Вера и причуды весны

Действительно, через пару минут одновременно прибыли ДПС и «скорая». Полицейский – видимо, тот самый Андрей, потому что дружески похлопал девушку по плечу, на что она ткнула его кулаком в живот – со своим напарником вывели из внедорожника водителя – пузатого лысого бугая. Тот не сопротивлялся, но палец показывать продолжал. А еще крутил головой, причмокивал, тяжело вздыхал. И недоверчиво поглядывал на свои ноги, которые перестали слушаться хозяина. То шли влево, то сворачивали правее, то вообще намеревались вернуться.

Пока продолжалось освидетельствование, заполнялся протокол, в общем, шла положенная в таких случаях работа, инструктор суетился, курил и разговаривал по телефону.

– Вы в порядке? – услышал Антон тихий голос. Это экзаменатор села в машину и осторожно тронула его за плечо.

– Нет, то есть да, – ответил Антон, отметив, что к девушке вернулся прежний цвет лица.

Та смутилась под пристальным взглядом и поправила высоко задравшуюся форменную юбку.

– Как вас зовут? – спросил Антон.

– Гузель Равильевна, – ответила девушка.

– Красивое имя.

– По‑татарски «Гузель» как раз и значит «красивая».

– В самую точку, – подтвердил Антон, – наверное, это знак свыше.

– Что? – не поняла Гузель.

– Это, – указал Антон на пятно на лобовом стекле. – Все‑таки ключевую роль в моей жизни играет природа. Мне привольней в лесу, в поле, а не на автотрассе. Я не способен починить проводку. У меня даже компьютер постоянно виснет. Брось, брат, технику, не твое это, не твое. Природа дает знак посредством птичек. Понимаете?

– Давайте так договоримся, – прервала его Гузель, – Вы успокоитесь и завтра в любое удобное для вас время подойдете в РЭО. А сейчас вас осмотрит медицинский работник.

– Куда?

– К нам, в регистрационно‑экзаменационный отдел. Там и определимся с пересдачей. Завтра. К нам. В РЭО. Запомнили?

– Да. Я могу идти?

– Минутку. Я же говорю – вас осмотрят.

Гузель подозвала фельдшера. Антон отказался от медицинской помощи, попрощался с экзаменатором, направился было к инструктору, но Иван Иванович махнул рукой: мол, иди отсюда с глаз долой.

Антон свернул с улицы Советской и пошел к Волге. Впервые после того, как покинул учебную машину, он вдохнул свободно, полной грудью. Увидел вдали знакомую с детства картину: маленькие фигурки, темнеющие на огромном белом фоне. Это кучковались рыбаки. А ближе к мосту сидел одиночка. К нему и направился Антон. Тропинка, что ведет под гору, неожиданно сменила градус уклона, и добрую половину пути любитель природы ехал на пятой точке. Он охнул после приземления и по льду реки ступал уже осторожно.

– Богатый улов? – спросил Антон, стараясь говорить как можно тише, чтобы не распугать рыбу.

Усатый рыбак кивком указал на кучку ершиков:

– Коту хватит.

Синим ногтем мужчина подцепил красного червячка и проворно насадил извивающуюся наживку на крючок. Антон сунул нос в мотыльницу, где вяло копошилось еще десятка два бедолаг, и продолжил беседу.

– У меня старший брат тоже рыбачит. А я не любитель, – сообщил он.

– Рыбку‑то есть вы все любители, – проворчал мужик.

Потом поерзал, устраиваясь поудобней на шарманке, погрузил червячка в лунку и начал сосредоточенно мормышить. Антон присел рядом на корточки. Рыбак вытянул очередного колючика и бросил его к небогатому улову.

– А раньше здесь водилась рыба размером больше человека, – улыбнулся Антон.

– Да брось заливать. Я тут тридцать лет рыбачу, – отмахнулся усач.

– Такое еще до нас было. В девоне, это в палеозое, – уточнил Антон, взял самого маленького ершика и потрогал растопыренные плавники. «Ай!» – рыбешка полетела на лед, а Антон принялся сжимать указательный палец, выдавливая каплю крови. – А кот не уколется, когда жевать начнет? – поинтересовался он.

– Ничего с ним не случится. Райка варит, а потом самое острое ножницами отстригает. Райка – жена моя, – уточнил рыбак.

– Я понял.

– Жрет этот Проглот за милую душу. И рыбу, и мясо. Из наших тарелок подъедает.

Главное, супа ему нальешь – харю отвернет. А стырит – все сожрет, не подавится. А еще, слышь? Еще и растаскивает рыбу по всей кухне, зараза шерстяная. Из‑за него пол скользкий делается, кости на каждом шагу. Как в пещере людоеда. А ты мне заливаешь тут – размером с человека.

– Поверьте мне, как специалисту, не заливаю. Миллионы лет назад здесь, где мы сейчас сидим, было море. На его поверхности вздымались доисторические волны. Оно согревалось тем же солнцем, только более юным. Море не было пустым. В нем кипела жизнь. В том числе в нем жили предки современных рыб, огромные. Те времена вообще отличаются крупными формами жизни. Это сейчас мы измельчали. Хотя в Волге рыбы и сейчас должно много быть, в том числе крупной.

– Да мне, честно говоря, пофиг, что раньше было. Тебе, паря, поэмы надо писать. А по мне, так лучше дело делать, а не книжки листать. Ты не думай, я не всегда такую мелочь ловлю. По ночам хожу за налимами. Если в сугроб не сваливаюсь, даже приношу, бывает. Но жена их не ест. Говорит, они трупами питаются.

– А мы сами‑то чем питаемся? Тоже трупами. Это вашу жену не смущает? Она колбаску, котлетки, курочку уважает? Кстати, а там вроде крупных вытаскивают. – Антон показал на скопление рыбаков поодаль.

– Ладно, парень. Ты мне мозг не компостируй. Моя Райка сама кого хошь смутит. Она у меня знаешь какая – что вдоль, что поперек, одного размера. Мы с тобой в ее халат оба залезем, еще и третьему места хватит. А ты говоришь: измельчали. А где ловить – лучше тебя знаю. Не учи жить, лучше помоги материально.

Собеседники задумались.

– Давай лучше по глоточку для сугреву, – предложил мужик.

Антон кивнул. Мужик вытащил из шарманки лоснящийся носок и жестом фокусника извлек из него бутылку водки.

– Видал? Непочатая еще. Как слеза.

Антон подумал, что сегодня ему просто необходимо вышибить клин клином.

– Давайте!

Рыбак отвинтил крышку и протянул бутылку Антону. Мысль о том, что кандидат наук пьет водку из горла, показалась Антону забавной. Он подмигнул усачу и отхлебнул солидный глоток. Жидкость обожгла слизистую, глаза заслезились.

– Запить! – протянул он мужику открытую ладонь.

– Запивона не держим. Как ты сказал? Хехе! Девона‑запивона твоего. Держись, парень, не кашляй, сейчас закусон будет.