Тень из сновидений. Часть I

Земля стала крениться под ней, утягивая куда‑то в самую темную глубь, откуда уже не возвращаются. Ее взгляд парализовало увиденное, из глаз полилась кровь от разрывающихся внутри сосудов. Виктория не могла пошевелиться, лишь беззвучно плакала кровавыми слезами, глядя на труп старушки, лежащий со свернутыми конечностями на полке. Старушка смотрела в ее глаза, прижимая костлявый палец к ввалившейся дыре на своем лице, которая раньше была ртом.

– Ты ведь не расскажешь никому? – прохрипела старушка совсем рядом с ее ухом.

♡ ♡ ♡

Виктория вздрогнула, проснувшись, и испуганно обхватила себя руками. В комнате приветливые лучи теплом согревали все, до чего могли дотянуться. Из ванной раздавался шум воды, шторы раздернуты, впуская яркое солнце. Она прижала колени к груди и опустила лицо к пододеяльнику, успокаивая частое сердцебиение.

Вскоре из ванной появился Алекс. Остановился возле двери, прислонившись плечом к стене, застегивая ремень, и осмотрел нахохлившегося птенца, что едва заметно дрожал, накрывшись с головой постелью и развернувшись лицом к светлому окну.

– Это тебя так с глотка бренди вынесло? – снисходительно поинтересовался он, подняв бровь.

Виктория не сразу обернулась к нему и воззрилась взглядом, от которого можно получить отравление смертельной дозой приторно‑сладкого влечения. Алекс выглядел как спасительный свет, вокруг него утренние лучи солнца создавали ореол из крыльев из‑за света за спиной, раздающегося со стороны ванны. С кристально чистыми голубыми глазами и легкой тенью в виде синяков под ними, золотисто‑русыми на солнце волосами в капельках воды с радужными переливами. С обнаженными плечами и грудью, обведенными легким контуром руками. Такой же высокий и недосягаемый, как далекое небо; хрупкий как хрусталь; отточенный и резкий, как лист самого тонкого металла, в который хотелось обернуться, подобно спасительному плащу.

– Кошмар? – догадался Алекс.

Виктория кивнула.

– Вот поэтому я и не спал, – поделился он и отнялся от стены, чтобы пройти дальше в комнату. Холодным душем он привел себя в сознание после мучительной бессонной ночи, которую провел сидя в кресле, допивая редкого дрянного качества бренди и наблюдая за спящей девушкой, что во сне даже ни разу не пошевелилась: «Настолько вымоталась, что тело во сне не нуждалось в том, чтобы тратить энергию. Возможно, потратила даже сверх своих сил».

Подождав девушку из ванной, Алекс в этот жаркий летний день надел толстовку, спрятав розово‑алые пятна на своей футболке. Вдвоем они пришли в холл, где их уже дожидалась компания в полном составе. На улице было довольно жарко для раннего утра.

Джеймс лишь кивнул подошедшим, не успел произнести ни слова, как его позвал Гарри, стоявший у окон. Стивен тоже приготовился, не сводя взгляда от приближающейся группы из шести вчерашних знакомых, что на утро были как новые. Они шли с цепями и арматурой наперевес.

Стивен протянул руку за пояс, снял с предохранителя пистолет, не вынимая, и остался ждать поодаль возле стены.

С лиц Эммы и Макса стерлись все краски, когда они перевели с присоединившихся Виктории и Алекса взгляд на тени, надвигающиеся на холл. Открыв двери, мужчины зашли внутрь мотеля. Они выстроились в ряд, перекрывая собой все выходы еще пустого холла.

– Стойте на месте, – произнес мужчина, подбрасывая цепь в руке.

– Эд, пора заканчивать представление. Опускай занавес, – обратился Джеймс Стейси и кивнул, отдавая приказ.

Эдвард быстро надел черные перчатки на руки и поднял платок, закрывая половину лица. А затем выдернул из устройства, скрытого под платком, сдерживающий механизм, и из его шеи хлынул поток густого тумана. Неприятели даже отреагировать не успели, когда кислород за мгновения в замкнутом помещении превратился в блеклый дым, почти полностью поглощая видимость.

Только опустив руку от платка, Эдвард в один шаг приблизился к Алексу, со спины закрыв ему нос и рот, а к виску приставив ствол пистолета.

– Сделаешь вдох – и ты труп, – процедил он рядом с его ухом и взвел курок.

Алекс задержал дыхание, с опаской покосившись на оружие у своей головы, слушая, как рядом раздавался шипящий звук из шеи Эдварда Гоуста, распространяющего белый дым. Все присутствующие, кроме самого Эдварда, Стивена, Гарри и Джеймса в течение нескольких секунд без сознания упали к полу. Гарри успел поймать девушек, каждой рукой поддерживая их легкие тела, лишенные сил.

Алекс нахмурился, взглядом изучая людей, которым странный дым был не страшен. Но они и не дышали, не позволяя парализующему дыму оказать воздействие на нервную систему. Джеймс взвалил бессознательное тело Макса на свое плечо, Гарри нес тела Виктории и Эммы, пока Стивен, уткнувшись носом в рукав на сгибе руки, открывал дверь. Перешагивая через тела неприятелей, они вышли на улицу с тремя уснувшими заложниками.

Эдвард медленно отстранился, сделав шаг назад, не сводя от головы Алекса оружия.

– Медленно идешь на улицу, если хочешь увидеть своих друзей живыми, – приказал он.

– Ничего незаконного, да? – оказавшись снаружи, Алекс вспомнил фразу, прозвучавшую при знакомстве. Он сделал медленный глубокий вдох, однако не ощутил даже намека на специфический запах газа.

Эдвард движением пистолета указал ему на открытую дверцу машины, в которой на задних сидениях спали его друзья.

– Лучше заткнись, – устало попросил он, одной рукой опуская платок с лица и поправляя вокруг шеи.

– Достаточно, Гоуст, – произнес Джеймс.

Тот, не скрывая недоверия, все же опустил оружие.

Алекс не говорил больше ни слова, смотрел с долей удивления, и не торопился подчиняться, не зная, чего ожидать.

– Откуда кровь? – Эдвард кивнул на его одежду.

– Кровь? – тихо переспросил Алекс. Полностью развернулся к нему, воззрившись абсолютно пустым взглядом.

Джеймс наклонил голову, подошел ближе и остановился в двух шагах от Алекса. Эдвард недовольно нахмурился и вскинул голову так, что его темные пряди подхватил утренний ветер.

– Вчера я увидел кровь на его одежде и руке, – пояснил Эдвард.

– Что вы еще нам не рассказали? – Джеймс перевел взгляд на Алекса, в котором застыл вопрос и ожидание объяснений.

Алекс долго молчал, затем его взгляд стал иронично холодным, в самых уголках глаз принимая презрительные очертания. Его рот медленно принял улыбку, напоминающую оскал. Белая, как мел, кожа самого светлого оттенка, казалось, вот‑вот могла стать прозрачной, чтобы явить миру и окружающим его кровожадный лик.

– Что‑то я тоже не припомню, чтобы вы упоминали нечто из того, что разыграли только что с оружием, дымом и похищением, – словно стекающий сладкий мед по стенкам сосуда прозвучал угрожающе голос Алекса.

– Ну‑ну, мы ведь взрослые люди, – как можно мягче сказал Джеймс, не скрывая иронии и пропустив услышанный между слов весь яд мимо своих ушей. – Давай построим разговор соответствующе.