая понять, что его шутка их не развеселила.
«Подражателя кнопкой вызова не остановишь», – подумал Ли Суин. Когда он нажимал кнопку, дежурная медсестра обязательно спрашивала причину вызова. И только после того как он несколько раз не ответит на ее вопрос, она сама придет в палату. Какой убийца будет настолько туп, чтобы ждать, пока он нажмет на кнопку вызова?
Дверь больничной палаты закрылась.
Но все же Ли Суин с облегчением вздохнул, понимая, что в случае чрезвычайной ситуации медсестры прибегут в палату меньше чем за минуту. Они следят за изменениями в жизненных показателях инспектора и готовы сразу же прибежать на помощь. Ему нужно продержаться в живых всего одну минуту.
Глава 2
8:30 утра.
Солнечный свет, проникающий через окно, падал на пол четким квадратом. Свет был таким ярким, что можно было разглядеть каждую пылинку, витавшую в воздухе.
Хан Чжису достала из шкафа несколько костюмов. Что‑что, а на допрос нужно одеться официально.
Выбирая между юбкой и брюками, она все‑таки решила надеть юбку. Образ должен быть мягким, чтобы произвести хорошее первое впечатление.
Хан Чжису оделась и накрасилась. Она добавила своей внешности мягкости, нарисовав дугообразные брови, и подчеркнула изгиб губ помадой.
Взглянув на свое отражение, девушка отметила, что выглядит немного уставшей, но вполне привлекательной. Она собрала волосы в пучок и приподняла уголки губ. Все, она готова.
Она взяла телефон, чтобы проверить время.
9:03. Макияж занял намного больше времени, чем она ожидала, потому что давно его не делала.
Такси из Сансу‑дона[1], двигавшееся в западном направлении, замедлило ход около туннеля Кымхва, после чего остановилось у Сачжик‑парка.
9:30. Время еще оставалось, но Хан Чжису начинала нервничать.
Она вышла из такси и быстро направилась ко входу. Здание полицейского управления Сеула выделялось на фоне остальных зданий, его было видно издалека. Она сразу заскочила в лифт, надеясь, что не столкнется ни с кем из коллег.
Девушка по привычке нажала на кнопку третьего этажа, где располагался отдел судмедэкспертизы, потом торопливо нажала кнопку тринадцатого этажа – там находился нужный ей следственный отдел.
9:50. Самое время.
Следственный отдел находился в конце коридора. Из окна открывался прекрасный вид на Кванхвамунские ворота[2], но времени наслаждаться пейзажем не было.
Неделю назад Хан Чжису позвонили из следственного отдела. Они получили письмо, в котором говорилось, что подозреваемый, которого она допрашивала пять месяцев назад, скончался, точнее, похоже, что он покончил с собой.
Письмо…
Хан Чжису считала, что никак не может быть причастна к самоубийству подозреваемого. К тому же абсурдным было не то, что он совершил самоубийство, а то, что только «похоже», будто он это сделал. Однако при проведении тщательного расследования можно обнаружить связь там, где ее раньше не было видно.
Сделав глубокий вдох, Чжису открыла дверь.
В кабинете было трое. Когда она вошла, один из них встал. Мужчина в очках с короткой стрижкой, одетый в форму.
– Младший инспектор Хан Чжису? – спросил он.
Вместо ответа она слегка поклонилась.
– Меня зовут инспектор Ким Чжонмин. Следуйте за мной.
Инспектор Ким отвел ее в комнату для допросов. Из мебели внутри был лишь одинокий стол со стулом. Не было ни камер наблюдения, ни какого‑либо другого записывающего устройства. Идеальная слепая зона для следственного отдела.
– Сначала нужно подтвердить вашу личность, – сказал инспектор Ким, открывая ноутбук.
[1] Сансу‑дон – легальный дон, часть района Мапо‑гу в Сеуле.
[2] Кванхвамунские ворота – главные ворота на южной стороне дворца Кёнбоккун, королевского дворца династии Чосон в Сеуле.
