Сокровище нумизмата

Передо мной стоял невысокий мужичок, лет шестидесяти, с залысиной и вьющимися на висках темными волосами, на кончике его круглого, как картофелина, носа держались маленькие круглые же очки. Из‑под мешковатых брюк выглядывали темные туфли с пряжкой, сверху на нем был растянутый серый свитер с высоким горлом и молнией на шее.

– Вы знаете, я хотел бы поговорить именно с Димой, – начал он. – Выйти на него оказалось не так легко, как я предполагал. Я наслышан про его журналистские расследования и хотел предложить ему написать статью или снять сюжет. А взамен – чтобы он помог мне, – его тон сменился с уверенного на взволнованный.

– На брата было покушение, он попал в больницу и в ближайший месяц сможет вести дела только дистанционно, – обрисовал я ситуацию. – Он попросил меня не передавать никому информацию, так что все, о чем мы здесь будем говорить, станет известно только мне, ему и вам.

– Хорошо. Давайте присядем, – он указал на стол с двумя стульями за прилавком и закрыл входную дверь на засов, повесив снаружи табличку: «Перерыв 15 минут».

– Внимательно вас слушаю, – я включил диктофон и положил его на стол между нами.

– Зачем это? – спросил Филипп Самуилович, настороженно глядя на диктофон.

– Не волнуйтесь, это Дмитрий просил записать наш разговор. Он прослушает запись и на случай, если я не задам какой‑нибудь нужный вопрос, или в вашем рассказе будет что‑то, что даст нам зацепку для продвижения в расследовании, брат подскажет, как быть.

Филипп Самуилович кивнул:

– Коль так, то ради Бога. Если это поможет, я только за.

Он помолчал, собираясь с мыслями.

– Так вот. Пару месяцев назад умер мой лучший и, по совместительству, единственный друг, да не кто‑либо, а сам господин Шульц Михаил Остапович.

Здесь он сделал паузу и посмотрел мне в глаза, как будто ожидая какой‑то реакции. Коей не последовало.

– Вы не знаете Шульца?! Может, хотя бы слышали о нем?

– К сожалению, нет, – я покачал головой.

– Да вы что! Шульц был гением нумизматики. Он лучший нумизмат если не в мире, то в Восточной Европе – точно, за последние лет двадцать не было никого, кто мог бы сравниться с ним. Он автор нескольких каталогов, член независимых экспертиз, владелец одной из самых шикарных коллекций, автор сотен статей и книги, которая в нумизматическом мире произвела настоящий фурор. Называется: «Исключительно MS». Поверьте, он был настоящей ходячей энциклопедией, такого специалиста не появится еще очень долго. Как вы могли про него не слышать?! – мне было адресовано явное осуждение.

– Что такое MS? – сделав вид, что не заметил этого, невинно спросил я.

– Uncirculated, – кратко ответил Филипп Самуилович. – Вы слышали про систему Шелдона?

– Увы… – вновь был вынужден я показать свою неосведомленность, жалея, что поленился окунуться в тему поглубже.

Собеседник несколько недовольно кивнул:

– Хорошо, я постараюсь объяснить простыми словами и, по возможности, максимально доходчиво.

Достав из какого‑то ящичка под столом, он выложил передо мной две потемневшие от времени денежки.

– Скажите, чем отличаются эти монеты?

Я взял их в руки и начал внимательно рассматривать. Каждая номиналом в одну копейку, 1805‑й год, СПБ.

– Как по мне, так ничем, – честно признался я, не найдя никаких различий.

– Да вы что?! А как же сохран?! – едва не перешел на крик Филипп Самуилович.

– Сохран?..

– Конечно! Две монеты, выпущенные на одном и том же монетном дворе, имеют абсолютно разное состояние! Одну носили в кошельках, расплачивались ею, роняли на землю, вторую практически сразу отложили и не использовали. Как следствие, за одну я прошу сто рублей, а за другую – три тысячи. Нумизматы разделяют монеты и банкноты по их состоянию. В зависимости от сохрана и количества отчеканенных монет будет выставлена цена.

– Простите, Филипп Самуилович, а вы уверены, что это как‑то поможет нам в нашем вопросе? – несколько бесцеремонно перебил я его.

– Абсолютно уверен, что никак не поможет!

– Тогда зачем мы об этом говорим?

– Вы спросили – я ответил. Чаю? – спросил он и, не дожидаясь ответа, ушел в кладовку.

 

Глава 3. Господин Шульц

 

За чаем Филипп Самуилович продолжил свой рассказ о неведомом мне нумизматическом гении.

– Я познакомился с Шульцем в армии, в 77‑м. Мы сдружились, и получилось так, что он привил мне любовь к нумизматике. В увольнениях мы ходили на блошиные рынки, выискивали там ценные для нас вещи и зачастую покупали их у людей, которые даже не понимали, что продают. После армии мы продолжили общение, я женился, у меня родились трое детей, я собирал свою скромную коллекцию и продолжал общение с Мишей. Он тоже обзавелся семьей, но личная жизнь у него не задалась, сын родился уже после развода. Со своей бывшей Миша практически не общался, а вот в сыне души не чаял, ничего для него не жалел. Все свободное время он посвятил своей коллекции и знаниям в этой сфере. Благодаря умелой перепродаже он буквально за десять лет сколотил не только состояние, но и шикарную уже к тому времени коллекцию. Потом случился развал Союза, голод… Период был тяжелым для всех, кроме Миши – для него настало золотое время, он как ураган скупал за бесценок безумно редкие и дорогие монеты. К нулевым годам его коллекция стала просто достоянием страны, к тому моменту его было уже не остановить.

Филипп Самуилович сделал паузу, прошёлся по тесной комнатушке.

– Сложности начались пару лет назад. У Миши появились проблемы с ногами, ему стало больно ходить, и он начал чахнуть – чахнуть не столько внешне, сколько духовно. Невозможность пополнения коллекции, посещения выставок, клуба коллекционеров – все это нагнало на него депрессию, он стал агрессивным, замкнутым, у него начались проблемы с сердцем. Я стал для него ниточкой, которая соединяла его с миром, где он был настоящим гроссмейстером. Он часто просил меня съездить на встречи к разным людям, посмотреть монеты и банкноты, сделать их фото. Монеты он покупал в последние годы только в слабах, чтобы быть уверенным в грейде* без возможности личного осмотра.

*Грейдинг (от англ. Grade – ставить оценку, оценивать) – зафиксированная экспертами оценка состояния монеты с целью определения степени сохранности исследуемого экземпляра. Слаб – прочная пластиковая капсула с собственным номером в реестре, в нее монету помещает компания, выдавшая сертификат.

Филипп Самуилович вернулся за стол и пристально посмотрел мне в глаза.

– А потом его просто убили. А его коллекция пропала, практически вся.

Повисла пауза.