Тень с Севера
– Я все время вижу ее во сне, в одном и том же месте. Берег моря, туман, саамская вежа, и у порога Сирри стоит… Я кричу, зову ее, а голоса нет.
– А почему она сама не может позвать тебя?
– Она меня не видит, – мрачно сказал нойда. – Она слепая. Почему?
– Гм, – задумался равк. – Ты рассказывал, что морская нечисть вырвала у нее глаза…
– Я убил эту нечисть, – отрезал нойда. – А Сирри все равно осталась слепой. И по‑прежнему не слышит меня…
Саами тяжело вздохнул.
– Я так устал пытаться, – признался он. – Порой просыпаюсь ночью и чувствую рядом тепло ее тела. Ее руки, обнимающие меня…
– Знаешь, что я тебе скажу? Тебе нужна земная жена, помимо небесной. И дети!
– Чтобы ты их сожрал? Не дождешься.
Равк расплылся в улыбке, сверкнув железными клыками.
– Дружище, я же твой дух‑хранитель! Я тебе только добра хочу!
Нойда поморщился.
– Почему Сирри не с предками, в селении дедов, а одна, слепая, на каком‑то туманном берегу? – подумал он вслух.
Вархо сделал вид, что размышляет.
– А если тебе самому пойти к предкам и поговорить с ними? – встрепенулся он. – Может, им из‑за Кромки виднее? Живые родичи тебя прогнали, но мертвым‑то ты ничего плохого вроде не сделал. Право, сходи к ним! Могу указать дорогу…
– Еще равка в проводниках по Нижнему миру мне не хватало, – хмыкнул саами. – А предков я спрашивал. Они не знают.
– Ай‑ай, – покачал головой Вархо. – Вот незадача… Слушай, а если тебе умереть? Сразу станешь одним из них…
– А ты бы и рад.
Равк на этот раз, о чудо, смолчал. Оба вспомнили, как в свое время нойда отобрал душу Вархо у голодных духов. А взамен обещал отдать все, что бог шаманов пожелает. «Я отвечу потом», – сказал Каврай. И больше не являлся шаману…
– Я одолел великого врага, – прошептал нойда. – Ничего не изменилось. Я взывал – Отец шаманов молчит.
Равк зевнул.
– Почему бы тебе не отстать от Каврая? Представляю, как ты за эти годы надоел ему своими вопрошаниями!
– Я давно уже ни о чем его не спрашиваю, – резко сказал саами. – Я ищу сам.
– Не слишком‑то успешно…
Внешняя тьма наполнилась заунывным свистом. По высохшей земле поползла белая поземка. Прожорливые духи скребли когтями и постанывали во мраке, намекая на желанную трапезу. В черных небесах низко ползли облака, без конца и края. Тут никогда не бывает солнца…
– Что же мне делать, о Каврай? – прошептал нойда. – Как спасти мою Сирри?
Вархо захихикал:
– Я понял, почему ты все время возвращаешься в Долину Отчаяния. У вас, у людей, это называется «назло бабушке отморожу уши»! Сидишь тут живым укором пред очами Отца шаманов и задаешь ему один и тот же вопрос. Как назойливый ребенок, который надеется получить желаемый ответ, если спросит еще разок…
– А что бы спросил ты? – огрызнулся нойда.
Равк оскалил в улыбке беспощадные клыки.
– О, все‑таки вспомнил, что я тоже был ведуном?
– Какая разница, кем ты был, – отмахнулся нойда. – Ты всего лишь дух, утративший сперва совесть, а потом человеческую сущность и плоть. Но давай, попробуй. Ты все говоришь, что я задаю богам неправильные вопросы; так задай правильный.
– А что мне за это будет? Почему я должен тебе помогать?
– Потому что я могу встать и уйти, – ровным голосом ответил нойда. – А тебя выгоню из бубна и оставлю алчущим духам.
Саами повел рукой туда, где караулили хищные сайво.
Те сразу оживились, начали подползать. Вархо невольно придвинулся к призрачному костру. Улыбка его стала широкой и заискивающей – и еще злее прежнего.
– Эй, зачем угрожаешь? Я же твой сайво, верный помощник! Вот если бы покормил меня горячей, свежей кровью – я бы подсказал тебе правильный вопрос…
Нойда взглянул на него бесконечно равнодушным взглядом:
– Тебе в самом деле есть что сказать?
– Возможно, я знаю о путях богов то, чего не знаешь ты! Пожалуйста! Одну капельку крови!
– Ну и кто из нас надоедливый ребенок?
– Всего одну капельку!
– На, подавись!
Нойда достал костяной ножичек, уколол край ладони, брызнул несколько капель на бубен.
У равка вспыхнули глаза, плечи расправились. Длинный красный кончик языка высунулся из‑за длинных клыков.
– Еще! Еще!
– Говори.
– Ох, какой ты зануда… Хорошо, вот мой вопрос. Где глаза Сирри?
Нойда озадаченно нахмурился. Довольно долго он сидел и размышлял.
– Не знаю, – наконец сказал он. – Седда, морская нечисть, убила мою невесту и вырвала ее очи… Нечисть я прикончил – уж в этом я не сомневаюсь. Боги, даже бывшие, умирают не так, как люди. Порой и не поймешь, что бог жив. Кажется, от него осталась лишь пара гнилых костей и забытый жертвенник – а он встает и выращивает себе новую плоть. Поэтому их убивают иначе – так, как это сделал я…
– А глаза ты у трупа вырезал?
– Нет, – еще сильнее помрачнел нойда.
– А почему? – ехидно спросил равк.
– Потому что… потому…
– Что, стыдно? А я знаю ответ! Потому что не ты нанес последний удар. Я там был, в бубне твоем сидел, я все видел. Седду добила словенская девка, которую ты использовал как приманку. Ты валялся на берегу с ножом в груди, девчонке пришлось доделывать работу за тебя. А она и понятия не имела ни о каких глазах… Что из всего этого следует? Что глаза эти сейчас неведомо где! Думаю, кто‑то уже прибрал их себе. Иначе твоя Сирри давно бы прозрела… Ну что, мне дадут еще вкусной теплой кровушки?
– Хватит, – отрезал саами. – Я не «поедающий», чтобы кормить своих сайво кровью и растить из них чудищ…
– Каплю крови пожалел! – взвыл бывший равк. – Ты самый жадный из шаманов! Чтоб я еще хоть раз…
Задумавшийся нойда вдруг вскинул голову.
