Во главе конца

Я наконец вспомнила, о чём они говорят. Асфоделус, или же асфодель. Довольно высокое растение с длинными листьями и в основном белыми цветами, собранными в кисти или метёлки. Форма цветка из шести острых лепестков чем‑то напоминает лилию.

– Цветок смерти, – встряла я, Гипнос и целитель замерли и обернулись. – Зачем вам цветок смерти?

Гипнос снисходительно улыбнулся, сорвал один из маков под ногами. Тот в его руке вытянулся и полностью изменил форму, превращаясь в кисточку, которая распустилась белыми цветами.

– Не пугайся названия, Кас, их у асфоделуса много. Его также именуют «цветком забвения», – напомнил бог сна.

– Да, я слышала и об этом. Говорят, что по лугам асфоделя в царстве мёртвых бродят неприкаянные души. Мёртвые его едят, так как в клубнях много крахмала и чем‑то похоже на картофель. А цветком забвения его называют, потому что он помогает умершим забыть свою прошлую жизнь, – выдала я весь заученный материал.

– Красивая легенда, – согласился целитель. – Хотя живым я бы не советовал его есть. У асфоделуса нужные свойства для противоядия отраве в теле Камаэля, и мы решаем, где его достать.

– Вы сказали, что он растёт осенью, но это же неправда.

– Правда. Это в мире людей он цветёт весной‑летом, но нам предпочтительна здешняя разновидность цветка. Он отличается и цветёт осенью.

Я ткнула пальцем в цветок у Гипноса.

– Он только что его сделал и может создать ещё. Можешь ведь? – запоздало уточнила я у Гипноса, улыбка которого стала печальнее, цветок исчез из пальцев.

– Могу, но мои цветы – иллюзии. Целители не сумеют унести их с Переправы в лаборатории, чтобы приготовить лекарство.

Я резко согнула руку в локте, демонстрируя свой браслет, который он сделал реальным, чтобы я взяла украшение в Пелес. Гипнос всё понял без слов.

– Помни, что я говорил о невмешательстве. Из‑за баланса лишь что‑то незначительное и маленькое я могу сделать реальным, но для нужного лекарства требуются килограммы цветков и семян. Небезопасно мне делать реальным такое количество.

Целитель потёр подбородок, осмотрел местность и согласно кивнул.

– Мы не сможем приготовить настойку здесь без специального оборудования и…

– Создай им оборудование, Руфус! Да хоть целую лабораторию создай, на Переправе это возможно!

Бог сна издал тихий смешок и положил широкую ладонь мне на голову. Я недовольно смахнула её, не позволяя воспринимать мои слова без должной серьёзности. Гипнос открыл рот, явно намереваясь возразить, но в последний момент промолчал. Его остекленевший взгляд устремился куда‑то на юг.

– Идея с лабораторией хороша, – промямлил Гипнос, пребывая в своих мыслях. – Но, кажется, есть мысль получше.

– Какая? – воодушевилась я.

– Нужна помощь Фантаса.

– Фантаса? Если ты думаешь, что я могу помочь, то по‑прежнему не знаю, не было ли всё чистой случайностью. Может, тебе и Каю показалось, и я не…

– Вот и пришло время узнать, – уверенно оборвал меня Гипнос и обернулся к целителю. – Спасибо, Саяш. Доработайте формулу и приходите через пару дней, а пока мы с Вестой справимся.

Целитель поклонился нам обоим, попрощался, развернулся и пошёл в первом попавшемся направлении, зная, что совсем скоро выйдет в Пелес.

– Почему вы здесь? Я вас в доме искала, – привлекла наше внимание Веста.

– Что‑то случилось? – заволновалась я.

– Нет, но Камаэль отказался принимать лекарства, пока ты не придёшь. Он хочет убедиться, что с тобой всё хорошо. А что вы здесь делаете?

– Решаем, как Кассия создаст нам необходимое количество асфоделуса, – заговорил Гипнос.

– Пап, мы уже обсудили бесполезность иллюзий цветка. Да и твоё вмешательство.

– Иллюзии – да, но сила Фантаса может сделать их настоящими.

– Глупости. Они станут реальными и за пределами Переправы, только если исполь… О‑о‑о, – задумчиво протянула Веста, и они с отцом уставились на меня.

– Что? – не поняла я.

– Атрибутика, – подсказала Веста. – Каждый из сыновей Гипноса создал атрибут, помогающий усиливать их способность. Морфей сотворил два кубка. Один из рога, другой из слоновой кости. Если напоить из рогового кубка, то маковый нектар подарит видения будущего, а напиток в кубке из слоновой кости создаст ложные пророчества, которые я могу настраивать.

– Кубки работают как ворота в легенде про Сивиллу и Мелису? – припомнила я. – Выходит, кубков Морфея было два?

– Да, но ворота разрушились при взрыве на Переправе, а кубки были утеряны, – добавил Гипнос. – То же самое с копьём и щитом Фобетора, и с наручами Фантаса.

– Тогда как вы всё нашли?

– Не всё. Один из кубков оказался вовсе за пределами Переправы. Его принёс Элион в качестве платы за услугу. Второй кубок Веста нашла на территориях Морфея.

– Он воззвал ко мне, – призналась Веста. – Однажды я услышала звон и пошла за ним вниз по реке Забвения. Около потоков часто возникают кубки для желающих напиться. Обман или ловушка, вызывающая жажду.

Я кивнула: сама едва не выпила макового нектара.

– Я нашла кубок на дне реки. Она неглубокая, но вода непрозрачная и пришлось полдня искать, откуда исходит звон. С тех пор я не могу его потерять, – Веста раскрыла ладони, и два схожих кубка появились у неё в руках. – Они теперь всегда со мной.

Она демонстративно уронила артефакты на траву, и те исчезли. Веста встряхнула кистями, и предметы снова появились у неё в руках.

– Кай что‑то искал недавно, – припомнила я, с трудом оторвав взгляд от кубков Морфея. – Копьё… ты отправил его искать копьё и щит на территориях Фобетора?

– Да, я догадывался, что они нам пригодятся.

– Его покусали керы!

Гипнос тихо хмыкнул и сжал губы, пытаясь скрыть улыбку. Мне было не до смеха, а взгляд Весты стал предупреждающим. Гипнос откашлялся, возвращая серьёзный настрой.

– Обладая силой Фобетора, лишь Камаэль мог найти утерянные копьё и щит. Керы прекрасно знают, что он может ими управлять при помощи этого оружия, вот и не хотели отдавать. Зато теперь они как шёлковые.

Веста упёрла руки в бока, не оценив его примирительный тон.

– А у Фантаса, значит, наручи? Кубки приносят видения, копьё и щит управляет кошмарными чудовищами, а что делают наручи? – спросила я.