Сводные. Игра на желание

Открываю глаза. Все и правда точно так, как было. Старые постеры на стене, черное покрывало с серым отворотом, кеды мои старые валяются у стены, любимые книги стоят на полках. И чисто. Несмотря на легкий хаос, который остался с того дня, когда я был здесь в последний раз, на мебели нет ни грамма пыли, только тонны воспоминаний, но я принципиально отсюда не съеду.

Бросив сумку с вещами на пол, открываю окно, балконную дверь, включаю старый комп. Ржу над нашей с Таем фоткой, висящей у меня на обоях на рабочем столе. Друг еще не знает, что я вернулся. Вечером сделаю ему сюрприз, а пока, врубив музыку и прикурив очередную сигарету, зажимаю ее между зубов и сдираю к чертям все постеры. Из них я точно давно вырос.

Бумага разноцветными лоскутами летит под ноги. В грудь приятно долбят басы хорошей акустической системы. Я не сразу замечаю, что в комнате уже не один.

Музыка становится тише. Отец стоит у моего рабочего стола и не понимает, то ли ему радоваться, что единственный сын вернулся, то ли начинать паниковать, потому что он отлично понимает, что вернулся я не просто так.

– Здравствуй, папа, – ухмыляюсь, хищно склонив голову на бок. – Соскучился? – спрашиваю издевательски.

– Конечно. – Отец старается искренне улыбнуться. – Почему не позвонил? Я бы прислал за тобой машину в аэропорт или приехал сам. Ты надолго?

– Насовсем. Ты против? – засовываю руки в карманы и стараюсь отследить его настоящие эмоции. Они мне непонятны, и я теряю немного спеси, попадаясь на искренний, обеспокоенный взгляд.

– Как я могу быть против? Это твой дом. А учеба? – Он делает несколько шагов ко мне.

– Перевелся в местный универ.

После недолгой паузы отец подходит ближе и крепко меня обнимает, хлопая ладонью по плечу.

– Знаю, ты мне не веришь, но я правда скучал, Кит.

И ни слова про разгром внизу. Сомневаюсь, что ему не доложили. Это странно и наталкивает на определенные мысли, но искренность в его глазах реально подкупает.

– Позавтракаешь с нами? Я представлю тебя… – замолкает.

Да‑да, папа. О том, что ты женился, я узнал из сети. Косяк.

– Своей новой жене и ее очаровательной дочурке? – договариваю за него.

– Да, Кит. Да. А потом мы с тобой обязательно поговорим. Я отменю все дела на сегодня, мы пожарим мясо во дворе и поговорим как двое взрослых мужчин. Тебе ведь уже двадцать. Тебя можно смело назвать мужчиной. Пойдем? Маша будет рада наконец с тобой познакомиться.

– Маша, – хмыкаю себе под нос.

Имя такое же, как и она сама, новая жена моего отца. Мачеха. Мачеха Маша. Пиздец!

– Что? – не расслышав, переспрашивает отец.

– Ничего. Пойдем, говорю, познакомишь меня с нашей новой дружной семьей, – натягиваю на рожу максимально очаровательную улыбку, но папе почему‑то не заходит.

 

Глава 2

 

Лада

Мамочка волнуется перед знакомством с Китом. Да это и неудивительно. Мне хватило нескольких минут в его обществе, чтобы понять одну простую вещь: держаться от него надо как можно дальше. Самоуверенный козел!

Возмущенно сопя, помогаю матери закончить сервировку стола. На завтрак у нас овсяная каша, свежий хлеб, сырная нарезка и ароматный чай. По мне, так идеально, а Кит входит в столовую, заполняя своей аурой все пространство, и недовольно кривится, глядя на кашу, разложенную по тарелкам.

Мама улыбается ему. Я даже не пытаюсь. Этот засранец продолжает свою игру в гляделки, которую начал еще в моей комнате. Быстро зацепился взглядом за мою домашнюю футболку и словно потащил ее куда‑то прочь с меня. Пожалела, что после душа не стала надевать лифчик. Соски сейчас неприлично торчат сквозь ткань, а кожу снова морозит.

Дикий он какой‑то. Первобытный. От него веет инстинктами и легким безумием.

Сажусь за стол и всеми силами делаю вид, что все так и должно быть. Ничего не происходит.

Ни‑че‑го, я сказала!

Пусть смотрит. Не сожрет же он меня взглядом. Хотя ощущения именно такие. Сожрет.

– Я очень рада, что мы, наконец, смогли познакомиться, – расшаркивается перед ним мама.

Нет, я ее понимаю. Все‑таки сын ее мужа. Она хочет понравиться. Только Кит не стремится сделать ничего такого в ответ. Даже не делает вид, что ему интересно.

– Ты к нам насовсем? – спрашивает она.

– К вам? – Парень вскидывает темную бровь.

– Извини, не так выразилась, – быстро исправляется мамочка, – Домой. Конечно же, домой, Кит.

– Папа вам расскажет. Я уже отвечал на этот вопрос сегодня. Не вижу смысла повторять. Чем вы занимаетесь, Маша? Помимо того что варите овсянку на завтрак моему отцу?

– Я воспитатель в детском саду, – воодушевленно делится мамочка. – Работаю с детками с трех лет и до самой школы.

– Я почему‑то так и подумал. На всякий случай, мне уже гораздо больше семи лет. Начинать воспитывать не рекомендую.

– Кит, не груби, – осаживает его отчим.

– Даже не начинал. Завтракать я не буду. Мне здесь есть абсолютно нечего. Пойду посплю после перелета. Отец, я вечером заберу «ягуар». Через пару дней возьму байк и верну тебе тачку.

– Может, немного посидишь с нами? Познакомимся ближе, – просит моя добрая мама.

– Не думаю, что близкое знакомство со мной доставит вам большое удовольствие. Я двенадцать часов провел в самолете и еще два с лишним тащился сюда по пробкам. Дико хочу помыться и лечь спать. Сестренка, – его губ касается коварная улыбка, – будь зайкой, разбуди меня где‑то часика в два.

– Будильник поставь! – шиплю на него, изображая, скорее, злую кошку, чем «зайку». И не важно, что внутри все дрожит.

Когда мне страшно, я начинаю делать глупости. Вот и сейчас очевидно нарываюсь, а ему весело.

– Ты знаешь, я капец как крепко сплю, – по глазам вижу, что врет, – будильник не услышу. Так что, разбудишь?

– Ладно, – выдыхаю, чтобы только свалил.

Бесячий он все‑таки до невозможности. Вроде и не сказал ничего такого, но каждое его слово как удар. Жалею уже, что занятия сегодня отменили, а еще вчера мы с Настей визжали, прыгали и радовались дополнительному выходному.

– Ничего, – слышу, как мама говорит с отчимом, – я все понимаю. Мальчику нужно время, чтобы привыкнуть к нам. Плохо, что мы не познакомились до свадьбы. Еще хуже, что твоего сына на ней не было.