Убийства и кексики. Детективное агентство «Благотворительный магазин»
– О чем он вас просил?
– Попросил отнести в кровать, – объяснила Дэйзи.
Стеф покачал головой:
– Можете поставить его на пол. Его не нужно носить на руках. Йен вполне в состоянии ходить сам, только при подъеме по лестнице нужна помощь. Да и инвалидное кресло ему не особенно нужно.
Дэйзи с Фионой бережно опустили Йена на пол, который крайне неохотно вытянул ноги, касаясь ковра.
– Зачем вы попросили отнести вас? – спросила Фиона.
Йен Ричард ничего не ответил.
– Ему просто нравится, когда его носят, – объяснил Стеф.
– Неправда! – огрызнулся Йен.
– Он не заставлял вас носить его по дому? – поинтересовался Стеф.
– Ну, только чтобы найти очки, – ответила Неравнодушная Сью.
Стеф покачал головой:
– Ему не нужны очки. И что он пообещал взамен?
– Рассказать о нашей подруге, Саре Браун.
Стеф пристально посмотрел на Йена:
– Ты знаешь кого‑то по имени Сара Браун?
Йен опустил голову:
– Нет.
– Вы не знаете Сару? – переспросила Фиона, чья чаша терпения почти переполнилась.
– Нет. Никогда о ней не слышал.
– Так вы нам соврали, только чтобы заполучить себе рабов на вечер?
– Ну, если вы так глупы, что верите всему, что вам говорят, то сами виноваты!
Медбрат встал между ними:
– Так, довольно, Йен. Думаю, тебе стоит извиниться.
– Извините, – вызывающе повторил тот.
Глава 16
Несколько дней спустя они все еще чувствовали себя подавленно после первой неудачной попытки найти убийцу Сары. На самом деле энтузиазм их таял с каждой секундой. Фиона, Дэйзи и Сью молча сидели в магазинчике за круглым столом: их первую вылазку в качестве детективного агентства лучше было не вспоминать.
Прежде всего, выбор подозреваемого продемонстрировал существенные изъяны в следственном методе – если он у них вообще имелся.
Они выбрали этого Йена Ричарда только из‑за того, что он жил неподалеку. Ничего о нем не узнали, вообще ничего. А если хотя бы попытались, то, по крайней мере, поняли б, что конкретно этот Йен Ричард, с легкими косточками, точно пробковое дерево, едва ли смог бы одолеть более крепкую Сару Браун. Не совсем невозможно, но маловероятно.
Ну а во‑вторых, вместо того чтобы перехитрить подозреваемого и обвести вокруг пальца, как положено умным суперсыщикам, они позволили старичку, который едва стоял на ногах, заткнуть их за пояс. Они наивно попались на крючок и носили его по всему дому, будто южноамериканское божество, обряженное в мешковатую пижаму.
Какие‑то детективы из них, может, и выйдут, но крайне сомнительно, что они вообще подходят на эту роль. Три подруги только‑только начали, а их самооценка вместе с уверенностью, что они могут принести пользу как сыщики, стремительно рухнула вниз до отрицательного значения и вряд ли уже восстановится.
Фиона вцепилась в краешек жесткого пластикового стула, на котором сидела. Она чувствовала, как Это, то, что она не смела упомянуть, наползает на нее темной тенью, захватывая разум и мысли. Фиона вдруг поняла, что уже какое‑то время не ощущала подобного – с того самого дня, когда они решили взяться за расследование. Обычно она чувствовала, как щупальца тянутся к ней, пытаются поймать. Недосягаемые, но всегда готовые утащить ее за собой.
Впервые Фиона столкнулась с Этим, когда вышла на пенсию и уехала из Лондона. Не сразу. Сила Этого росла постепенно, как гнойный нарыв. Так плющ медленно оплетает дуб.
Для Фионы, бывшей почти всю жизнь замужем за работой, выход на пенсию стал разводом с эгоистичным партнером, который брал больше, чем давал. Расставаться было грустно, но она получила свободу, о которой когда‑то так сильно мечтала. Сложнее всего было каждый день решать, что же делать с освободившимся временем. Проблема приятная, так что Фиона просто бесцельно бродила, гуляла по пляжу или отправлялась в бескрайний древний Нью‑Форест[1]. А иногда просто читала в Крайстчерч‑Гарденс в тени старинного монастыря или ездила в соседний Борнмут посмотреть фильм или концерт.
Фиона наслаждалась новой жизнью и не могла поверить, что может быть так хорошо. И очень странно, что в этот момент атом недовольства принялся кружить у нее в голове, выискивая, куда же приземлиться. Сперва она не обращала на него внимания, списывая все на период адаптации, возможно, какую‑то мазохистскую тоску по прежней тяжелой жизни в Лондоне. Но внутри Фиона знала, что это не так. Проходили недели, и недовольство росло: оно превратилось в занозу, которая вонзилась в мозг и колола, становясь все больше и неприятнее с каждым днем.
Фиона знала, что у нее депрессия, но не осмелилась бы признаться в этом или обратиться за помощью. Так что просто перестала реагировать и назвала ощущения «Этим». К депрессии добавилась и озадаченность: почему она вообще себя так чувствует? У нее же идеальная жизнь, разве нет?
Она погрузилась в глубины подсознания, пытаясь найти ответ. Но самокопание ничего не дало. Фиона относилась к жизни как к работе: это просто список дел, которые нужно выполнить и получить определенные результаты. Она их получила, все было правильно, и все же чего‑то не хватало.
Конечно, она знала, что жизнь – путешествие эмоциональное, а не интеллектуальное, но проблема была в том, что ее желания не всегда совпадали с потребностями. В то же время счастье всегда поджидало ее в самых неожиданных местах. Она была очень счастлива в Лондоне. Задерганная – да. Перегруженная работой – да. Уставшая – о да, но несмотря на все это, она была счастлива. Легко понять, что не хватало ей ключевого элемента – работы.
Но такого же не может быть? Люди работают всю жизнь, чтобы наконец сбежать от худшего слова из шести букв, разве нет? Достичь этапа, когда у них будет все то, что теперь имеет она: куча свободного времени, и никакая работа не помешает делать то, что хочется.
Фиона дурочкой не была и понимала, что исчерпала свой ресурс. Но она превратилась в нечто бесформенное и лишенное цели. Ее жизнь звучала одинаково и с одной громкостью. Ей нужно было что‑нибудь. Хоть что‑то.
[1] «Нью‑Форест» – национальный заповедник в графстве Хэмпшир на юго‑востоке Англии.
