Утес чайки
– В том, что ты носишь, ходить нельзя, это понятно. Неужели Кевин совсем не обращает на это внимания? Я имею в виду, его последняя девушка была очень симпатичная и хорошо одета.
Шейла сыпала словами, словно пощечинами. Но Ханна старалась не подавать виду.
– Значит, поможешь?
Шейла как будто поняла, что выбора у нее нет. Если только она не хочет прослыть плохой подругой. Кроме того, Ханна будет держать ее в курсе событий. Лучшего информатора не найти.
– Ну хорошо, – протянула она.
– Спасибо. Ты – сокровище.
– Собственно, почему Кевин не довез тебя до Стейнтондейла, он ведь живет там?
– Он ехал в Кроптон, к друзьям. И потом, как бы я объяснила это отцу? Теперь могу сказать, по крайней мере, что приехала поездом.
Все так. Они поговорили еще несколько минут. Шейла хотела знать о поездке все, вплоть до мельчайших деталей. Потом попрощались, и Ханна набрала номер отца. Не дозвонилась. Попробовала на домашний – тот же результат. И в том, и в другом случае включался автоответчик, но Ханна не стала оставлять сообщение.
Она не дозвонилась ни со второй, ни с третьей, ни с четвертой попытки. Отец не отвечал.
Ханна задумалась. В чем тут дело? Неужели Райан настолько зол, что намеренно не снимает трубку? Или застрял в пробке на дороге?
Стоя перед кирпичным зданием вокзала с высокой башней, часами и огромным куполом, в промозглом тумане, пронизанном мельчайшими дождевыми капельками, Ханна вдруг почувствовала, что совсем продрогла. В этот субботний вечер на вокзале было мало людей, и почти никого на площади перед ним. Все, кто имел такую возможность, грелись дома, перед камином. Радостное возбуждение последних двух часов прошло, нарастала усталость и тревога. Отец ожидал ее дома позже. Что, если он отключил телефон на ближайшие пару часов?
Ханна могла бы подождать в здании вокзала, там, по крайней мере, не так холодно и тоже есть кафе. Но неопределенность пугала.
После очередной безуспешной попытки дозвониться до отца Ханна неуверенно пошла по улице, и тут рядом с ней остановилась машина.
– Ханна?
Ханна заглянула сквозь спущенное стекло – и замерла на месте.
3
Дастин Уокер, сопровождавший поезд из Кингс‑Кросс в качестве кондуктора, прибыл на вокзал в Скарборо ровно в половине девятого и быстро пошел по платформе. Ему хотелось как можно скорее вернуться домой. В поезде каждый второй пассажир был простужен. Дастин уже кашлял и шмыгал носом. Дома первым делом нужно будет принять витамины. Есть надежда, что он все‑таки не успел заразиться.
Внезапно на его пути встал мужчина. Дастин попытался его обойти, но незнакомец тоже сделал шаг в сторону. Раздраженный, Дастин посмотрел ему в глаза:
– В чем дело?
– Поезд из Халла давно прибыл, – сказал мужчина, который выглядел очень бледным. В широко раскрытых глазах застыл страх. – Сорок пять минут тому назад.
– Возможно, – ответил Дастин. – Я только что приехал из Лондона.
– Моя дочь должна была ехать этим поездом. Но ее нет!
– Ничем не могу вам помочь. Я, как уже сказал, только что из Лондона.
– Никто не может мне помочь, – повторил мужчина, судя по всему, уже на грани нервного срыва. – В диспетчерской никого. Я нажал на красную кнопку в центре экстренной помощи, но они тоже ничего не знают. Никто ни за что не отвечает!
Дастин точно за это не отвечал, но ему стало жаль незнакомца.
– Ваша дочь приехала из Халла, говорите? – переспросил он.
– Да. Ей четырнадцать лет. На самом деле она собиралась приехать другим поездом, раньше, но опоздала. Позвонила мне, и мы договорились, что она сядет на следующий. Но там ее не было!
– Может, вы разминулись? Когда вы вышли на платформу?
– Я был там вовремя, даже на десять минут раньше. На той самой платформе, на которой нужно. Поезд пришел, но там ее не оказалось.
– Вы могли не заметить ее в толпе. Так бывает.
– Но тогда она должна быть где‑то здесь. Я обыскал весь вокзал. Заходил даже в женский туалет. Ее нет нигде. И на площади перед вокзалом тоже.
– У нее есть смартфон?
– Разумеется, я звонил. Она не отвечает. Автоответчик отсылает меня на голосовую почту.
Дастин вздохнул. Мужчина, возможно, беспокоится напрасно. Скорее всего, ничего страшного с девочкой не случилось. Ох уж эти четырнадцатилетние подростки… Наверняка в поезде был парень, с которым она потеряла счет времени.
– Что она делала в Халле? – поинтересовался Дастин.
– Навещала бабушку. Я, конечно, звонил и ей тоже, но бабушка ничего не знает. Когда она в последний раз разговаривала с Ханной, та сказала, что опоздала на поезд.
– И после этого не выходила на связь?
– Ханна несколько раз пыталась до меня дозвониться. Между десятью и двадцатью минутами восьмого. Я был в машине, возле моря. Внизу, под замком, где никогда нет связи. Поэтому я слишком поздно узнал о ее попытках. И никаких сообщений. Я понятия не имею, откуда она звонила и в чем дело.
Дастин опять вздохнул. Зачем он только остановился… Теперь так просто не отделаться.
– Послушайте, мистер…
– Касуэлл. Райан Касуэлл. Я живу в Стейнтондейле с дочерью. Ее зовут Ханна. Я – отец‑одиночка, работаю в клининговой компании. Сегодня до семи дежурил в офисе, потом собирался на вокзал, за ней. Из‑за того, что она опоздала, мне пришлось ждать следующего поезда.
«Забавный все‑таки парень, – подумал Дастин. – Сидел почти два часа на холоде, в машине, вместе того чтобы дожидаться где‑нибудь в пабе, где можно выпить хотя бы горячего чая… Скупой, похоже, до чертиков. Не удивительно, что девочке не хочется возвращаться домой».
– Я разозлился, когда она сказала, что опоздала, – тихо продолжал Касуэлл. – Пригрозил вообще не забирать ее. Меня взбесило, что каждый раз… Ханна вечно витает в облаках. Все время что‑то забывает, теряет. Опоздать на поезд – как это на нее похоже!
– Бедняжка, – почти беззвучно пробормотал Дастин.
