Ты моя. Бывшая
Он трогает её так же, как меня? Знает, как доставить ей удовольствие? Целует её… Беспощадное воображение подкидывало картинки их близости. Словно желая добить меня.
И мне хотелось вывернуться наизнанку. Вылезти из собственной кожи. И просто перестать существовать. Расщепиться на атомы. Лишь бы не испытывать эту боль.
Можно ли простить измену?
Возможно. Но я не представляла как. Я так его любила… Дышала им. Я просто не смогу согласиться на меньшее.
Ведь получается, что наши чувства не были взаимными. Разве, любя меня так же сильно, как я его, смог бы он подумать о другой?
Простить сейчас значит смириться с весьма печальной участью. И ждать его вечерами от любовницы, делить его с другой. Или другими. Пока ему удобно приходить домой. Ко мне. Мудрой женщине.
Не заметила, как оказалась в машине Ильи. Здесь всё пахло иначе. Не моим мужчиной. Чужим. Мне даже сидеть в ней было некомфортно. Маетно.
Телефон в сумочке завибрировал. Седьмое чувство подсказывало, что меня ищет Марат.
Дрожащими руками достала сотовый. «Муж», – высветилось на экране.
Прикрыла глаза, откидывая голову назад.
Телефон звонил и звонил.
Посыпались СМС‑сообщения. Они всплывали на экране одно за другим.
«Вика?»
«Вика, куда ты ушла?»
Силой воли заставила себя выключить телефон. От этих сообщений лишь больнее.
Потому что, когда читала их, мне казалось, что ещё не всё потеряно. Что я могу вернуться туда. Улыбнуться и притвориться, что ничего не видела. Проглотить свою боль. И жить дальше, как жила.
Но разумная часть меня подсказывала, что как раньше уже не будет никогда.
Сердце рвалось из груди и болело. Мне хотелось добраться до него ногтями. Выцарапать из собственной плоти и выбросить на обочину. Лишь бы не испытывать этих эмоций.
Высоко в небе вечер освещал диск луны.
Такая круглая. Хоть вой, как волк.
К своей чести, Илья молчал. Больше не задавал вопросов. Должно быть, чуял, что могу послать. И я с трудом дождалась момента, когда он оставил меня одну в своей квартире. Бубня что‑то про халат и одежду.
А я просто молча закрыла за ним дверь и заревела. Завыла. Кусала собственную руку, чтобы не так истошно кричать. И скулила. Как сбитая машиной собака, ждущая щенков, которой колёсами перемололо все кости. Потому что Марат поступил со мной именно так.
А когда слёзы закончились, лежала на пыльном полу. В красивом вечернем платье. И смотрела на луну.
И как жить дальше без Марата?
Не заметила, как прошла ночь и наступил рассвет. Собрала себя по кусочкам. Умылась.
Ожидала, что с утра буду выглядеть кошмарно. Но почему‑то отражение показывало почти обыденную картинку. Словно моя жизнь и не была разрушенной.
Потёрла лицо, пробуя сообразить, как быть дальше.
Смысла прятаться от Марата не видела. Надо возвращаться домой. Собрать вещи.
От одной мысли о разговоре с мужем внутри так пекло, словно дым глотала.
Включила телефон, стараясь игнорировать сообщения от мужа. И вызвала такси.
Не знаю, откуда взялась эта пустота. Будто за ночь я успешно вытащила из себя все эмоции. Или они просто сгорели в огне моей боли. Но домой я возвращалась абсолютно опустошённая.
Вот знакомая улица. Подъезд. Домофон, реагирующий на мой ключ. Лифт с наскальными рисунками. Остались ли надписи в том подъезде, где мы впервые поцеловались?
Вышла из лифта и увидела перед собой Марата. Он стоял на лестничной клетке, словно знал, что сейчас я вернусь.
Только это был какой‑то другой Марат. Незнакомый мне. Злой.
Глава 6
Выдохнуть не успела, как муж схватил меня за волосы и молча поволок в квартиру. Шокированная его поведением, я даже не подумала рыпнуться.
Швырнул меня за дверь так, что я проехалась по полу в коридоре до самой гостиной.
– Где. Ты. Шлялась.
Вопрос как утверждение.
Поднимаю ресницы. Белки его глаз красные. Воспалённые.
На лице читается отвращение, смешанное с презрением.
И я только сейчас начинаю понимать причину столь бурной реакции.
Я ведь ушла с вечеринки на глазах его коллег с другим мужчиной. Действительно, нехорошо получилось.
А внутри меня льдинка.
– Ну чего молчишь? – Марат в тех же брюках, в которых был на вечеринке, опускается передо мной на корточки. И мне на мгновение становится страшно.
Вдруг он меня ударит. Я ведь беременна. Сердце в груди так быстро бьётся, что я ощущаю его горлом.
– С кем ты была, Вика? – Муж стискивает мой подбородок, больно впиваясь пальцами в щёки.
– Отпусти, Марат, – пытаюсь вывернуться, но он лишь сильнее прижимает меня к задней спинке дивана.
– Куда тебя отпустить, Вика? На чужой хуй? – рычит, скаля белые зубы. – Столько лет тебя знаю. Не думал, что ты, оказывается, блядь.
Я вижу, как раздуваются его ноздри. Как он с силой втягивает в себя воздух. Ощущаю, как от ненависти, направленной на меня, вибрирует его тело.
И вдруг ловлю себя на мысли, что мне так сладко от его боли. Что хочется питаться ей. Она приносит мне удовлетворение. Маленькое искупление за пережитые муки.
Кто там говорит, что любящие желают лишь счастья?
Стоит лишь представить, что он будет счастлив с другой, как кожа начинает гореть. Будто в кипящий котёл опустили.
– А где ты был, муж? – с трудом спрашиваю, потому что его рука мешает открывать рот.
Сводит брови, будто не возьмёт в толк, о чём я. Но постепенно до него доходит.
– Я видела тебя с другой, – выплёвываю, ощущая, как подкатывает тошнота.
Марат облизывает белые зубы и втягивает через них воздух. Виноватым он не выглядит. Наоборот, куда больше напоминает хищного зверя, учуявшего кровь.
