Сиротка в академии перевёртышей. Он под запретом

– Правда, перевёртыш? Ну… то есть… я должна превращаться в животное?

Парень смерил меня саркастичным взглядом и провёл пальцем по обнажённой ключице.

– Не знаю, кем была твоя мать, но по идее, ты должна оборачиваться в белого ягуара. Как я, – произнёс надменно, а сам опустил глаза в вырез моего платья. – Ты не знаешь, какой потенциал в тебе скрыт, а в академии всему научат, ты познаешь грани своих возможностей, ну и поверь… лучше находиться в гармонии со своим зверем. Не пройдёшь инициацию – рискуешь помереть, словно никому ненужная бродячая псина.

– Гм… спасибо за совет… – буркнула я, пытаясь проскочить под его рукой.

Стало понятным, что братец не намерен мне помогать, а значит, нет смысла продолжать разговор. Только зря трачу время.

– Я тебя не отпускал, – усмехнулся парень, хватая меня за плечо и возвращая обратно. К стене. – Лучше подумай вот над чем… – низким голосом протянул он, поедая меня жадным взглядом. – Научись обороту, выясни, где твоя настоящая мать, а потом строй планы о побеге. Узнай этот мир. Ну и… должна быть причина, по которой мой отец притащил тебя. Он ничего не делает, если нет выгоды для него.

Совет был дельным, сложно не согласиться. Я шумно сглотнула и нехотя кивнула.

– Хорошо. А теперь… хватит зажимать меня. Если кто‑то увидит, могут не так понять.

… по моей талии скользнули горячие ладони.

– Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах… – промурлыкал этот псих и сжал в своей руке мою грудь.

Я вспыхнула. Сердце подскочило и забилось с удвоенной силой.

– Ты больной?! – закричала я, отталкивая от себя парня.

Ещё и замахнулась, пытаясь зарядить пощёчину, но ненормальный ловко поймал мою руку за запястье. Поднёс к носу и вдохнул аромат кожи. Янтарные глаза заволокло пеленой желания.

– Да ты не в себе! – взвизгнула я, вырываясь.

Ударила парня по голени и рванула к двери. Но добежать не успела. Через меня перепрыгнула огромная зверюга и преградила путь.

Белоснежный ягуар с огромными выразительными глазищами низко урчал, хлестая тугим хвостом себя по бокам.

Крик застрял в горле. Я отступила, прижимая руки к груди, но запнулась и повалилась на пол. Зверюга тут же встал лапами на мою грудь и склонился к лицу. Стало трудно дышать…

«Ну всё, сейчас сожрёт!»  – мелькнула обречённая мысль, но… моей щеки коснулся влажный шершавый язык.

Мои глаза ошеломлённо распахнулись, а зверь даже не подумал как‑то среагировать: он продолжил с упоением… вылизывать меня.

– Райан… – выдохнула сипло. – Пожалуйста… – взмолилась, ощущая, как по щеке сбегает слеза.

Ягуар замер, а в следующую секунду с меня соскочил полуобнаженный парень в лохмотьях, что остались от одежды. Он шумно вздохнул, судорожно запуская пальцы в растрепавшиеся волосы.

– Убирайся… – зарычал яростно.

– Но…

– Я сказал, убирайся! – закричал он и, схватив со стола подставку для ручек, швырнул её в стену.

Та с грохотом раскололась.

– Придурок… – тихо выругалась я и, стремительно подскочив, рванула к себе.

Что на него нашло? Болезный какой‑то! Но… он правда превратился в зверя? Просто взял и на моих глазах… стал ягуаром. И он на полном серьёзе хочет убедить меня, что я тоже так смогу? И самое главное, зачем он меня вылизывал и хватал… ох… Я нервно оправила декольте платья.

– Мисс Элизабет? – в коридоре, как всегда, внезапно возник хранитель.

Я облегчённо выдохнула. Блэйз казался мне самым адекватным в этом доме умалишённых.

– Вы искали меня? – поинтересовалась как можно спокойнее.

– Господин Сомерсет ждёт вас для разговора. Если вы готовы…

– Готова, – кивнула я, убирая волосы за уши.

– Только прошу… – едва заметно поморщившись, вымолвил хранитель. – Не грубите. Ведите себя сдержанно. Постарайтесь… контролировать эмоции, чтобы не нарваться на наказание.

– Я попробую, – вымолвила, натянуто улыбнувшись. – Но ничего не могу гарантировать. Чувствую себя… немного похищенной.

Хранитель сочувственно вздохнул и повёл меня к «отцу».

Надеюсь, этот человек сможет дать разумные объяснения всему этому дурдому. Иначе… я даже не знаю, что иначе. Мне останется только прислушаться к словам братца, в них было зерно истины. Ну, пока он вдруг не сошёл с ума…

Хранитель провёл меня на третий этаж, и оставил в богато обставленном кабинете классического стиля. Здесь было темно, без лишних украшений, и я утвердилась в мысли, что мой недоотец сухарь. Сам он восседал в кожаном кресле за массивным столом из тёмного дерева и орудовал маленьким ножом, открывая конверты с письмами.

– Похоже, ты не в состоянии выглядеть опрятно, – неодобрительно качнул он головой, впрочем, взглянув на меня только мельком.

Я внутренне сникла. Судя по всему, после столкновения с сумасшедшим братцем старания Марны сошли на нет. А учитывая, как отец придирчив к внешнему виду, я могла снова остаться без объяснений. Если так случится, пойду отхаживать своего кошака‑брата веником. Стоило представить, как гоняю по комнате белоснежного ягуара, стало смешно. Настроение чуть улучшилось.

– Я из другого мира, – напомнила ему. – У нас разные представления об опрятности и удобной одежде.

– Мда… Прискорбно, – то ли согласился, то ли снова обвинил он, и замолчал.

Я успела немного успокоиться, или просто перегорела после эмоционального срыва, потому меланхолично ждала начала разговора. Целых пять минут! И на этом моё терпение завершилось.

– Вы объясните мне, что происходит?

– Как и думал, никакой выдержки. Очень плохо для перевёртыша.

Это он ещё своего сына не видел пятнадцать минут назад…

– Твоя мать поступила жестоко по отношению к тебе. Унесла в другой мир, бросила. Мой долг исправить её ошибки. Ты поступишь в академию, среди других оборотней сумеешь пройти этапы инициации и стать полноценным перевёртышем. Продержаться нужно несколько месяцев, потом я переведу тебя на домашнее обучение. Ты получишь должное образование. Я подберу тебе выгодную и приемлемую партию, обеспечу приданым. Тебя ждёт спокойная и обеспеченная жизнь. Для этого лишь надо воспитать в себе выдержку и терпение.

Он снова замолчал, видимо, давая мне переварить его слова. А сам продолжал вспарывать ножом конверты. Я внутренне кипела. Вырвал из привычной жизни, множество раз оскорбил и теперь распланировал моё будущее.

– Свободна, – выдал он, прерывая готовые сорваться с моих уст злые слова.

– И всё? – прошипела я так злобно, отчего почти уверилась в том, что в моей крови потоптались кошачьи. – Моё мнение не учитывается?