Таинственный незнакомец

Коренастый вытащил из кожаных ножен на поясе штык со смертельными зазубринами и, потрясая им в воздухе, прохрипел:

– Делай что говорят, или я настрогаю тебя как бекон!

Гаррет слегка затошнило, сердце бешено колотилось, и она холодно заметила:

– Доставать оружие из ножен во время увольнения противозаконно. А вкупе с употреблением алкоголя в публичном месте и изнасилованием это грозит вам наказанием поркой и заключением в тюрьму по меньшей мере на десять лет.

– Тогда будь уверена: я отхвачу тебе язык, чтобы ты не проговорилась, – криво усмехнулся коренастый.

А ведь он так и сделает: Гаррет в этом не сомневалась. Будучи дочерью отставного констебля, она понимала: раз этот тип достал оружие, то наверняка применит его. В прошлом ей частенько приходилось накладывать швы на резаные раны на щеках и на лбу женщинам, которым насильники хотели «оставить что‑то на память» о себе.

– Подожди! – остановил его молодой. – Не надо запугивать бедняжку. – И повернувшись к Гаррет, добавил: – Давай мы сделаем то, что нам хочется. Все пройдет проще, если ты не будешь сопротивляться.

С трудом подавив вспышку ярости, Гаррет вспомнила правила боя, преподанные ей отцом. «Держи дистанцию. Не давай обойти себя с флангов. Убалтывай и отвлекай внимание противника, чтобы выбрать удобный момент».

– К чему применять силу к женщине, которая не хочет? – спросила она, осторожно опуская саквояж на землю. – Если у вас нет денег, я дам вам несколько шиллингов: этого достаточно, чтобы оплатить бордель.

Незаметно ее рука скользнула во внутренний карман саквояжа, где лежали завернутые в кожу хирургические ножи. Пальцы обхватили тонкую серебряную ручку скальпеля. Выпрямившись, она ловко спрятала его от посторонних глаз. Знакомая тяжесть инструмента успокоила.

Периферическим зрением Гаррет заметила, что коренастый со штыком в руке начал обходить ее сбоку. Одновременно длинный резко сократил расстояние между ними, заверив:

– Мы, конечно, возьмем шиллинги, но сначала попользуем тебя.

Удобнее обхватив ручку скальпеля, Гаррет прижала большой палец к плоской стороне хирургического ножа, а кончик указательного осторожно положила на тыльную кромку лезвия. «Сначала попользуй вот это!» – подумала она и резким движением выбросила руку вперед, надеясь, что рука не дрогнет. Смертельно острое маленькое лезвие воткнулось длинному в щеку. Вскрикнув от удивления и злости, он замер на месте. Не останавливаясь, Гаррет развернулась к солдату со штыком, взмахнула тростью, словно теннисной ракеткой, и изо всех сил врезала ему по правой руке. Застигнутый врасплох, коренастый взвыл от боли и выронил штык, но Гаррет не остановилась на этом и врезала ему тростью по левому боку. Раздался хруст костей. Затем со всего размаха воткнула ему конец трости в пах, отчего солдат сложился пополам, а закончила тем, что ручкой трости нанесла ему снизу вверх удар в челюсть. Коренастый сполз на землю, как незастывшее желе.

Подобрав штык, Гаррет повернулась к двум оставшимся солдатам и в следующий миг замерла от удивления.

Оба солдата лежали на мостовой, раскинув руки и ноги.

Это что – уловка? Они делают вид, что потеряли сознание, чтобы заставить ее подойти поближе?

От прилива адреналина Гаррет все еще сотрясала дрожь, но постепенно она осознала, что критическая ситуация позади, и медленно приблизилась к лежавшим мужчинам, предусмотрительно оставаясь на безопасном расстоянии. Несмотря на то что рана от скальпеля на щеке длинного казалась серьезной, этого было недостаточно, чтобы он впал в бессознательное состояние. Впрочем, на голове у него зияла кровавая отметина, которая, судя по всему, стала следствием мощного удара.

Потом внимание Гаррет обратилось на молодого солдата. Ей показалось, что у того сломан нос, из которого обильно текла кровь.

– Что за черт? – пробормотала Гаррет. Улица была пустынна, но у нее вновь возникло то самое острое чувство, что здесь кто‑то есть. Должен быть! Эти двое солдат явно не сами уложили себя на землю. – Выйди и покажись! – громко обратилась она к невидимке, хотя понимала, что выглядит глупо. – Нет нужды прятаться, как крыса за буфетом. Я знаю, что вот уже несколько недель ты ходишь за мной.

– Только по вторникам, – раздался мужской голос, и Гаррет чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Она быстро огляделась, выхватывая взглядом мельчайшие детали, и, заметив какое‑то движение возле одного из домов, решительно стиснула штык в руке.

Из прохладной темноты показался незнакомец. Высокий, широкоплечий, хорошо сложенный, он был одет в простую рубашку, серые брюки и расстегнутый жилет. На голове – плоская кепка с узким козырьком, какие носят портовые грузчики. Остановившись в нескольких футах от нее, мужчина снял кепку, и стало видно, что у него черные, коротко подстриженные вьющиеся волосы. Узнав, кто перед ней, Гаррет слегка расслабилась и воскликнула:

– Опять вы!

– Доктор Гибсон. – Мужчина коротко поклонился, надел кепку и на какую‑то пару секунд задержал кончики пальцев у козырька, явно подчеркивая этим жестом свое уважение к ней.

Это был Этан Рэнсом – детектив из Скотленд‑Ярда. Гаррет уже пару раз сталкивалась с ним: первый, когда года два назад ей пришлось сопровождать леди Хелен Уинтерборн при посещении одного небезопасного района Лондона. К ее досаде, муж леди Хелен нанял тогда Рэнсома, чтобы тот отслеживал их передвижение. В прошлом месяце Гаррет вновь натолкнулась на детектива – тот приехал к ней в медицинскую клинику после того, как младшая сестра леди Хелен, Пандора, была ранена во время нападения на улице. Его присутствие было настолько незаметным и ненавязчивым, что никто, может быть, и не обратил бы на него внимания, если бы не бросавшаяся в глаза внешность. У Этана Рэнсома было вытянутое лицо, резко очерченный, решительный рот и прямой нос со слегка утолщенной переносицей, словно его когда‑то ломали. Взгляд пронзительный, глаза, обрамленные густыми ресницами, глубоко посаженные под нависшими надбровными дугами. Гаррет не могла вспомнить, какого они цвета. Может, светло‑карие?

Детектива можно было бы назвать красивым, если бы не внутренняя жесткость, которая никогда не сочеталась с изысканностью, свойственной джентльменам. Не важно, насколько тщательно была отполирована поверхность, она лишь прикрывала сущность человека, готового на самые крайние меры.

– Кто нанял вас, чтобы следить за мной на этот раз? – напрямик спросила Гаррет и эффектно покрутила тростью перед собой, после чего воткнула ее концом в землю в позиции «Полная готовность». Это, надо признаться, было небольшим представлением, но ее тянуло продемонстрировать свое искусство.

По лицу Рэнсома пробежало легкое изумление, но голос остался ровным:

– Никто.

– Тогда почему вы здесь?

– Вы единственная женщина‑врач во всей Англии. Не хотелось бы, чтобы с вами что‑нибудь случилось.

– Мне не нужна защита, – заверила его Гаррет. – Более того: если бы она мне даже и понадобилась, я не обратилась бы за ней к вам.

Бросив на нее непроницаемый взгляд, Рэнсом подошел к солдату, которого Гаррет отделала тростью. Тот без сознания лежал на боку. Перевернув его ногой лицом вниз, детектив достал из кармана жилетки веревку и связал мужчине руки за спиной.